ПОСТАНОВЛЕНИЕ Европейского суда по правам человека от 28.01.2003
"ДЕЛО "ПЕК (PECK) ПРОТИВ СОЕДИНЕННОГО КОРОЛЕВСТВА" [рус., англ.]
Официальная публикация в СМИ:
Постановление на русском языке подготовлено для публикации в системах КонсультантПлюс.
Постановление на английском языке получено с сервера Европейского суда по правам человека .
Тип документа
Многосторонний документ (кроме СНГ)
Договаривающиеся стороны
Текст Постановления на английском языке см. в документе.
[неофициальный перевод] <*>
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ЧЕТВЕРТАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО "ПЕК (PECK) ПРОТИВ СОЕДИНЕННОГО КОРОЛЕВСТВА"
(Жалоба № 44647/98)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА
(Страсбург, 28 января 2003 года)
--------------------------------
<*> Перевод на русский язык Ю. Берестнева, М. Виноградова.
По делу "Пек против Соединенного Королевства" Европейский суд по правам человека (Четвертая секция), заседая Палатой в составе:
М. Пеллонпяя, Председателя Палаты,
сэра Николаса Братца,
А. Пастора Ридруехо,
М. Фишбаха,
Р. Марусте,
С. Павловского,
Л. Гарлицки, судей,
а также с участием М. О'Бойля, Секретаря Секции Суда,
заседая 7 января 2003 за закрытыми дверями,
вынес следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано жалобой (№ 44647/98), поданной 22 апреля 1996 г. в Европейскую комиссию по правам человека против Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии подданным Соединенного Королевства Джеффри Деннисом Пеком (далее - заявитель) в соответствии с бывшей статьей 25 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь, представлял П. Лич, солиситор, преподающий в Лондоне. Власти Соединенного Королевства представлял уполномоченный представитель Р. Мандал от Министерства иностранных дел и по делам Содружества.
3. Заявитель жаловался на предоставление средствам массовой информации пленок, отснятых с помощью уличных камер видеонаблюдения, вследствие чего его изображения были опубликованы и распространены, и на недостаточность средств защиты от подобных ситуаций во внутреннем праве. Он ссылался на статьи 8 и 13 Конвенции.
4. Жалоба была передана в Европейский суд 1 ноября 1998 г., когда вступил в силу Протокол № 11 к Конвенции (пункт 2 статьи 5 Протокола № 11). Она была передана в производство Третьей секции Суда (пункт 1 правила 52 Регламента Суда). В этой Секции была сформирована Палата в соответствии с пунктом 1 правила 26 (пункт 1 статьи 27 Конвенции) для рассмотрения этого дела.
5. Своим Решением от 15 мая 2001 г. Европейский суд признал жалобу приемлемой.
6. Власти Соединенного Королевства, а не заявитель, представили возражения по существу дела (пункт 1 правила 59 Регламента). Палата, после согласования со сторонами, решила, что нет необходимости в проведении слушаний по делу (пункт 2 правила 52 in fine Регламента).
7. 1 ноября 2001 г. Европейский суд сменил состав своих секций (пункт 1 правила 25 Регламента). Это дело было передано на рассмотрение новообразованной Четвертой секции.
ФАКТЫ
I. Обстоятельства дела
8. Заявитель 1955 года рождения, проживает в Эссексе.
A. Система уличного видеонаблюдения ("CCTV")
и отснятые материалы
9. В феврале 1994 г. Городской совет города Брентвуда (далее - Совет) одобрил правила функционирования системы уличного видеонаблюдения. Отснятые материалы первоначально должны храниться 90 дней, в последствии этот срок должен был быть сокращен до минимума, а пленки должны быть стерты по завершении периода их хранения. В разделе, озаглавленном "неприкосновенность собственности", указывалось, что система видеонаблюдения не должна вторгаться в частную жизнь находящихся под наблюдением. Если станет известно о фактах нарушения этой неприкосновенности, Совет примет такие меры, как например, "электронная (цифровая) проверка или физическая проверка". В апреле 1994 года Совет установил систему уличного видеонаблюдения в Брентвуде. Она была полностью готова к июлю 1994 года. Оператор имел непосредственную видео- и аудиосвязь с полицией, так что в случае происшествия, требующего вмешательства полиции, изображение, полученное с камер, могло быть передано полиции.
10. В августе 1995 года заявитель, находился в состоянии депрессии вызванной личными и семейными обстоятельствами. 20 августа 1995 г. в 23 часа 30 минут он шел один по Хай Стрит к перекрестку в центре Бренвуда с кухонным ножом в руке и попытался покончить жизнь самоубийством, перерезав себе запястья. Он остановился на перекрестке и свесился с ножом в руке через ограду над дорогой. Он не знал, что его снимает камера, установленная на островке безопасности. Как было позднее показано, камера не запечатлела, как он перерезал себе запястья, оператор только подал сигнал тревоги, когда заметил человека с ножом на перекрестке.
11. Полиция была предупреждена оператором и прибыла на место. Полицейские отобрали нож у заявителя, предоставили медицинскую помощь и доставили в полицейский участок. Он был задержан на основании Закона о психическом состоянии 1983 года. В документах о его задержании было указано на его самостоятельное нанесение ран на запястьях, заявитель был осмотрен врачом, ему была оказана медицинская помощь, после чего он был отпущен без предъявления обвинения и доставлен полицейскими домой.
B. Опубликование материалов, полученных
с камер видеонаблюдения
12. 14 сентября 1995 г. Совет дал согласие на издание регулярных статей, основанных на данных, полученных с камер уличного видеонаблюдения. Совет также решил сотрудничать с третьими лицами по этому вопросу.
13. Подобную рубрику, которая появилась 9 октября 1995 г. ("Новости с улиц"), открыла статья "Сотрудничество системы уличного видеонаблюдения и полиции по предотвращению опасных ситуаций", которая сопровождалась двумя фотографиями, полученными с камер уличного наблюдения. Лицо заявителя не было скрыто. В статье отмечалось, что человек был замечен с ножом в руке, что он был абсолютно подавлен, но не искал неприятностей, что полиция была поставлена в известность и что этот человек был разоружен и доставлен в отделение полиции, где был допрошен и ему была оказана медицинская помощь. В статье также указывался сотрудник Совета, у которого читатели могли взять копии фотографий.
14. 12 октября в газете Brentwood Weekly News была опубликована статья с фотографией заявителя на первой странице, освещающая использование и преимущества системы видеонаблюдения. Лицо заявителя не было скрыто.
15. 13 октября в местной газете "Елоу Эдветайзер" (Yellow Advertiser) с тиражом около 24000 появилась статья под названием "Гоча" (Gotcha). Статья сопровождалась фотографией заявителя полученной с камер видеонаблюдения. Статья рассказывала о задержании заявителя с ножом в руке и устранении потенциально опасной ситуации благодаря системе уличного видеонаблюдения. Также отмечалось, что заявитель был отпущен без предъявления обвинения.
16. В результате по запросу телекомпании "Англия" Совет предоставил ей запись, полученную с камер наблюдения, происшествия, в котором участвовал заявитель. 17 октября 1995 г. отрывки из этой записи были включены в программу новостей о системе уличного видеонаблюдения, аудитория которой составляет в среднем 350000 человек. Лицо заявителя было скрыто по устному распоряжению Совета. Однако такая маскировка была позднее признана недостаточной Независимой телевизионной комиссией (см. ниже), отчетливая прическа заявителя и его усы делали его узнаваемым для всех.
17. 18 октября председатель Совета уведомил комитет технического обеспечения Совета о том, что материалы, касающиеся системы уличного видеонаблюдения, предоставлялись и будут предоставляться средствам массовой информации. Он ссылался на программу, показанную телекомпанией "Англия" в предыдущий день.
18. В конце октября или в ноябре 1995 года заявителю стало известно, что его снимала камера уличного видеонаблюдения, и что его показывали по телевидению. Он не подавал никаких исков, поскольку находился в состоянии глубокой депрессии.
19. 16 февраля газета "Елоу Эдветайзер" выпустила вторую статью "Триумф небесного ока" (Eyes in the sky triumph), показывающую преимущества системы уличного видеонаблюдения в борьбе с преступлениями, эта статья сопровождалась все той же фотографией, которая была опубликована этой газетой ранее. Многие люди узнали заявителя. В письме газеты "Елоу Эдветайзер" высказывалось мнение, что заявитель был неузнаваем. Комиссия по вопросам печати не устанавливала, был ли заявитель узнаваем по фотографии (см. ниже).
20. В то же время Совет дал согласие предоставить запись с камеры уличного наблюдения продюсерам программы "Удар по преступности", которая выходит на канале "Би-Би-Си" имеет аудиторию в размере 9,2 миллиона человек. Совет устно указал на необходимость сокрытия лиц, находящихся на пленке, чтобы их нельзя было узнать. "Би-Би-Си" также обратилось в полицию, чтобы узнать, не имеют ли они возражений против показа этой записи.
21. Примерно 9 - 11 марта 1996 г. друзья заявителя сказали ему, что видели его 9 марта 1996 г. в анонсе программы "Удар по преступности" (Crime Beat), которая выйдет в скором времени. 11 марта 1996 г. он пожаловался в Совет о предстоящей передаче. Совет связался с продюсерами, которые подтвердили, что его лицо было скрыто. В тот вечер материалы, полученные с камер видеонаблюдения были показаны в передаче "Удар по преступности". Лицо заявителя было скрыто, но, как позднее было указано Комиссией по телерадиовещанию, этого было недостаточно. Многие из друзей и членов семьи заявителя узнали его, посмотрев программу.
22. В ответ на запрос заявителя от 21 февраля 1997 г. о предоставлении ему копии соглашения с продюсерами программы "Удар по преступности", Совет предоставил соглашение без подписи и без даты, которое не относилось напрямую к заявителю, а содержало требования по сокрытию всех лиц, находящихся на пленке. В письме от 31 октября 1997 г. Совет подтвердил, что не может предоставить подписанную копию соглашения с продюсерами, и прислал ранний проект этого соглашения, подписанный продюсерами, который относился к показу заявителя, но не содержал никаких требований о сокрытии лица.
23. Впоследствии заявитель сделал несколько заявлений в средствах массовой информации, высказываясь против опубликования видеозаписей и фотографий. 28 марта 1996 г. он принял участие в международной радиопрограмме (Би-Би-Си Радио 4). 31 марта 1996 г. он разговаривал с журналистом, опубликовавшим статью в международной газете, это был первый раз, когда имя заявителя появилось в средствах массовой информации. Другие газетные статьи содержали фотографии и высказывания заявителя. Он также появился и на национальном телевидении: 13 апреля 1996 г. на Четвертом канале в передаче "Право на ответ" (Right to Reply), 25 июля 1996 г. На Пятом в "Эспрессо" (Espresso) и 5 августа 1997 г. на Би-Би-Си в "Вам решать" (You Decide). Также его фотография была напечатана в газете объявлений "Елоу Эдветайзер".
C. Комиссия по телерадиовещанию (КТВ)
24. 25 апреля 1996 г. заявитель подал жалобу в Комиссию по телерадиовещанию в отношении программы "Удар по преступности" ссылаясь на незаконное вмешательство в его частную жизнь и на несправедливое обращение. 13 июня 1997 г. Комиссия по телерадиовещанию удовлетворила обе его жалобы.
25. Комиссия по телерадиовещанию отметила, что Би-Би-Си уже признала, что было необходимо скрыть лицо заявителя, и что это не было сделано в видеозаписи из-за допущенной оплошности. Комиссия по телерадиовещанию также сочла сокрытие лица заявителя недостаточным, поскольку его узнавали зрители, видевшие видеозапись. Допускалось, что Би-Би-Си не намеревалось делать заявителя узнаваемым. Однако Комиссия по телерадиовещанию пришла к выводу, что целью было показать семье заявителя, друзьям и соседям эпизод, который он не хотел обнародовать, и этот факт представляет собой не что иное, как незаконное вмешательство в частную жизнь. Комиссия по телерадиовещанию добавила, что то, что заявитель позднее публично высказывался по поводу происшедшего не отменяет вмешательства в частную жизнь. Би-Би-Си было обязано опубликовать краткое изложение Судебного решения вместе с отрывком из передачи "Удар по преступности" 12 июня 1997 г., также оно было напечатано в газете "Daily Telegraph" 12 июня 1997 г.
D. Независимая телевизионная комиссия (НТК)
26. 1 мая 1996 г. заявитель подал жалобу в Независимую телевизионную комиссию на телепередачу, показанную телекомпанией "Англия". Телекомпания "Англия" уже принесла свои извинения заявителю и признала, что нарушила требования о неприкосновенности, предусмотренные пунктами 2 и 5 статьи 2 Кодекса НТК (статьи затрагивают правила показа публичных происшествий и сцен страдания и стресса). НТК отметила, что сочла, что человек с ножом собирался совершить преступление. Она заявила, что личность заявителя не была должным образом скрыта и что его легко было узнать знакомым с ним людям. Она установила, что пункты 2 и 5 статьи 2 Кодекса были нарушены, решение НТК было опубликовано в докладе о жалобах и вмешательстве в июне 1996 г. Установив вину и простив телекомпанию "Англия", НТК не предприняла никаких последующих мер.
E. Комиссия по делам печати (КДП)
27. 17 мая 1996 г. заявитель подал жалобу в Комиссию по делам печати на статьи, опубликованные в "Елоу Эдветайзер". КДП отклонила жалобу заявителя без ее рассмотрения и сообщила о своем решении в письме от 2 августа 1996 г. КДП сочла, что независимо от того, был ли заявитель узнаваем по фотографиям, описанные события происходили публично на центральной улице города. Она не рассматривала непосредственное сходство фотографий и статей подразумевавших, что заявитель совершил преступление, также отмечалось, что он был отпущен без предъявления обвинения, в другой статье высказывалось, что заявитель в то время был болен.
F. Процедура судебного пересмотра
28. 23 мая 1996 г. он обратился в Высокий Суд правосудия с ходатайством о проведении судебного пересмотра разрешения на опубликование Советом материалов, полученных с помощью системы уличного видеонаблюдения, ввиду того, что подобное опубликование было противозаконным. 26 июня 1996 г. судья Высокого Суда отказал в проведении пересмотра. 18 октября 1996 г. Высокий Суд по новому запросу дал разрешение на пересмотр и позволил изменить заявление, включив жалобу на незаконность опубликования подобных сведений.
29. Своим Решением от 25 ноября 1997 г. Высокий Суд правосудия отклонил заявление о судебном пересмотре. Он установил, что целью статьи 163 Закона 1994 года об уголовном судопроизводстве и общественном порядке (далее - Закон 1994 года) являлось наделить местные власти полномочиями по обеспечению системы уличного видеонаблюдения с целью предотвращения правонарушений и обеспечения благополучия жертв преступлений:
"Публикуя сведения об удачных операциях с помощью системы уличного видеонаблюдения, Совет тем самым предоставляет сведения об эффективности и, таким образом, усиливает устрашающий эффект этой системы. Предоставление средствам массовой информации записей, полученных с системы уличного наблюдения, для демонстрирования эффективности системы может облегчить выполнение Советом функций, предусмотренных статьей 163 (Закона 1994 года) поскольку это увеличивает превентивный эффект системы уличного видеонаблюдения".
30. Он счел, что Совет обладал правом распространения записей системы наблюдения в силу статьи 111 Закона 1972 года о местном самоуправлении в целях осуществления своих полномочий, предусмотренных статьей 163 Закона 1994 года.
31. Что касается "разумности" решения Совета опубликовать сведения, заявитель утверждал, что Совет действовал неразумно при опубликовании сведений с целью предотвращения преступлений, поскольку он не занимался какой-либо незаконной деятельностью. Он оспаривал тот факт, что Совет, вместо того, чтобы узнать у полиции обвинялся ли он в преступлении и применить соответствующие ограничения в отношении раскрытия его личности, способствовал незаконному вмешательству в частную жизнь, что идет в разрез с принципами Совета.
32. Судья Высокого Суда правосудия проявлял некоторое сочувствие в свете этого заявления, но все-таки не считал его соответствующим Закону. Он сказал:
"Я испытываю некоторое сочувствие к заявителю, который пострадал от вмешательства в его частную жизнь, что подтверждается Независимой телевизионной комиссией и Комиссией по телерадиовещанию. Однако, я считаю, что Совет имел право опубликовать записи, полученные с помощью системы уличного видеонаблюдения, но при этом была возможность допустить нежелательное вмешательство в частную жизнь. До тех пор пока существует общее правило неприкосновенности частной жизни в английском праве (и существуют признаки того, что так и останется после инкорпорации норм Европейской конвенции по правам человека), надежду следует возлагать на эффективное применение процессуальных кодексов, с целью избежания незаконного вмешательства в частную жизнь.
Очевидно, что камеры уличного видеонаблюдения, установленные в общественных местах, играют важную роль, как в предотвращении совершения преступлений, так и в их раскрытии. В настоящем деле запись показывает человека, идущего по центральной улице, держащего большой нож в руке. Она не показывает, что он пытался совершить самоубийство. Это была всего лишь опасная ситуация, о которой служащий Совета, наблюдавший за информацией, поступавшей с камеры, сообщил в полицию, в результате этого человек был арестован... Это стало ярким примером для Совета того, как можно избежать потенциально опасной ситуации.... В этих обстоятельствах мне кажется, что Решение Совета опубликовать запись в средствах массовой информации было разумным и обоснованным, принимая во внимание, что отрывок не содержал попытки самоубийства, и личность заявителя была неизвестна. У Совета не было оснований узнавать у полиции, было ли совершено правонарушение. Он также не продавал отрывки из записи, полученной с камеры уличного наблюдения, в коммерческих целях и, что наиболее важно, он обязал телекомпании скрыть лицо человека, снятого на камеру. На самом деле, это обязательство было дано в устной форме, а не в письменной, но я не уверен, что если оно было бы письменным, все было бы по-другому. Вина за случившееся лежит полностью на телекомпаниях. Телекомпания "Англия" не смогла должным образом скрыть лицо заявителя. Би-Би-Си вообще не скрывало лица заявителя. Как только Совет узнал об этом от заявителя, он немедленно связался с Би-Би-Си и получил от них уверение, что лицо заявителя было скрыто. На самом деле оно было недостаточно скрыто.
Я уверен, что из этого несчастного случая можно извлечь урок, и может случиться так, что в будущем Совет постарается усилить контроль, чтобы избежать подобных происшествий. Я уверен, что в описанных мною обстоятельствах нельзя сказать, что Совет действовал неразумно".
33. Ходатайство, поданное в Высокий Суд правосудия, о разрешении подачи апелляции в апелляционный суд было отклонено. Последующее ходатайство о разрешении, поданное единоличному судье апелляционного суда было отклонено 21 января 1998 г., поскольку:
"... судья [Высокого Суда] правильно истолковал относящиеся к делу положения Закона, Совет также действовал в рамках своей компетенции предоставив записи средствам массовой информации. Вред, причиненный заявителю, возник из несоответствующей маскировки лица заявителя при показе отрывков и фотографий. Это и является сущностью жалобы, поданной против средств массовой информации, но этого не достаточно для обжалования действий Городского совета Брентвуда".
34. После устных слушаний ходатайства о разрешении подачи апелляции апелляционным судом, в его удовлетворении было отказано 19 февраля 1998 г.
II. Применимое национальное законодательство и практика
A. Полномочия Совета по данному делу
35. Закон об уголовном судопроизводстве и общественном порядке (Закон 1994 года) вступил в силу 3 февраля 1995 г. статья 163 Закона гласит:
"1. Местные власти могут осуществлять любые полномочия, предусмотренные Законом, с целью предупреждения преступлений и оказанию помощи жертвам таких преступлений -
a) обеспечивая видеозапись происшествий, случившихся в их районе;
b) обеспечивая функционирование в их районе телекоммуникационной системы, в соответствии с частью II Закона о средствах телекоммуникации, для чего не нужна специальная лицензия;
c) осуществляя установку и функционирование телекоммуникационных систем в их районе или между участками или домами, занимаемыми властями.
2. Могут выделять любые средства для поддержания деятельности или функционирования этой системы".
36. Пункт 1 статьи 111 Закона "О местном самоуправлении" гласит:
"Независимо от любых других полномочий, предусмотренных данным Законом или другим Законом принятым до или после этого Закона, местные власти могут делать все,... что направлено на улучшение или приводит или свойственно исполнению других функций".
37. Руководящие принципы полиции Эссекса, принятые в июне 1996 года регулируют участие полиции в установке и функционировании системы уличного видеонаблюдения. В статье, затрагивающей передачу видеозаписей средствам массовой информации, указывается, что при этом необходимо исключить возможный риск влияния на существующие и будущие процессуальные действия; таким образом, при показе видеозаписей необходимо, чтобы жертвы или иные невиновные лица понимали пользу этого и, если возможно, необходимо получить на это их согласие. Если возможно, личности жертв, полицейских и подозреваемых должны быть скрыты, если иное может повлиять на производство по делу.
38. В качестве продолжения Программы по сокращению преступности, введенной в июле 1998 года, правительственное финансирование системы уличного видеонаблюдения было утверждено в марте 1999 года и с этого времени в течение трех лет было выделено 153 миллиона фунтов стерлингов, более 40 из которых пошли на установку более 200 систем наблюдения. Одним из требований такого финансирования было обеспечение функционирования с соблюдением неприкосновенности частной жизни. В первый год функционирования системы наблюдения в Брентвуде, количество преступлений снизилось на 34 процента.
B. Судебный пересмотр
39. Если орган власти превышает свои полномочия или действует неразумно или принимает решения, противоречащие Закону, то пострадавшее лицо может оспорить решение посредством судебного пересмотра. Если решение действительно несоответствующее, то Суд отменит его. Английские суды не рассматривают вопрос о соразмерности в качестве отдельной стадии при судебном пересмотре. Однако в деле "Алконбери Девелопментс Лтд. против министерства по вопросам окружающей среды, транспорта и регионов" (Reg. (Alconbury Developments Ltd) v. Secretary of State for the Environment, Transport & the Regions) [2001] 2 WLR 1389, Лорд Слин (Slynn) из Палаты лордов заявил obiter dictum:
"Я считаю, что даже без вмешательства в Закон 1998 года о правах человека, пришло время признать, что этот принцип [соразмерность] является частью административного права Англии не только, когда судьи рассматривают дела, затрагивающие законы Европейского сообщества, но и при рассмотрении дел, регулируемых внутренним законодательством".
C. Средства правовой защиты
40. Защита в случае нарушения права на конфиденциальность состоит из трех основных элементов: сами сведения должны обладать качествами конфиденциальных сведений, должны быть неизвестны третьим лицам и разглашение таких сведений должно наносить ущерб заинтересованной стороне (Дело "Коко против А. Н. Кларк Енджиниерс Лтд." (Coco v. A. N. Clark Engineers Ltd) [1969] RPC 41, at 47). Более полное описание основания иска вместе с более поздним прецедентом дано в деле "Граф и графство Спенсера против Соединенного Королевства" (Earl and Countess Spencer v. the United Kingdom) (жалобы № 28851/95 и 28851/95, Решение Европейской комиссии от 16 января 1998 г., Decisions and Reports (DR) 25, p. 56).
41. Если государственный служащий злоупотребляет своим положением путем умышленного издания незаконного административного акта или издания акта, не предусмотренного его полномочиями, то пострадавшее лицо может потребовать возмещения ущерба за должностное злоупотребление.
42. Защита от клеветы хорошо регламентируется в английском праве. Любой человек имеет право на доброе имя и на его уважение, а также имеет право на обжалование действий, унижающих его достоинство, путем высказывания клеветнических выражений о нем третьими лицам без законного основания.
43. Существенными элементами злоумышленного обмана является опубликование обвиняемым ложных сведений о заявителе, и то, что такое опубликование было умышленным и повлекло причинение ущерба. (дело "Кей против Робертсона" (Kaye v. Robertson) [1991] FSR 62)).
44. Преступная помеха заключается в незаконном вмешательстве в пользование землей (см. например. дело "Томас против Национального союза шахтеров" (Thomas v. National Union of Mineworkers) [1986] Ch 20). Противоправное нарушение владения состоит из неправомерного посягательства одного человека на землю, находящуюся во владении другого. Национальные суды развили концепцию незаконного домогательства, влекущего причинение ущерба (см. например, дело "Бурнетт против Джорджа" (Burnett v. George), [1992] 1 FLR 525 и дело "Корасанджин против Буша" (Khorasandjin v. Bush), [1993] 3 All ER 669).
45. Незаконное снятие и опубликование видеозаписи можно предупредить (или получить возмещение причиненного этим ущерба) на основании Закона об авторском праве, нарушении договора либо склонении к нарушению договора.
D. Законодательная защита частной жизни
46. Защита обеспечивается на основании Закона 1997 года о защите от посягательств. Наблюдение законодательно регулируется Законом 1985 года о прослушивании систем связи, Законом 1994 года о разведывательной службе и Законом о полиции 1997 года. Целью Закона 2000 года о регулировании полномочий следствия является обеспечение использования властями следственных полномочий в соответствии с правами человека. Многие пользователи системы уличного видеонаблюдения должны соблюдать положения Закона 1998 года о защите информации. Особая законодательная защита частной жизни включает в себя и другие аспекты, такие как обеспечение анонимности пострадавшим от изнасилования (Закон 1976 года о сексуальных преступлениях (с поправками)) и запрет на опубликование имен и фотографий детей, участвующих в судебном разбирательстве (Закон 1933 года о детях и молодежи).
47. Закон 1998 года о правах человека вступил в силу с октября 2000 года. Он требует, чтобы, на сколько это возможно, законы и подзаконные нормативные акты толковались и применялись в соответствии с Конвенцией и устанавливает, что действия властей, противоречащие Конвенции, являются незаконными.
В деле "Дуглас против Хеллоу Лтд." (Douglas v. Hello! Ltd) [2001 1WLR 992), Лорд-судья Седли (Sedley) указал, что он считает, что внутреннее право Англии уже в полной мере обеспечивает право на частную жизнь, в то время как другие члены апелляционного суда (Лорд-судья Бруки (Brooke) и Лорд-судья Кин (Keene))не сочли нужным высказаться по этому вопросу.
E. Комиссии по делам средств массовой информации
48. Комиссия по телерадиовещанию была учреждена статьей 106 Закона 1996 года о телерадиовещании, вступившим в силу с 1997 года. Обязанностью комиссии является издание и опубликование Кодекса, устанавливающего руководящие принципы, которые необходимо соблюдать и инструкции, которым необходимо следовать, а также обязательства по уклонению от несправедливого отношения в программах и от незаконного вмешательства в частную жизнь в передачах (статья 107 Закона 1996 года). В этом отношении параграф 16 Закона указывает, что телерадиокомпании должны относиться с должным вниманием к записям, полученным с камер уличного наблюдения, в части лиц, которых можно идентифицировать, и получении согласия таких лиц на опубликование материалов. Комиссия по телерадиовещанию также должна рассматривать и принимать решения по жалобам, касающимся несправедливого отношения к людям в программах и незаконного вмешательства в частную жизнь (статьи 110 и 111 Закона 1996 года).
49. Комиссия по телерадиовещанию может, inter alia, обязать телерадиокомпании опубликовывать решения комиссии или их резюме (статья 119), но она не может запретить показывать ту или иную программу.
50. Независимая телевизионная комиссия (НТК) - публичный орган, установленный Законом 1990 года о телерадиовещании, призванный лицензировать и регулировать коммерческие телекомпании (за исключением телевизионных служб Би-Би-Си). Закон обязывает НТК издать и применять Кодекс, устанавливающий определенные стандарты и правила. НТК принимает решения по жалобам, поданным в соответствии с Кодексом, в случаях, когда имеется нарушение его положений, НТК может применять санкции, такие как принесение публичных извинений, наложение штрафа и отзыв лицензии.
51. Комиссия по делам печати (КДП) не является органом, установленным Законом, она учреждена газетными издательствами для регулирования их деятельности. КДП издает свод правил, добровольный для исполнения, который включает в себя положения, касающиеся частной жизни. Если обнаружится, что газета нарушила положения Кодекса, она должна будет опубликовать решение КДП по данному делу. У комиссии нет никаких законных способов повлиять на опубликование материалов, принудить выполнять ее решения или обеспечить средства правовой защиты потерпевшему.
ПРАВО
I. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции
52. Заявитель жалуется на раскрытие Советом записей, полученных с камеры уличного наблюдения, результатом чего стало опубликование материалов, позволяющих идентифицировать его личность, что в свою очередь представляет собой вмешательство в его право на неприкосновенность частной жизни, гарантированное статьей 8 Конвенции. Статья 8 Конвенции гласит:
"1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни,...
2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено Законом и необходимо в демократическом обществе в интересах... общественного порядка,... в целях предотвращения беспорядков или преступлений...".
A. Наличие вмешательства в частную жизнь
1. Доводы сторон
53. Власти Соединенного Королевства утверждали, что право заявителя на частную жизнь не было затронуто. Они доказывали, что спорный случай, касающийся произведения записи, опубликования записи и обстоятельств съемки, не нарушал права на неприкосновенность частной жизни. Действия заявителя и так были публичными. И их раскрытие всего лишь представляло произошедшее более широкому кругу лиц, и не могло изменить восприятие обществом поступка заявителя. Власти Соединенного Королевства также утверждали, что заявитель отказался от своего права, совершив такой поступок, и привело тот факт, что заявитель не жаловался на то, что его снимала камера уличного наблюдения, чем подтверждал, что произведение съемки не является вмешательством в его частную жизнь. Оно полагало, что вопрос о том, имело ли место вмешательство в частную жизнь, не был очевиден, и утверждало, что необходимо принимать во внимание определенные обстоятельства, включая характер оспариваемого действия и действий сторон.
54. Заявитель утверждал, что опубликование записей представляет собой серьезное вмешательство в его частную жизнь. Эта запись касается попытки самоубийства, а он не знал, что его снимает камера уличного наблюдения, и что сняты были также и последствия этого происшествия, пока он еще держал нож в руке. Запись была предоставлена печатным и аудиовизуальным средствам массовой информации, обладающим широкой аудиторией без его согласия и без полной или частичной маскировки его лица. Его изображение, даже в этих условиях, было показано миллионам и его начало узнавать большое число людей, которые знали его, включая членов семьи, друзей, коллег. Он не обжаловал тот факт, что его снимала камера уличного наблюдения (поскольку это спасло ему жизнь), он начал тяжбу из-за того, что Совет предоставил запись с камеры уличного наблюдения, которая была впоследствии опубликована.
55. Поскольку видеозапись не содержала того момента, когда заявитель резал себе запястья, он утверждал, что записан был момент уже после попытки самоубийства, и таким образом уже затрагивал личную и частную жизнь. Он действительно находился на улице, но тогда была уже поздняя ночь, он не принимал участия в демонстрации и, учитывая его психическое состояние, нельзя сказать, что он пришел туда добровольно. Он не осознавал, что его снимала камера, и опубликование записи и фотографий произошло в его неведении этого и без его согласия, и таким образом, что его с легкостью узнали члены его семьи, друзья, соседи и коллеги по работе. Комиссия по телерадиовещанию, Независимая телевизионная комиссия и Высокий Суд правосудия сочли, что его частная жизнь подверглась вмешательству и признали точку зрения Комиссии по делам печати неразумной.
56. В дополнение заявитель утверждал, что Конвенция предусматривает, что происхождение какого-либо события в общественном месте является одним из элементов, необходимых для оценки имело ли место вмешательство в частную жизнь, другие факторы включают применение полученных материалов и пределы, в которых они были представлены общественности. В отличие от этих положений Конвенции, материалы были предоставлены для просмотра не только Совету, но и попали в средства массовой информации. Более того, заявитель утверждал, что нельзя сказать, что он "не двусмысленно" отказался от своих прав, предусмотренных Конвенцией от 20 августа 1995 г.
2. Оценка Европейского суда
57. Частная жизнь - это широкое понятие, не подразумевающее исключительного определения. Европейский суд уже отмечал, что такие элементы, как половая принадлежность, имя, сексуальная ориентация и половая жизнь являются важной частью личной жизни, охраняемой статьей 8 Конвенции. Статья также предусматривает право на личность и личное развитие, право на установление и продолжение взаимоотношений с другими людьми и окружающим миром, также она включает деятельность профессионального и делового характера. Однако существует зона взаимоотношения человека с другими людьми, которая может включаться в понятие "частная жизнь" (см. Постановление Европейского суда по делу "P.G. и J.H. против Соединенного Королевства" (P.G. and J.H. v. United Kingdom), жалоба № 44787/98, § 56, ECHR 2001-IX).
58. В вышеуказанном деле "P.G. и J.H. против Соединенного Королевства" Европейский суд указал (§ 57):
"Существует ряд элементов, относящихся к определению того, нарушают ли мероприятия, проводимые вне дома лица, его право на частную жизнь. Поскольку существуют условия, когда люди сознательно и намеренно принимают участие в мероприятиях, которые записываются или могут быть записаны либо представлены на обозрение общественности, разумные предположения лица в отношении неприкосновенности частной жизни могут быть достаточными, хотя и не обязательно решающим фактором. Человек, идущий по улице, будет неизбежно видимым любому другому члену общества. Мониторинг, осуществляемый техническими средствами того же публичного места (например, охрана, наблюдающая посредством камер наблюдения) является по сути тем же самым. Вопрос о вмешательстве в частную жизнь возникает в случае систематической или постоянной записи общественной сферы жизни".
59. Наблюдение за действиями лица в общественном месте посредством фотографического оборудования, которое не производит запись видеоинформации, не производит вмешательства в частную жизнь (см. например, Решение Европейской комиссии по делу "Эрбек и другие против Бельгии" (Herbecq and Another v. Belgium) от 14 января 1998 г., жалобы № 32200/96 и 32201/96, DR 92-A, p. 92). Вместе с тем, систематическая или постоянная запись информации может вызвать такое мнение. Таким образом, в решениях по делам "Ротару против Румынии" (Rotaru v. Romania) и "Аманн против Швейцарии" (Amann v. Switzerland) (на которые ссылается в Постановлении по делу "P.G. и J.H. против Соединенного Королевства") сбор и обработка информации службами охраны на отдельных людей даже без использования способов скрытого наблюдения является вмешательством в частную жизнь (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Ротару против Румынии", жалоба № 28341/95, § 43 - 44, ECHR 2000-V, и Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Аманн против Швейцарии", жалоба № 27798/95, § 65 - 67, ECHR 2000-II). В то время как постоянная запись голосов в деле "P.G. и J.H. против Соединенного Королевства" осуществлялась, когда они отвечали на вопросы полицейских в камере, запись их голосов, необходимая для последующего исследования, рассматривалась, как обработка личной информации о них и составляла нарушение неприкосновенности частной жизни (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "P.G. и J.H. против Соединенного Королевства, § 59 - 60).
60. Однако Европейский суд отмечает, что заявитель по настоящему делу не ссылается на то, что сбор информации с помощью камер уличного наблюдения о его действиях и осуществление постоянной видеозаписи представляют собой вмешательство в частную жизнь. На самом деле он допускает, что функционирование системы уличного наблюдения и последующее привлечение полиции спасло ему жизнь. Скорее он оспаривает тот факт, что запись, полученная с камер, была опубликована, что и представляет собой вмешательство в его частную жизнь.
61. В связи с этим, Европейский суд вспомнил дела "Люпкер и другие против Нидерландов" (Lupker and Others v. the Netherlands) и "Фридль против Австрии" (Friedl v. Austria), рассмотренные Европейской комиссией, которые затрагивали непредусмотренное использование властями фотоснимков, ранее добровольно предоставленных им (см. Решение Европейской комиссии по делу "Люмпкер и другие против Нидерландов" от 7 декабря 1992 г., жалоба № 18395/91) а также использование фотографий, сделанных властями во время публичной демонстрации (см. Постановление Европейского суда по делу "Фридль против Австрии" от 31 января 1995 г., Series A, № 305-B (мировое соглашение), Доклад Европейской комиссии от 19 мая 1994 г., § 49 - 52). В этих делах Европейская комиссия уделяла внимание тому, является ли опубликование фотографий вмешательством в частную жизнь заявителя (как, например, проникновение и произведение фотосъемки в квартире), относятся ли фотографии к частной или общественной жизни и можно ли демонстрировать подобные материалы публично или только узкому кругу лиц. В деле "Фридль против Австрии" Европейская комиссия отмечает, что не было вмешательства в частную жизнь заявителя, что на фотографиях была запечатлена демонстрация, относящаяся к публичному мероприятию и что они были необходимы для обеспечения порядка в ходе проведения демонстрации. В этом контексте Европейская комиссия ссылалась на тот факт, что фотографии были анонимными, то есть никакие имена не были указаны, и не принималось никаких мер по установлению личностей, запечатленных на фотографиях (см. упоминавшийся выше Доклад Европейской комиссии по делу "Фридль против Австрии", § 50 - 51). Равно как и в деле "Люпкер и другие против Нидерландов" Европейская комиссия особенно отмечает, что полиция использовала фотографии для установления личности преступников и что даже не было предложений предоставить фотографии на обозрение широкой публике или использования их в других целях.
62. Заявитель по данному делу находился на улице, но не преследовал целей участия в каких-либо общественных акциях, равно как и не был общественным деятелем. Была поздняя ночь, он был очень взволнован и находился в состоянии стресса. Несмотря на то, что он находился в общественном месте с ножом в руке, он не был обвинен в каком-либо противоправном деянии. Сама попытка покончить жизнь самоубийством не была ни записана на камеру, ни опубликована. Однако события непосредственно после этой попытки были запечатлены и опубликованы Советом в передаче "Новости с улиц". Кроме того, видеозапись была предоставлена средствам массовой информации для ее дальнейшего опубликования. Эти средства массовой информации включали в себя аудиовизуальные средства информации: телекомпания "Англия" с количеством зрителей около 350000 человек и национальная компания Би-Би-Си, "общеизвестно, что аудиовизуальные средства информации имеют более быстрый и сильный эффект, чем печатные средства" (см. Постановление Европейского суда по делу "Йерзильд против Дании" (Jersild v. Denmark) от 23 сентября 1994 г., Series A, № 298, § 31). "Елоу Эдветайзер" в районе проживания заявителя выходит тиражом 24000 экземпляров. Лицо заявителя не было достаточным образом скрыто на фотографиях и видеозаписи при их опубликовании. Его узнавали члены его семьи, друзья, соседи и коллеги по работе.
В результате, это событие увидел более широкий круг людей, кроме прохожих и представителей службы безопасности, (как и в вышеуказанном деле "Эрбек против Бельгии"), о котором сам заявитель даже не подозревал, когда шел в Брентвуде 20 августа 1995 г.
63. Таким образом, Европейский суд счел, что опубликование Советом указанной видеозаписи представляет собой серьезное вмешательство в частную жизнь заявителя.
B. Соответствовало ли вмешательство
в частную жизнь Закону и преследовало ли законную цель
64. Власти Соединенного Королевства подтвердили, что вмешательство "было в рамках Закона" в связи с этим, оно подпадало под действие статьи 163 Закона об уголовном судопроизводстве и общественном порядке (Закон 1994 года) и статьи 111 Закона о местном самоуправлении (Закон 1972 года), обе статьи соответствуют конвенционным требованиям о "качестве закона". Они добавили, что любое вмешательство в частную жизнь преследует законную цель: как было установлено в ходе судебной проверки, намерения Совета сводились к установке и эксплуатации системы уличного видеонаблюдения, а предоставление записей средствам массовой информации необходимо для расследования и предотвращения преступлений, одновременно обеспечивая общественную безопасность и сохранность частной собственности.
65. Заявитель считал, что вмешательство в частную жизнь, являющееся предметом спора, не соответствовало Закону, поскольку не было предсказуемо. Он оспаривал тот факт, что масштаб и условия осуществления дискреционного права на обнародование сведений, в соответствии с Законами 1972 года и 1994 года, не были достаточным образом описаны и, таким образом, не смогли оградить его от произвольного вмешательства в его права. Он также считал, что опубликование сведений, полученных с помощью камер уличного наблюдения, не имело никаких законных целей, поскольку расследование, предупреждение и совершение преступления имело слишком отдаленную связь.
66. Внимание Европейского суда было обращено на положения статьи 163 Закона 1994 года и пункта 1 статьи 111 Закона 1972 года и на Решение Высокого Суда правосудия. Высокий Суд отмечал, что задачей статьи 163 Закона 1994 года является наделение местных властей полномочиями по оборудованию системы уличного наблюдения с целью предотвращения преступлений и обеспечения благополучия жертв преступлений. Он также отметил, что опубликование записей системы наблюдения играет важную роль в предупреждении совершения преступлений. Совет имеет право предоставлять видеозаписи средствам массовой информации, в соответствии с пунктом 1 статьи 111 Закона 1972 года во исполнение своих обязанностей, предусмотренных статьей 163 Закона 1994 года.
67. Таким образом, Европейский суд считает, что опубликование является законным и было предсказуемым (см. Постановление Европейского суда по делу "Санди Таймс" против Соединенного Королевства (№ 1)" (The Sunday Times v. United Kingdom (No.1)), Series A, № 30, § 49).
Он также признает, что опубликование преследует законную цель по обеспечению общественной безопасности, предотвращению беспорядков и совершению преступлений и защите прав третьих лиц.
C. Было ли вмешательство оправдано
1. Доводы сторон
68. Власти Соединенного Королевства считали, что любое вмешательство является соразмерным. Они отметили, что национальные суды уже установили обоснованность опубликования сведений, полученных с помощью системы уличного наблюдения, и Европейскому суду не следует менять свое понимание дела, чтобы оно соответствовало мнению национальных судов.
69. Что касается оснований считать подобное вмешательство соразмерным, власти Соединенного Королевства подчеркнули свою обязанность охранять жизнь и имущество своих подданных. Принимая во внимание предоставленное право властям Соединенного Королевства действовать в пределах усмотрения, необходимо признать использование системы уличного видеонаблюдения грозным оружием в борьбе с преступностью. Опубликование записей видеонаблюдения преследовало следующую цель: основной задачей было предоставление системе уличного наблюдения большого значения, чтобы избежать скрытого наблюдения, заслужить одобрение общественности и поддержки этой системы, а также удержать преступников от совершения преступлений. Эта цель по предупреждению преступлений была одобрена Высоким Судом в качестве одной из основных видов деятельности Совета, число преступлений уменьшилось после установления системы наблюдения. Важной частью принципа публичности этой системы является предоставление средствам массовой информации видеозаписей, полученных с камер наблюдения, и запись заявителя является примером осуществления принципа публичности. Опубликование видеозаписи с участием заявителя не является личной трагедией, поскольку на пленке не показана попытка совершить самоубийство и, исходя из этой записи, не является очевидным, что он пытался покончить жизнь самоубийством или пытался каким-либо образом навредить себе. Это не было известно и оператору системы наблюдения. Скорее эта запись рассматривалась только полицейскими, которые устранили потенциально опасную ситуацию.
70. В дополнение власти Соединенного Королевства доказывали, что сотрудничество системы наблюдения со средствами массовой информации будет подорвано, если ему придется запрашивать разрешение каждого человека, попавшего в кадр, на опубликование записи, в обоснование, власти Соединенного Королевства ссылаются на людные улицы и на наличие пропавших людей, чье согласие получить будет невозможно.
71. Кроме того, власти Соединенного Королевства утверждали, что характер оспариваемого действия, а также действия сторон являются предметом спора. Что касается оспариваемого действия, они указали, что опубликованная запись не была получена при помощи скрытой камеры и степень вмешательства была ограничена. Заявитель, по мнению властей Соединенного Королевства, привлек внимание придя на оживленный перекресток Брентвуда размахивая ножом, и он получил известность только после добровольного появления в средствах массовой информации. На самом деле, именно благодаря этим появлениям его стали узнавать и упоминать о его попытке совершить самоубийство. Совет, по утверждению властей Соединенного Королевства, действовал добросовестно в общественных интересах, не преследуя коммерческих целей. Поскольку он не мог скрыть лица людей на пленке, он передал запись средствам массовой информации с условием, что сами телекомпании скроют лицо заявителя. Тот факт, что эти компании не сделали этого или сделали не соответствующим образом, не может повлечь ответственность Совета.
72. Заявитель утверждал, что вмешательство не было адекватным, принимая во внимание серьезный характер вмешательства. Совет должен был и мог принять решительные меры по установлению личности заявителя и уведомить свои органы о его положении. Он должен был сделать это, поскольку целью опубликования записи была демонстрация преимущества системы уличного видеонаблюдения, а не установление преступника. Он мог сделать это, потому что на пленке был всего лишь один человек, личность которого можно было установить через полицию, которую предупредил оператор системы наблюдения.
73. Кроме того, он считает, что попытка Совета обеспечить сокрытие лица заявителя была несоответствующей. Если у Совета не было возможности сделать это самостоятельно, он должен был проследить, чтобы телекомпании сделали это должным образом. Письменные соглашения были бы правильным шагом, но ни один подобный договор не был заключен.
74. К тому же, заявитель утверждал, что общественный интерес не затрагивался, поскольку он не был общественным деятелем и не играл общественно значимой роли. Опубликование не преследовало цели поймать преступника или найти пропавшего человека, а было направлено на демонстрацию эффективности системы уличного наблюдения.
75. Заявитель оспаривал утверждение властей Соединенного Королевства, что Высокий Суд установил соразмерность вмешательства. Он также отклонил его утверждение, что он привлекал внимание 20 августа 1995 г. Также он оспаривал вопросы властей Соединенного Королевства, касающиеся мотивации его добровольного появления в средствах массовой информации в 1996 г.: его изображение уже было опубликовано ранее без его согласия на это, и его узнали все его знакомые. Затем он использовал все возможные публичные средства защиты, и его нельзя упрекнуть в том, что он рассказал о своем затруднительном положении в средствах массовой информации. Он столкнулся с классической дилеммой человека, который подвергся вмешательству в частную жизнь: поиск средств правовой защиты и охраны путем выступления неизбежно влечет к дальнейшей публичности.
2. Мнение Европейского суда
76. При установлении было ли опубликование записи "необходимым в демократическом обществе", Европейский суд будет учитывать, принимая во внимание все дело целиком, были ли причины, приводимые для обоснования необходимости опубликования материалов, "существенными и достаточными", и были ли предпринятые меры соответствующими преследуемым законным целям.
77. В делах, касающихся раскрытия личных сведений, Европейский суд признал, что установление пределов вмешательства государства должно быть поручено компетентному национальному органу власти для установления равновесия между относящимися к делу спорными публичными и частными интересами. Однако эти пределы подвергаются надзору и контролю со стороны европейских органов. (см. Постановление Европейского суда по делу "Функе против Франции" (Funke v. France) от 23 февраля 1993 г., Series A, № 256-A, § 55) и масштаб этих пределов зависит от таких факторов, как характер и важность спорных интересов и серьезность вмешательства (см. Постановление Европейского суда по делу "Z против Финляндии" (Z. v. Finland) от 25 февраля 1997 г., Reports of judgments and Decisions 1997-I, § 99).
--> примечание.
В тексте документа при переводе, видимо, допущена опечатка: Постановление Европейского суда по делу "Функе против Франции" (Funke v. France) принято 25.02.1993.
78. Вышеупомянутое Постановление Европейского суда по делу "Функе против Франции" затрагивало обнародование в ходе судебного разбирательства состояния здоровья заявителя, а также наличие у него ВИЧ-инфекции. Европейский суд отметил, что охрана личных сведений о человеке обладает большой важностью для реализации его права на неприкосновенность частной жизни, а также что внутреннее законодательство должно предусматривать соответствующие способы защиты, чтобы исключить подобную возможность раскрытия конфиденциальных сведений, которое противоречило бы положениям статьи 8 Конвенции. Установив это, Европейский суд ссылается, mutatis mutandis, на положения подпункта с пункта 2 статьи 3, статьи 5, 6 и 9 Конвенции "О защите личности в связи с автоматической обработкой персональных данных" (European Treaty Series No. 108, Strasbourg, 1981). Он установил, что вышеупомянутые доводы были "достаточно обоснованными", что касается охраны информации о наличии у человека ВИЧ, указав, что необходимость обеспечения конфиденциальности подобной информации рассматривается после установления того, будет ли вмешательство правомерным и адекватным. Такое вмешательство не регулируется положениями статьи 8 Конвенции, если только оно не было оправдано общественными интересами. Любые меры государства направленные на опубликование подобных сведений без согласия пациента и любые способы, направленные на обеспечение их охраны должны быть подвергнуты тщательному исследованию со стороны Европейского суда.
79. Что касается настоящего дела, то Европейский суд на начальной стадии рассмотрения дела отметил, что заявитель не обвинялся в совершении правонарушения. Данное дело не затрагивает вопроса обнародования записи совершения самого преступления.
Европейский суд также отметил, с одной стороны, характер и важность вмешательства в частную жизнь заявителя (см. § 63). Вместе с тем, Европейский суд высоко ценит заинтересованность государства в предупреждении и раскрытии преступлений. В этом отношении важная роль системы уличного видеонаблюдения неоспорима и она становится еще более эффективной посредством рекламы этой системы и представлении ее преимуществ.
80. Однако Европейский суд отмечает, что у Совета были и другие способы, позволяющие достичь этих целей. Во-первых, он мог с помощью полиции установить личность заявителя и запросить его согласие до обнародования записи. Во-вторых, Совет мог своими средствами скрыть лицо заявителя. В-третьих, Совету следовало убедиться, что компании, получившие запись, сами скроют лицо заявителя должным образом. Европейский суд замечает, что Совет не воспользовался первым и вторым способом и счел, что он исполнил третью возможность ненадлежащим образом.
81. Что касается первой возможности, то действительно, люди могут и не дать свое согласие или получить согласие будет затруднительно, когда на пленке снято большое количество людей. В подобных условиях является спорным тот факт, что система, при которой необходимо получить согласие лица, прежде чем опубликовать запись, способствует демонстрации эффективности системы уличного наблюдения. Однако, к настоящему делу подобные ограничения не имеют никакого отношения. На настоящей записи запечатлен всего лишь один человек. Не подвергается сомнению то, что Совет, чей оператор системы наблюдения вызвал полицию и наблюдал за их действиями, мог сделать запрос в полиции, чтобы установить личность заявителя для получения его согласия на опубликование записи. На самом деле, как видно из передачи "Новости с улиц" ("CCTV News") от 9 октября 1995 г., запрос в полицию поступал, что бы установить, допрашивался ли заявитель, и оказывалась ли ему какая-либо помощь, но в запросе не устанавливалась его личность.
82. Наоборот, Совет мог бы и сам скрыть лицо человека на пленке. Хотя власти Соединенного Королевства и подтвердили, что у Совета не было такой возможности, Европейский суд отметил, что, в соответствии с руководящими нормами, Совет намеревался получить такую возможность. На самом деле, Европейский суд заметил, что Совет опубликовал в своей передаче "Новости с улиц" кадры, полученные с записи, без какой-либо попытки скрыть лицо заявителя.
83. Что касается третьей возможности, подразумевавшей соответствующее и достаточное сокрытие лица заявителя самими средствами массовой информации, то Европейский суд отметил, что Высокий Суд правосудия установил, что телекомпания "Англия" и компания Би-Би-Си получили устное распоряжение скрыть лицо заявителя. Европейский суд счел, что, вопреки мнению Высокого Суда правосудия, Совет должен был дать письменное распоряжение скрыть лицо на пленке, чтобы обеспечить реализацию принципа конфиденциальности. По мнению Высокого Суда, этот "несчастный случай" станет уроком на будущее, и оглядываясь в прошлое, Совет сможет ужесточить свои руководящие положения, чтобы избежать подобного случая в будущем. Совету необходимо заключать письменное соглашение с продюсерами "Удара по преступности", но оно не является окончательным соглашением, подписываемым сторонами и предъявляемым заявителю или властями Соединенного Королевства Европейскому суду. Руководящие положения полиции Эссекса рекомендуют заключать письменные соглашения с условиями. Кроме того, нет никаких доказательств, что "Елоу Эдветайзер" вообще получал какое-либо указание скрыть лицо заявителя.
84. Более того, данная запись с камер уличного наблюдения была показана с целью демонстрации эффективности системы уличного видеонаблюдения в предотвращении и раскрытии преступлений и, следовательно, запись использовалась в этих целях. В данных обстоятельствах и даже несмотря на то, что заявитель жаловался на ущерб, причиненный его репутации, Европейский суд установил, что от Совета требовался определенный уровень внимания, при котором было бы установлено с помощью полиции был ли заявитель обвинен в совершении преступления или нет. Трудно принять объяснение властей Соединенного Королевства того, что Совет не мог установить личность заявителя. Как указано выше, программа Совета "Новости с улиц" от 9 октября 1995 г. подразумевает, что Совет установил, что заявитель был допрошен и ему была оказана помощь и мог установить, был ли он обвинен. Несомненно, "Елоу Эдветайзер" 13 октября 1995 г. утверждал, что заявитель не был обвинен полицией.
85. В итоге, Европейский суд не счел, что обстоятельства дела были достаточными для обоснования опубликования Советом кадров из записи, полученной с камер уличного наблюдения, в передаче "Новости с улиц", не получив на это согласия заявителя и не скрыв его лица на пленке, и не проследив, чтобы его лицо было скрыто компаниями, обнародовавшими видеозапись. Предотвращение преступлений и опубликование записи требуют более тщательного исследования и внимания, как показано в настоящем деле.
86. Наконец, Европейский суд не счел, что добровольное появление заявителя в средствах массовой информации занижает серьезность характера вмешательства в частную жизнь или уменьшает соответствующие требования, касающиеся опубликования видеозаписи. Заявитель стал жертвой серьезного нарушения его права на неприкосновенность частной жизни, посредством местного и национального опубликования в средствах массовой информации.
87. Таким образом, Европейский суд установил, что обнародование Советом записи, полученной с камер уличного наблюдения, в программе "Новости с улиц" и "Елоу Эдветайзер", телекомпанией "Англия" и Би-Би-Си не сопровождалось соответствующими мерами предосторожности, направленных на предотвращение опубликования материалов, несоответствующих положениям статьи 8 Конвенции, охраняющим неприкосновенность частной жизни. По существу, опубликование представляет собой несоразмерное и неоправданное вмешательство в частную жизнь и нарушение статьи 8 Конвенции.
D. Другие нарушения статьи 8 Конвенции
88. Заявитель также утверждал, что Би-Би-Си, действующее на основании Королевской грамоты, представляло власти, как и телекомпания "Англия", действующая под покровительством НТК, учрежденной Законом о средствах телекоммуникации 1990 года. Даже если допустить, что эти средства массовой информации основывались на правах, предусмотренных статьей 10 Конвенции, их программы, как говорил заявитель, представляли собой вмешательство в частную жизнь. Власти Соединенного Королевства не учитывали, что заявитель предоставил подтверждающие документы, и отрицало тот факт, что Би-Би-Си и "Англия" могут подчиняться государственным органам или иным органам власти в смысле пункта 2 статьи 8 Конвенции. Они ссылалось на внутреннее законодательство и на выводы, которые можно сделать, исходя из положений статьи 10 Конвенции, касающихся лицензирования радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий.
Заявитель также утверждал, что опубликование видеозаписи также оказало серьезное воздействие на членов его семьи, в связи с чем имело место нарушение права на уважение семейной жизни.
89. Европейский суд отметил, что вопрос о том, была ли Би-Би-Си "эманацией государства" был оставлен открытым Европейской комиссией в деле "Хаггетт против Соединенного Королевства" (Huggett v. United Kingdom) (см. Решение Европейской комиссии от 28 июня 1995 г., жалоба № 24744/94, DR 82-A, p. 98). Однако в свете признания нарушения Советом правил обнародования (см. выше § 87), Европейский суд счел необходимым рассматривать эти жалобы отдельно.
90. Далее заявитель утверждал, что государство не выполнило свое позитивное обязательство по защите его прав в соответствии со статьей 8 Конвенции, поскольку у него не было эффективных национальных средств правовой защиты в отношении опубликования личных сведений. Власти Соединенного Королевства утверждали, что не было никакого нарушения позитивного обязательства и, более того, они доказывали, что у заявителя была возможность воспользоваться такими средствами правовой защиты. Европейский суд счел, что вопрос о наличии национальных средств защиты от оспариваемого факта опубликования личных сведений было бы лучше рассматривать в свете статьи 13 Конвенции.
II. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции,
взятой в совокупности со статьей 8 Конвенции
91. Заявитель жаловался, в соответствии со статьей 13 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 8 Конвенции, на отсутствие эффективных национальных средств правовой защиты в отношении опубликования Советом личных сведений.
92. Статья 13 Конвенции в части, относящейся к настоящему делу, гласит:
"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе...".
A. Доводы сторон
93. Власти Соединенного Королевства разъяснили, что о необходимости принятия Закона о неприкосновенности частной жизни уже многие годы подчеркивалось в различных спорах, а также в личных законопроектах и многих официальных докладах. Споры продолжаются и сегодня. Но отсутствие основного права на частную жизнь в национальном законодательстве не означает отсутствие уважения частной жизни заявителя. Вопрос заключался в том, охранял ли режим законодательной защиты должным образом права заявителя, власти Соединенного Королевства считали, что охранял. Они указывали, что общее право и законные средства правовой защиты обеспечивали всеобъемлющий порядок законодательной защиты частной жизни и, следовательно, играли ту же роль, что и Закон о неприкосновенности частной жизни.
94. В частности, власти Соединенного Королевства подчеркнули, что заявитель мог предъявлять и отстаивать свои требования в КТВ, НТК и КДП. Они согласились, что эти комиссии не обязаны предоставлять "средства правовой защиты, а именно возмещения материального вреда гражданину, пострадавшему от нарушения соответствующих кодексов". Власти Соединенного Королевства утверждали, что статья 13 Конвенции не требует, чтобы каждое дело разбиралось судом или по каждому делу предоставлялось возмещение материального вреда. Кроме того, власти Великобритании утверждали, что пересмотр дела судом, как правило, также может являться приемлемым средством правовой защиты, а отклонение ходатайства заявителя о судебном пересмотре умаляет эффективность данного средства защиты.
95. Власти Соединенного Королевства утверждали также, что у заявителя были и другие средства правовой защиты. По их мнению, наиболее важным являлось средство правовой защиты, состоящее в нарушении доверия, и заявитель имел бы право предъявить иск, если бы его сняли "при обстоятельствах, дающих право надеяться на неприкосновенность его частной жизни". Власти Соединенного Королевства подчеркнули, что эта область права находится в сильной зависимости от политических убеждений, и соответственно, это область права развивалась и будет развиваться судами. Судебная практика Европейского суда оказывала большое влияние на такое развитие, а после вступления в силу Закона 1998 года о правах человека окажет еще более сильное влияние. Они также утверждали, что заявитель мог предъявить иск об оскорблении или умышленном обмане, если что-либо было бы неправильно сообщено так, что заявитель якобы участвовал в совершении насильственного преступления в отношении другого лица.
96. Заявитель утверждал, что не имел эффективных национальных средств правовой защиты. Он воспользовался основными средствами защиты (обращения в комиссии СМИ и пересмотр дела судом), но эти средства оказались неэффективными: критерий "иррациональности" при пересмотре дела судом не мог быть приравнен к проверке соразмерности в соответствии со статьей 8 и комиссии СМИ не могли возместить ущерб.
97. Кроме того, заявитель утверждал, что иск о нарушении доверия не имел реальных шансов быть удовлетворенным. Он отметил, что власти Великобритании не привели ни одного дела, в котором лицо, находящее в похожем положении, получило хотя бы частичное удовлетворение своего требования, обратившись к данному средству правовой защиты. Заявитель считал, что утверждения властей о том, что предположения о неприкосновенности частной жизни было бы достаточно для получения такого средства правовой защиты, не соответствовали национальному законодательству, и признал заслуживающим внимания тот факт, что власти Соединенного Королевства не возражали против того, что он не исчерпал все возможные национальные средства правовой защиты не предъявив такой иск. Кроме того, заявитель считал, что другие средства правовой защиты, на которые ссылались власти, не имели отношения к настоящему делу. Некоторые законы вступили в силу после событий, относящихся к настоящему делу, другие (например, о скрытом наблюдении) не могли оказать значительного влияния на настоящее дело, и средства правовой защиты, установленные общим правом, на которые ссылались власти Соединенного Королевства (при оскорблении, умышленном обмане, домогательстве и нарушении права на неприкосновенность частной жизни), не имели отношения к личности заявителя при обстоятельствах настоящего дела.
B. Мнение Европейского суда
98. Европейский суд отмечает, что заявитель жаловался на нарушение статьи 13 Конвенции, которое заключалось в отсутствии эффективных национальных средств правовой защиты. Власти Великобритании не оспаривали тот факт, что заявитель не смог исчерпать все возможные национальные средства защиты, что предусмотрено пунктом 1 статьи 35 Конвенции. В своем Решении о приемлемости жалобы Европейский суд установил, наличие связи между любой нормой пункта 1 статьи 35 и пунктами жалобы заявителя, касающимися нехватки эффективных внутренних средств правовой защиты.
1. Применимые правовые принципы
99. Европейский суд указал, что статья 13 Конвенции гарантирует доступность средств правовой защиты на национальном уровне, путем обязательного претворения в жизнь конвенционных прав и свобод в любой форме во внутреннем законодательстве. Таким образом, действие Конвенции заключается в необходимости установить внутренние средства правовой защиты, позволяющие "компетентным национальным органам" жалобы о нарушении Конвенции и предоставлять соответствующие средства судебной защиты (см. Постановление Европейского суда по делу "Смит и Грейди против Соединенного Королевства" (Smith and Grady v. United Kingdom), N№ 33985/96 и 33986/96, § 135, ECHR 1999-VI, а также Постановление Европейского суда по делу "Мюррей против Соединенного Королевства" (Murray v. United Kingdom) от 28 октября 1994 г., Series A, № 300-A, § 100). Это положение не требует обязательного благоприятного исхода дела (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Аманн против Швейцарии", § 88) или инкорпорации норм Конвенции или каких-либо особенных средств правовой защиты, Договаривающимся государствам предоставляется возможность действовать в пределах усмотрения в соответствии с их обязательствами, предусмотренным данным положением (см. Постановление Европейского суда по делу "Вильвараджа и другие против Соединенного Королевства" (Vilvarajah and Others v. United Kingdom) от 30 октября 1991 г., Series A, № 215, § 122).
100. Далее Европейский суд устанавливает, что в вышеупомянутом Постановлении Европейского суда по делу "Смит и Грейди против Соединенного Королевства" он описал проверку "иррациональности", применявшуюся в ходе судебного пересмотра дела: суд не может вмешиваться в исполнение административных действий по существенным основаниям, если суд был удовлетворен тем, что Решение по делу было необоснованно вследствие того, что его принятие не входило в полномочия соответствующего лица, принимающего решение. При определении имело ли место превышение пределов усмотрения лицом, принимающим решение, необходимо принимать во внимание обстоятельства использования прав человека, таким образом, чем больше вмешательство в существо прав человека, тем больше суду потребуется оправдывающих обстоятельств для признания решения приемлемым.
Далее Европейский суд подчеркнул, что, несмотря на использование прав человека, предел иррациональности, который заявителю нужно было преодолеть, был достаточно высок, как подтверждается решениями национальных судов, упомянутыми в настоящем деле. В то время как эти суды высказывали свое мнение по искам заявителей, оспаривающих правомерность соответствующих области (против гомосексуалистов в вооруженных силах), национальные суды, тем не менее, установили, что нельзя сказать, что эта область жизни находилась за пределами возможных ответных действий со стороны лица, принимающего решение и, соответственно, не могла считаться "иррациональной". В этих условиях Европейский суд счел очевидным, что даже если учесть, что жалобы по делу "Смит и Грейди против Соединенного Королевства", прежде чем подать в этот Суд, рассматривались национальными судами, критерий, в соответствии с которым национальные суды могли признать оспариваемое право иррациональным, был так высок, что он включал в себя любое мнение национальных судов по вопросу того, отвечало ли вмешательство в права человека социальной необходимости или соответствовало ли оно целям национальной безопасности и общественного порядка, эти принципы лежат в основе исследования Европейским судом жалоб о нарушении статьи 8 Конвенции. Он постановил, что Смит (Smith) и Грейди (Grady) не имели эффективных средств правовой защиты относительно нарушения их прав на уважение частной жизни, предусмотренных статьей 13 Конвенции.
2. Применение данных принципов в настоящем деле
101. Европейский суд в первую очередь отметил, что настоящее дело отличается от дела "Джеймс и другие против Соединенного Королевства" (James and Others v. United Kingdom) (Постановление Европейского суда от 21 февраля 1986 г., Series A, № 98, § 85 - 86), от дела "Леандер против Швеции" (Leander v. Sweden) (Постановление Европейского суда от 26 марта 1987 г., Series A № 116, § 77) и от дела "Санди Таймс" против Соединенного Королевства (№ 2)" (Sunday Times v. United Kingdom (№ 2)) (Постановление Европейского суда от 26 ноября 1991 г., Series A, № 217, § 61), которые устанавливают, что статья 13 не может рассматриваться как гарантирующая средства правовой защиты от основного законодательства или от соответствующих внутренних норм. Законодательство, относящееся к настоящему делу, не требовало обнародования материалов, полученных с камер уличного наблюдения и жалоба заключается в оспаривании полномочий Совета по обнародованию этих сведений.
a) режим правовой защиты неприкосновенности частной жизни
102. Как и в деле "Винер против Соединенного Королевства" (Winer v. United Kingdom) (жалоба № 10871/84, Решение Европейской комиссии от 10 июля 1986 г., DR 48, p. 154), власти Соединенного Королевства утверждали, что Европейскому суду следует рассматривать защиту частной жизни посредством "режима правовой защиты неприкосновенности частной жизни", этот режим играет роль права на неприкосновенность частной жизни.
Но задачей Европейского суда является не проверка законодательства или судебной практики, относящейся к делу, а ограничиться исследованием вопросов, поставленных перед ним, относящихся к делу, (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Аманн против Швейцарии", § 88) и, в частности, рассмотреть те средства правовой защиты, которые могли иметь какое-либо отношение к заявителю (см. Решение Европейской комиссии по делу "N. против Швеции" (N. v. Sweden) от 16 октября 1986 г., жалоба № 11366/85, DR 50, p. 173; упоминавшееся выше Решение Европейской комиссии по делу "Винер против Соединенного Королевства"; и Решение Европейской комиссии по делу "Стюарт-Брейди против Соединенного Королевства" (Stewart-Brady v. United Kingdom) от 2 июля 1997 г., жалобы № 27436/95 и 28406/95, DR 90, p. 45). Европейский суд считает, что нет необходимости исследовать те средства правовой защиты, которые еще не вступили в силу ко времени возбуждения дела, и те, которые не имели никакого отношения к обстоятельствам настоящего дела.
103. Европейский суд в связи с этим отмечает, что заявитель не жалуется на действия Совета, касающиеся сообщения ложных сообщений или на посягательство на его репутацию. Не оспаривается и то, что вопросы, касающиеся посягательства, оскорбления, причинения вреда, авторского права, нарушения договора или скрытого наблюдения службой безопасности, не имеют отношения к жалобам заявителя. Аналогичным образом власти Великобритании не утверждают, что Закон "О защите информации", Закон 1976 года о половых преступлениях (с поправками), Закон 1933 года о детях и молодых людях имели какое-либо отношение к обстоятельствам по настоящему делу. Закон 1998 года о правах человека вступил в силу в октябре 2000 года, уже после возникновения обстоятельств по данному делу.
104. Поэтому Европейский суд ограничил оценку средств правовой защиты, которые могли бы иметь какое-либо отношение к настоящему делу.
b) Судебный пересмотр
105. Европейский суд установил, что право заявителя на уважение его частной жизни (см. выше § 87) было нарушено, вследствие опубликования Советом соответствующей видеозаписи. Он отметил, что к моменту рассмотрения дела Конвенция не была частью внутреннего законодательства и, соответственно, не было необходимости отвечать на такие вопросы, как нарушило ли опубликование соответствующих сведений право заявителя, предусмотренное статьей 8 Конвенции, и, в частности, преследовало ли опубликование видеозаписи общественные цели или соответствовало ли оно преследуемым законным целям.
Как в вышеуказанном Постановлении Европейского суда по делу "Смит и Грейди против Соединенного Королевства", единственным относящимся к делу вопросом, поставленным перед национальными судами был вопрос, можно ли сказать, что действия властей были "иррациональными". Как и по делу "Смит и Грейди против Соединенного Королевства", так и по настоящему делу Высокий Суд правосудия отметил, что заявитель подвергся вмешательству в его частную жизнь, но это имело место в то время, как существовало общее право неприкосновенности частной жизни во внутреннем праве, надежды следовало возлагать на указания, находящиеся в процессуальных кодексах или стараться избегать подобных нежелательных вмешательств в частную жизнь. Высокий Суд также исследовал ряд факторов, включая важную роль камер системы уличного видеонаблюдения, расположенных в общественных местах, изображения, полученные с помощью этих камер, тот факт, что полученные записи не продавались в коммерческих целях. Высокий Суд правосудия вынес заключение, что из происшедшего случая необходимо извлечь урок и ужесточить нормы, регулирующие деятельность Совета, чтобы избежать подобных случаев в будущем, суд был удовлетворен тем, что нельзя было сказать, что Совет действовал "до известной степени иррационально, так что он лишился своего авторитета или действовал таким образом, как не мог действовать какой-либо иной орган".
106. В таких обстоятельствах Европейский суд считает, что критерий, по которому Высокий Суд правосудия признал опубликование сведений, являющихся предметом спора, иррациональным, был настолько высок, что исключал любую возможность рассмотрения им вопроса о том, отвечало ли вмешательство в права заявителя общественной необходимости или соответствовало преследуемым целям, принципам, которые, как сказано выше, лежат в основе рассмотрения Европейским судом жалоб о нарушении статьи 8 Конвенции.
Что касается ссылки властей Соединенного Королевства на вышеупомянутое дело "Алконбери Девелопментс Лтд." (Alconbury Developments Ltd), Европейский суд отметил, что это дело датировано более поздним числом, чем дата вступления в силу Закона 1998 года о правах человека. Кроме того, данная ссылка, касающаяся принципа соразмерности во внутреннем праве была признана властями Соединенного Королевства obiter dictum. Так или иначе, власти Соединенного Королевства не утверждали, что эта ссылка демонстрирует применения национальными судами принципа соразмерности при рассмотрении дел, подобных настоящему.
107. Европейский суд признал, что судебный пересмотр не обеспечил заявителя эффективным средством правовой защиты в отношении нарушения его права на уважение частной жизни.
c) Комиссии СМИ
108. Европейский суд отмечает, что власти Соединенного Королевства утверждали, что рассмотрение дела комиссиями обеспечило заявителю возможность предъявлять и отстаивать свои права. Но они согласились, что эти органы не "предназначены для обеспечения средств правовой защиты, в смысле предоставления материальной компенсации пострадавшему лицу, которое могло пострадать из-за нарушения определенных кодексов".
109. Европейский суд установил, что недостаточность законодательных полномочий комиссий для возмещения ущерба заявителю означает, что эти органы не могут предоставить ему эффективного средства правовой защиты. Он отмечает, что возможность НТК наложить штраф на соответствующую телевизионную компанию не является эквивалентом возмещения ущерба заявителю. Несмотря на то, что заявитель знал об опубликовании сведений еще до статьи в "Елоу Эдветайзер" в феврале 1996 г. и в программах на Би-Би-Си, ни КТВ, ни КДП не могли предупредить подобные публикации передачи.
d) Иск о нарушении права на неприкосновенность частной жизни
110. Европейский суд счел, что заслуживает особого внимания тот факт, что власти Соединенного Королевства не ссылались на то, что заявитель не смог исчерпать все внутренние средства правовой защиты, что могло бы, как в деле "Граф и графство Спенсера против Соединенного Королевства" (указано выше) признать жалобу неприемлемой по этим основаниям.
111. Европейский суд счел, что обстоятельства по данному делу сильно отличаются от обстоятельств по делу "Граф и графство Спенсера против Соединенного Королевства", позволяя Европейскому суду признать, что у заявителя по настоящему делу не было возможности использовать такое средство правовой защиты, как иск, в то время, когда было нарушено его право на неприкосновенность частной жизни, даже принимая во внимание указание на такое средство защиты властей Соединенного Королевства.
Во-первых, в деле "Граф и графство Спенсера против Соединенного Королевства" имелись веские факты, предоставленные бывшими друзьями, которые были предоставлены им на условиях конфиденциальности заявителями. Заявитель по настоящему делу испытал сильное затруднение при доказывании того, что опубликованная запись имела "определенную степень конфиденциальности" или что сведения были "разглашены при условии обязательного соблюдения конфиденциальности". Власти Соединенного Королевства утверждали перед Европейским судом, в соответствии со статьей 8 Конвенции, что право заявителя на уважение его частной жизни не затрагивалось. Они не смогли привести ни одного внутреннего дела, которое могло бы быть похожим или аналогичным настоящему делу и которое бы говорило, что этих двух элементов нарушения права на неприкосновенность частной жизни было бы достаточно. Вышеупомянутое дело "Дуглас против Хеллоу Лтд. (Douglas v. Hello! Ltd) и вступление в силу Закона 1998 года о правах человека относились к более позднему сроку, чем настоящее дело. В любом случае, всего лишь один из трех судей по тому делу указал, что считал, что в то время уже было ограниченное право на неприкосновенность частной жизни во внутреннем законодательстве. Кроме того, Европейский суд не был убежден доводами властей Соединенного Королевства в том, что, если Европейский суд признает, что у заявителя была "надежда на право на неприкосновенность частной жизни", это будет значить, что признаки вмешательства в частную жизнь также будут установлены. Европейский суд счел маловероятным то, что национальные суды признают, что опубликованная запись обладала "необходимой степенью конфиденциальности" или что сведения были "разглашены при условии обязательного соблюдения конфиденциальности".
Во-вторых, поскольку материалы, являющиеся предметом спора, являлись общественным достоянием, их опубликование не могло преследоваться в исковом порядке, как нарушение права на неприкосновенность частной жизни. Такой иск не мог быть подан до того, как заявителю стало известно, что Совет опубликовал запись, полученную с камер уличного наблюдения, до октября или ноября 1995 года. Таким образом, жалоба о нарушении права на неприкосновенность частной жизни не могла быть подана в отношении статей в "Брентвуд Викли Ньюс" (Brentwood Weekly News) или "Елоу Эдветайзер" или в отношении передач Би-Би-Си.
112. Приведя эти недостатки, нет необходимости устанавливать возможно ли возмещение ущерба по иску о нарушении неприкосновенности частной жизни. Европейский суд ограничился тем, что отметил, что, несмотря на то, что это является вторым аспектом спора между сторонами в вышеуказанном деле "Граф и графство Спенсера против Соединенного Королевства", властями Соединенного Королевства в настоящем деле не предпринимались никакие попытки прояснить, как ущерб может быть возмещен при отсутствии какого-либо распоряжения. Заявитель мог обратиться за таким распоряжением только после того, как ему стало известно об опубликовании конфиденциальных сведений в конце октября или начале ноября 1995 года и только в отношении "Елоу Эдветайзер" и Би-Би-Си. Хотя возмещение вреда, нанесенного вследствие получения выгоды, не зависит от получения соответствующего распоряжения, власти Соединенного Королевства не смогли сослаться на какое-либо дело, где такое возмещение было бы назначено в отношении телепередачи. В то время, как подобное возмещение было назначено в отношении национальной печатной прессы, как указывается в деле "Граф и графство Спенсера против Соединенного Королевства".
3. Вывод Европейского суда
113. В подобных обстоятельствах Европейский суд считает, что у заявителя не было эффективных средств правовой защиты от нарушения права на неприкосновенность частной жизни, гарантированного статьей 8 Конвенции. Европейский суд не приемлет доводы властей Великобритании о том, что знание о возможности воспользоваться правовыми средствами защиты нарушит права прессы, гарантированные статьей 10 Конвенции. Как указано выше, Совет и средства массовой информации, могли достичь своих целей должным образом скрыв или обеспечив сокрытие личности заявителя.
114. Таким образом, нарушение статьи 13 Конвенции имело место.
III. Применение статьи 41 Конвенции
115. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
116. Заявитель требовал возмещения морального вреда, полученного им и компенсации материальных затрат, а также судебных расходов и издержек. Власти Великобритании возражали против этих требований.
A. Моральный вред
117. Заявитель требовал 7500 фунтов стерлингов в качестве компенсации морального вреда. Он особо подчеркивал стресс, волнение, препятствия и разочарование, которые ему пришлось испытать в результате опубликования материалов, являющихся предметом спора по данному делу: он был предметом насмешек, шуток и оскорблений со стороны соседей, предполагалось, что он стал частью преступного мира и ему пришлось рассказывать о своих личных проблемах своей семье после соответствующих передач в средствах массовой информации. Он подчеркивал, что запись была сделана в неблагоприятное для заявителя время, что сведения разглашались без его ведома и согласия, что последующие публикации и программы выходили на местном и национальном уровне и что внутреннее право не предусматривало никаких средств правовой защиты.
Власти Соединенного Королевства утверждали, что самого признания факта нарушения было бы достаточно или что, в качестве альтернативы, было бы достаточно 4000 фунтов стерлингов в качестве компенсации.
118. Европейский суд обращает внимание, что некоторые формы материального вреда, включая эмоциональный стресс, по их природе не могут быть объектом конкретного доказывания. Но это не мешает Европейскому суду назначить возмещение, если он считает, что заявитель претерпел вред, требующий материальной компенсации (дело "Девис против Соединенного Королевства" (Davies v. United Kingdom) от 16 июля 2002 г., жалоба № 42007/98, § 38).
119. Европейский суд отметил причины, по которым он признал вмешательство в частную жизнь заявителя существенным, а также последствия широкого опубликования материалов для заявителя и отсутствие каких-либо эффективных средств правовой защиты (что касается последнего обстоятельства, см. Постановление Европейского суда по делу "D.P. и J.С. против Соединенного Королевства" (D.P. and J.C. v. United Kingdom) от 10 октября 2002 г., жалоба № 38719/97, § 142). Европейский суд считает, что должно быть, заявитель претерпел сильный стресс, существенные препятствия и разочарование, которые не достаточно компенсировать признанием самого факта нарушения.
120. Принимая решение на основе принципа справедливости, Европейский суд присуждает заявителю возмещение морального вреда в размере 11800 евро.
B. Материальный ущерб
121. Заявитель также предъявил требования о возмещении материального ущерба, который он понес в результате нарушения, указанного в настоящем деле. В частности, он требовал компенсации в размере 2500 фунтов стерлингов за расходы, понесенные им при рассмотрении его заявлений в КТВ, НТК, КДП, Высоком Суде правосудия и Европейском суде. Эти затраты включали дорожные расходы (чтобы принять участие в заседаниях с его представителями и принять участия в слушаниях), потерю заработной платы (исходя из специфики его работы, заявитель жаловался, что потерял заработную плату за тот период, когда он должен был принимать участие в заседаниях и слушаниях), а также почтовые расходы и оплату за телефонные соединения. Власти Соединенного Королевства подчеркивали, что заявитель требовал возмещения этих расходов не предоставив никаких доказательств. Они добавили, что поскольку расходы были понесены в ходе национальных слушаний, их уже было не обязательно нести при рассмотрении дела в Европейском суде, поэтому они не подлежат возмещению.
122. Европейский суд отмечает, что эти требования заявителя не были достаточно подробно изложены, заявитель требовал общую сумму за все расходы и, что особо важно, не предоставил каких-либо документов, подтверждающих этот материальный ущерб. Посему Европейский суд не присуждает заявителю компенсации за материальный ущерб.
C. Судебные расходы и издержки
123. Далее заявитель потребовал возмещения судебных расходов, понесенных при рассмотрении дела в национальных инстанциях и Европейском суде.
124. Что касается национальных инстанций, то заявитель потребовал 5047,40 фунтов стерлингов (включая НДС) израсходованных при рассмотрении дела в КДП, НТК и КТВ. Эта сумма складывалась из оплаты услуг старшего солиситора - 140 фунтов стерлингов в час и юриста - 100 фунтов стерлингов в час. Кроме телефонных звонков и писем, 3 часа 45 минут длилось рассмотрение дела в КДП и 1 час 55 минут - в НТК, заявитель не конкретизировал принимал ли участи в рассмотрении солиситор или юрист. Кроме того, заявитель требует возмещения оплаты за 13 часов 25 минут за услуги солиситора и за 5 часов за услуги юриста при рассмотрении дела в КТВ. Очевидно, что юридическая помощь оказывалась и при судебном пересмотре, но никаких требований в этом отношении не было заявлено.
Власти Соединенного Королевства отклонили требования заявителя, утверждая, что эти расходы было необязательно нести в ходе рассмотрения дела.
125. Заявитель также требовал 11563,54 фунтов стерлингов в возмещение расходов, понесенных до рассмотрения дела в Европейском суде на представление документов, предусмотренных статьей 41 Конвенции. Эту работу выполнял солиситор, юрист (по почасовым тарифам, указанным выше) и королевский адвокат. Была предоставлена подробная ведомость издержек по делу, которая отражала время, потраченное на каждой стадии, расходы на оплату услуг, включая гонорар королевского адвоката (в размере 1727,25 фунтов стерлингов). Власти Соединенного Королевства утверждали, что размер требуемых расходов должен быть уменьшен.
126. Наконец, заявитель требовал приблизительно 19000 фунтов стерлингов (включая НДС) за "заранее уплаченные расходы" на рассмотрение дела после стадии установления приемлемости и до вынесения Постановления по настоящему делу. Власти Соединенного Королевства заявили, что это часть его требований была слишком абстрактной и что любые будущие расходы необходимо учитывать, только если они уже понесены.
127. Европейский суд напомнил, что только законные судебные расходы и издержки, действительно и вынужденно понесенные возмещаются в разумных пределах в соответствии со статьей 41 Конвенции (см. Постановление Европейского суда по делу "Лустиг-Прин и Беккетт против Соединенного Королевства" (Lustig-Prean and Beckett v. United Kingdom) от 25 июля 2000 г. (справедливая компенсация), № 31417/96 и 32377/96, § 32). Далее Европейский суд напомнил, что, что касается расходов в национальных судах, то они могут быть возмещены, если они были понесены заявителем с целью попытаться предотвратить нарушение, установленное Европейским судом или получить компенсацию за это (см. Постановление Европейского суда по делу "Ле Конт, Ван Левен и Де Мейер против Бельгии" (Le Compte, Van Leuven and De Meyere v. Belgium) от 18 октября 1982 г., Series A, № 54, § 17). Расходы, понесенные в национальных судах, должны возмещаться, как сказано в § 30 - 33 упоминавшегося выше Постановления по делу "Лустиг-Прин и Беккетт против Соединенного Королевства" (справедливая компенсация).
128. Таким образом, Европейский суд признал разумным то, что заявитель добивался общественного признания факта нарушения его права на частную жизнь и поддержания его позиции перед комиссиями СМИ ввиду отсутствия других средств правовой защиты. На самом деле, власти Великобритании утверждали, в контексте статьи 13 Конвенции, что эти комиссии являлись частью правового режима охраны частной жизни в Соединенном Королевстве и позволяли заявителю "отстаивать и требовать исполнения" своих прав. Заявитель добился успеха в КТВ и НТК, оба органа признали наличие нарушения права на неприкосновенность частной жизни, позднее их решения были опубликованы. Он мог бы потерпеть неудачу в КДП, но это бы не означало, что расходы, понесенные в связи с этим, будут считаться понесенными впустую (см., например, Постановление Европейского суда по делу "Финдли против Соединенного Королевства" (Findlay v. United Kingdom) от 25 февраля 1997 г., Reports 1997-I, § 91). Тем не менее, Европейский суд не считает, что все затраты были оправданными в отношении процедуры рассмотрения заявлений в комиссиях СМИ, он счел заявленное количество часов, потраченных на рассмотрение дела в КТВ и степень привлечения старшего солиситора и юриста чрезмерными.
129. Таким образом, принимая решение на основе принципа справедливости, Европейский суд присуждает заявителю возмещение расходов, связанных с рассмотрением дела в национальных органах, в размере 3000 евро.
130. Что касается рассмотрения дела в соответствии с Конвенцией, Европейский суд обратил внимание на детальную ведомость издержек заявителя на его представителей и на обе его жалобы (о нарушении статьи 8 отдельно и в совокупности со статьей 13) направленные на установление нарушения Конвенции. Что касается возражений властей Великобритании относительно требований заявителя, касающихся возмещения будущих судебных расходов, Европейский суд не признает необходимым возместить расходы, касающиеся исследований, проведенных после установления приемлемости. Вместе с тем, Европейский суд установил, что расходы на проведение исследования, формулирование притязаний и представление документов в соответствии со статьей 41 Конвенции были необходимы и рациональны.
131. Европейский суд присудил заявителю общую сумму в размере 15800 евро в отношении расходов, связанных с рассмотрением дела в соответствии с Конвенцией, менее 725 евро было оплачено Европейскому совету заявителем в качестве оплаты юридической помощи, конечная компенсация в отношении расходов, связанных с рассмотрением дела в соответствии с Конвенцией составила 15075 евро.
132. Общая сумма судебных расходов и издержек, в национальных судах и при рассмотрении дела в соответствии с Конвенцией, присужденная Европейским судом, составляет 18075 евро.
D. Процентная ставка при просрочке платежей
133. Европейский суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента. (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Кристин Гудвин против Соединенного Королевства" (Christine Goodwin v. United Kingdom), жалоба № 28957/95, § 124, ECHR 2002).
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:
1) постановил, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции;
2) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 8 Конвенции;
3) постановил:
a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить следующие суммы, которые подлежат переводу в фунты стерлингов по курсу на день выплаты:
i) 11800 (одиннадцать тысяч восемьсот) евро в возмещение морального вреда;
ii) 18075 (восемнадцать тысяч семьдесят пять) евро в возмещение судебных расходов и издержек, включая любой налог, начисляемый на вышеуказанные суммы;
b) что с даты истечения вышеуказанного трехмесячного срока до момента выплаты простые проценты должны начисляться на эти суммы в размере, равном минимальному ссудному проценту Европейского Центрального Банка плюс три процента;
4) отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.
Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 28 января 2003 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель Палаты
Матти ПЕЛЛОНПЯЯ
Секретарь Секции Суда
Майкл О'БОЙЛ
EUROPEA№ COURT OF HUMA№ RIGHTS
FOURTH SECTION
CASE OF PECK v. THE UNITED KINGDOM
(Application No. 44647/98)
JUDGMENT <*>
(Strasbourg, 28.I.2003)
--------------------------------
<*> This judgment will become final in the circumstances set out in Article 44 § 2 of the Convention. It may be subject to editorial revision.
In the case of Peck v. the United Kingdom,
The European Court of Human Rights (Fourth Section), sitting as a Chamber composed of:
Mr {M. Pellonpaa} <*>, President,
Sir Nicolas Bratza,
Mr A. Pastor Ridruejo,
Mr M. Fischbach,
Mr R. Maruste,
Mr S. Pavlovschi,
Mr L. Garlicki, judges,
and Mr M. O'Boyle, Section Registrar,
--------------------------------
<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке набраны латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
Having deliberated in private on 7 January 2003,
Delivers the following judgment, which was adopted on that date:
PROCEDURE
1. The case originated in an application (No. 44647/98) against the United Kingdom of Great Britain and Northern Ireland lodged with the European Commission of Human Rights ("the Commission") under former Article 25 of the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms ("the Convention") by a national of the United Kingdom, Mr Geoffrey Dennis Peck ("the applicant"), on 22 April 1996.
2. The applicant, who had been granted legal aid, was represented by Mr P. Leach, a barrister lecturing in London. The United Kingdom Government ("the Government") were represented by their Agent, Ms R. Mandal, of the Foreign and Commonwealth Office.
3. The applicant complained about the disclosure to the media of closed circuit television footage, which resulted in images of himself being published and broadcast widely, and about a lack of an effective domestic remedy in that respect. He invoked Articles 8 and 13 of the Convention.
4. The application was transmitted to the Court on 1 November 1998, when Protocol No. 11 to the Convention came into force (Article 5 § 2 of Protocol No. 11). It was allocated to the Third Section of the Court (Rule 52 § 1 of the Rules of Court). Within that Section, the Chamber that would consider the case (Article 27 § 1 of the Convention) was constituted as provided in Rule 26 § 1.
5. By decision of 15 May 2001 the Court declared the application admissible.
6. The Government, but not the applicant, filed observations on the merits (Rule 59 § 1). The Chamber decided, after consulting the parties, that no hearing on the merits was required (Rule 59 § 2 in fine).
7. On 1 November 2001 the Court changed the composition of its Sections (Rule 25 § 1). This case was assigned to the newly composed Fourth Section.
THE FACTS
I. The circumstances of the case
8. The applicant was born in 1955 and he lives in Essex.
A. Closed Circuit Television ("CCTV")
and the relevant footage
9. In February 1994 Brentwood Borough Council ("the Council") approved guidelines for the operation and management of CCTV. The CCTV tape recordings would be retained initially for 90 days, this period to be reviewed from time to time and reduced to a minimum, and the tapes would be erased on completion of the storage period. In the section headed "privacy to neighbouring properties", it was noted that the CCTV system should ensure adequate provision for the avoidance of unwarranted intrusion in areas surrounding those under surveillance. In the event of it becoming apparent that privacy was being violated, it was foreseen that the Council would take such steps as to ensure that "either an electronic (digital) screening or physical screening is taking place". In April 1994 the Council installed a CCTV surveillance system in Brentwood. It was fully operational by July 1994. The Council's monitoring operator had a direct visual and audio link to the police so that if it was considered that an incident warranting police involvement was taking place, the images being captured could be switched through to the police.
10. In August 1995 the applicant was suffering from depression as a result of personal and family circumstances. On 20 August 1995 at 11.30 p.m. he walked alone down the High Street towards a central junction in the centre of Brentwood with a kitchen knife in his hand and he attempted suicide by cutting his wrists. He stopped at the junction and leaned over a railing facing the traffic with the knife in his hand. He was unaware that a CCTV camera, mounted on the traffic island in front of the junction, filmed his movements. The CCTV footage later disclosed did not show the applicant cutting his wrists, the operator was solely alerted to an individual in possession of a knife at the junction.
11. The police were notified by the CCTV operator and arrived. They took the knife from the applicant, gave him medical assistance and brought him to the police station. He was detained under the Mental Health Act 1983. His custody record refers to his self-inflicted injury to his wrists on arrival and notes that he was examined and treated by a doctor, after which he was released without charge and taken home by police officers.
B. Release and publication of the footage
12. On 14 September 1995 the CCTV working party of the Council agreed to authorise the release of regular press features on the CCTV system. The Council also decided to cooperate with third parties in the preparation of factual programmes concerning their CCTV system.
13. The Council's first press feature ("CCTV News") was released on 9 October 1995 and included two still photographs taken from the CCTV footage of the applicant to accompany an article entitled "Defused - the partnership between CCTV and the police prevents a potentially dangerous situation". The applicant's face was not specifically masked. The article noted that an individual had been spotted with a knife in his hand, that he was clearly unhappy but not looking for trouble, that the police had been alerted, that the individual had been disarmed and brought to the police station where he was questioned and given assistance for his problems. The article included the name of a Council employee in the event that readers wished to obtain copies of the pictures.
14. On 12 October 1995 the "Brentwood Weekly News" newspaper used a still photograph of the incident involving the applicant on its front page to accompany an article on the use and benefits of the CCTV system. The applicant's face was not specifically masked.
15. On 13 October 1995 an article entitled "Gotcha" appeared in the "Yellow Advertiser", a local newspaper with a circulation of approximately 24,000. The article was accompanied by a photograph of the applicant taken from the CCTV footage. The newspaper article referred to the applicant having been intercepted with a knife and a potentially dangerous situation being defused as a result of the CCTV system. It was noted that the applicant had been released without charge.
16. As a result Anglia Television sought, and the Council provided, footage of the incident involving the applicant. On 17 October 1995 extracts from that footage were included in its news programme about the CCTV system, a local broadcast to an average audience of 350,000. The applicant's face had been masked at the Council's oral request. However, that masking was later considered inadequate by the Independent Television Commission (see below), the applicant's distinctive hairstyle and moustache meaning that he was easily recognisable to anyone who knew him.
17. On 18 October 1995 the Chairman of the Council informed the Council Technical Services Committee that cooperation had been, and would continue to be, given in the preparation of factual documentary programmes concerning the CCTV system. He referred to the feature on CCTV which had been broadcast by Anglia Television on the previous day.
18. In late October or November 1995 the applicant became aware that he had been filmed on CCTV and that footage had been released because a neighbour told his partner that the former had seen him on television. He did not take any action then as he was still suffering from severe depression.
19. On 16 February 1996 a second article entitled "Eyes in the sky triumph" was published in the "Yellow Advertiser" outlining the benefits of CCTV in the fight against crime and was accompanied by the same photograph as had been previously used by that newspaper. It appears that a number of people recognised the applicant. A letter of 25 April 1996 from the "Yellow Advertiser" opined that the applicant was not identifiable. The Press Complaints Commission did not decide whether or not the applicant was identifiable from the photograph (see below).
20. At or about that time the Council agreed to furnish CCTV footage of, inter alia, the applicant to the producers of "Crime Beat", a series on BBC national television with an average of 9.2 million viewers. The Council imposed orally a number of conditions on the producers including that no one should be identifiable in the footage and that all faces should be masked. The BBC were also to consult with the police to ensure that they had "no objection to recordings being shown because of subjudice issues".
21. In or around 9 - 11 March 1996 the applicant was told by friends that they had seen him on 9 March 1996 in trailers for an episode of "Crime Beat" which was to be broadcast soon. On 11 March 1996 he complained to the Council about the forthcoming programme at which stage the Council became aware of his identity. The Council contacted the producers who confirmed that his image had been masked. That evening the CCTV footage was shown on "Crime Beat". The applicant's image was masked in the main programme itself but the Broadcasting Standards Commission (see below) later found that masking inadequate. Many of the applicant's friends and family who saw the programme recognised the applicant.
22. In response to the applicant's request for a copy of the Council's licence agreement with the producers of "Crime Beat", by letter dated 21 February 1997 the Council provided an unsigned and undated agreement which did not appear to relate to the applicant but which contained a requirement to mask all faces in any copies of the relevant video. By letter dated 31 October 1997 the Council confirmed that it could not locate a signed copy of the agreement with the producers but it included an earlier draft of that agreement which had been signed by the producers, which related to the footage of the applicant but which did not include any masking requirement.
23. The applicant made a number of media appearances thereafter to speak out against the publication of the footage and photographs. On 28 March 1996 he participated in a national radio programme (BBC Radio 4). On 31 March 1996 he spoke to a journalist who published an article in a national newspaper and this was the first time the applicant's name appeared in the media. Other newspaper articles included photographs of the applicant or quotes given by him. He also appeared on national television: on 13 April 1996 in Channel 4's "Right to Reply", on 25 July 1996 on Channel's 5's "Espresso" and on 5 August 1997 on BBC 1's "You Decide". He also had his photograph published in the "Yellow Advertiser" on 25 October 1996.
C. The Broadcasting Standards Commission ("BSC")
24. On 25 April 1996 the applicant lodged a complaint with the BSC in relation to, inter alia, the "Crime Beat" programme alleging an unwarranted infringement of his privacy and that he had received unjust and unfair treatment. On 13 June 1997 the BSC upheld both of his complaints.
25. The BSC noted that the BBC had already accepted that it had meant to mask the applicant's image and that this had not been done in the trailer due to an oversight. The BSC also considered the masking during the programme inadequate as the applicant had been recognised by viewers who had not seen the trailer. It was accepted that the BBC had not intended that the applicant would be identifiable. However, the BSC found that the effect was to reveal to the applicant's family, friends and neighbours an episode which he did not wish to reveal, and that the outcome had been distressing and amounted to an unwarranted infringement of his privacy. The BSC added that the fact that the applicant later chose to speak publicly about this incident did not alter the infringement established. The BBC was directed to broadcast a summary of the adjudication of the BSC with the episode of "Crime Beat" on 12 June 1997 and a summary of the adjudication was also published in the "Daily Telegraph" newspaper on 12 June 1997.
D. The Independent Television Commission ("ITC")
26. On 1 May 1996 the applicant complained to the ITC in respect of the broadcast by Anglia Television. Anglia Television had already apologised to the applicant and conceded that it had breached the privacy requirements of section 2(2) and (5) of the ITC code (sections concerning coverage of events in public and scenes of suffering and distress). The ITC noted that the implication was that a man carrying a knife was likely to be intent on a criminal act. It found that the applicant's identity was not adequately obscured and that he was readily identifiable and easily recognisable by those who knew him. It found that section 2(2) and (5) of the code had been breached and the decision of the ITC was published in its Programme Complaints and Interventions Report of June 1996. Given the admission and apology by Anglia Television, no further action was taken by the ITC.
E. The Press Complaints Commission ("PCC")
27. On 17 May 1996 the applicant complained to the PCC in respect of the articles published in the "Yellow Advertiser". The PCC rejected the applicant's complaint without a hearing and the decision was communicated to the applicant by letter dated 2 August 1996. The PCC considered that, whether or not the applicant was identifiable from the photographs, the events in question took place in a town high street, open to public view. It did not consider that the juxtaposition of the photographs and the articles implied that the applicant had committed a crime and it had been made clear that he was released without charge, the second article indicating that the applicant was ill at the relevant time.
F. The judicial review proceedings
28. On 23 May 1996 he applied to the High Court for leave to apply for judicial review of the Council's disclosure of the CCTV material arguing, inter alia, that that disclosure had no basis in law. On 26 June 1996 a single judge of the High Court refused leave. On 18 October 1996 the High Court granted leave on a renewed request and leave to amend the application to include a complaint that the disclosure was, if lawful, irrational.
29. By judgment dated 25 November 1997 the High Court rejected the application for judicial review. It found that the purpose of section 163 of the Criminal Justice and Public Order Act 1994 ("the 1994 Act") was to empower a local authority to provide CCTV equipment in order to promote the prevention of crime or the welfare of victims of crime:
"By publicising information about the successful operation of the CCTV, the Council was providing information about its effectiveness and thereby reinforcing the deterrent effect of its operation. The making available to the media of footage from the CCTV film to show the effectiveness of the system can properly be said... to be incidental to and to facilitate the discharge of the Council's function under Section 163 [of the 1994 Act] because it thereby increased, or tended to increase, the preventative effect of the equipment which [the Council was] providing for the purposes of the prevention of crime."
30. It concluded that the Council had the power to distribute the CCTV footage to the media by virtue of section 111 of the Local Government Act 1972 in the discharge of their functions under Section 163 of the 1994 Act.
31. As to the "rationality" of the Council's decision to disclose, the applicant submitted that the Council acted irrationally in disclosing the footage with the aim of crime prevention when he had not been, in fact, involved in any criminal activity. He argued that by failing to consult the police to see if he had been charged with a criminal offence and to impose sufficient restrictions as regards disclosure of his identity, the Council had facilitated an unwarranted invasion of his privacy which was contrary to the spirit, if not the letter, of the Council's guidelines.
32. The High Court judge had some sympathy with that submission but did not consider it correct in law. He went on:
"I have some sympathy with the applicant who has suffered an invasion of his privacy, as is borne out by the findings of the Independent Television Commission and the Broadcasting Standards Commission. However, if I am right in deciding that the Council does have power to distribute the film footage from its CCTV system, there may on occasion be undesirable invasions of privacy. Unless and until there is a general right of privacy recognised by English law (and the indications are that there may soon be so by incorporation of the European Convention on Human Rights into our law), reliance must be placed on effective guidance being issued by Codes of practice or otherwise, in order to try and avoid such undesirable invasions of a person's privacy.
The evidence is that the CCTV cameras in public places play an important role in both crime prevention and crime detection. In this case, the film footage showed a man walking in the High Street carrying a large knife in his hand. It did not show him attempting to commit suicide. It was plainly a potentially dangerous situation which the Council's monitoring employee quite properly put to the police, as a result of which the man was arrested.... It was not unreasonable for the Council to conclude that the footage was a useful example of how a potentially dangerous situation can be avoided.... In those circumstances, it seems to me that the decision of the Council to distribute the film footage to the media could not be said to be irrational or unreasonable, bearing in mind that the film did not show an attempted suicide and that, at the time, they did not know the applicant's identity. They therefore had no reason to consult the police as to whether an offence had been committed. They did not sell the take-outs from the CCTV footage for commercial gain and, more importantly, they had imposed on the television companies a requirement that an individual's face should be masked. It is true that that was a verbal rather than a written requirement, but I am not persuaded that what happened was likely to have been different if it had been a written requirement. In the event, the fault lay with the television companies. Anglia TV failed to mask the applicant's identity adequately. The BBC failed to mask the applicant's identity at all in the trailers. As soon as the council were notified about that by the applicant, two days before the programme went out, which was the first time they were aware of the applicant's identity, they immediately contacted the BBC and received assurances that his image had been masked in the programme. In the event, unknown to the Council, it had not been adequately masked in the programme.
I am sure that lessons can be learnt from this unfortunate incident, and it may be that, with the benefit of hindsight, the Council will want to see if they can tighten up their guidelines to seek to avoid a similar incident in the future. I am, however, equally sure that, in the circumstances that I have described, the Council cannot be said to have acted irrationally in the sense that they had taken leave of their senses or had acted in a manner in which no reasonable local authority could sensibly have acted."
33. An application to the High Court for leave to appeal to the Court of Appeal was rejected. The subsequent leave application to a single judge of the Court of Appeal was rejected on 21 January 1998 because:
"... the [High Court] Judge was plainly correct in his interpretation of the relevant statutory provisions and the Council was neither acting outside its statutory authority nor irrationally in making the film and photographs available to the media. The injury, of which complaint is made, arises from a failure on the part of the media to sufficiently disguise the applicant when making the film and photographs visible to the public. That is and has been the subject of complaint against the media involved but is not capable of supporting a claim for a declaration against Brentwood Borough Council."
34. Following an oral hearing before the full Court of Appeal, the applicant's leave application was dismissed on 19 February 1998.
II. Relevant domestic law and practice
A. The relevant powers of the Council
35. The Criminal Justice and Public Order Act 1994 ("the 1994 Act") came into force on 3 February 1995. Section 163, in so far as relevant, provides as follows:
"1. Without prejudice to any power which they may appear to exercise for those purposes under any other enactment, a local authority may take such of the following steps as they consider will, in relation to their area, promote the prevention of crime or the welfare of the victims of crime -
(a) providing apparatus for recording visual images of events occurring on any land in their area;
(b) providing within their area a telecommunications system which, under Part II of the Telecommunications Act 1984, may be run without a licence;
(c) arranging for the provision of any other description of telecommunications system within their area or between any land in their area and any building occupied by a public authority.
2. Any power to provide, or to arrange for the provision of, any apparatus includes power to maintain, or operate, or, as the case may be, to arrange for the maintenance or operation of, that apparatus."
36. Section 111(1) of the Local Government Act 1972 provides, in so far as relevant, as follows:
"Without prejudice to any powers exercisable apart from this section but subject to the provisions of this Act and any other enactment passed before or after this Act, a local authority shall have the power to do anything... which is calculated to facilitate, or is conducive or incidental to the discharge of any of their functions."
37. Essex Police Policy Guidelines dated June 1995 concern the involvement of the police in the installation and operation of CCTV systems in their remit. In the section concerning the release to the media of video footage, it was pointed out that care should be taken not to jeopardise any existing or future legal proceedings, that licence agreements covering all appropriate terms and conditions of release should be drawn up and that care should always be taken to ensure that victims or other innocent parties featured were aware of its potential use and, where possible, their consent obtained. Where possible, the identity of victims, police employees and suspects (where identification might jeopardise criminal proceedings) should be masked.
38. As an extension of its Crime Reduction Programme announced in July 1998, Government funding for CCTV systems was introduced in March 1999 and the sum of 153 million pounds sterling (GBP) has been made available over a period of three years, of which over GBP 40 million has already been allocated to more than 200 CCTV schemes. One of the requirements of such funding is that the scheme should be regulated by a suitable code of practice to ensure that it operates fairly and with proper respect for personal privacy. In the first year of operation of the CCTV system in Brentwood, there was a 34% reduction in crime.
B. Judicial review
39. Where a public authority has exceeded its powers or has acted irrationally or has reached a decision in breach of the rules of procedural fairness, then a person aggrieved may challenge the decision by means of judicial review. If a decision is so disproportionate to its intended objective as to be irrational, the Court will strike it down. The English courts do not recognise proportionality as a separate head of judicial review. However, in the case of Reg. (Alconbury Developments Ltd) v. Secretary of State for the Environment, Transport & the Regions [2001] 2 WLR 1389), Lord Slynn of the House of Lords stated obiter dictum that:
"I consider that even without reference to the Human Rights Act 1998 the time has come to recognise that this principle [of proportionality] is part of English administrative law, not only when judges are dealing with Community acts but also when they are dealing with acts subject to domestic law."
C. Private law remedies
40. The remedy of breach of confidence is made up of three essential elements: the information itself must have "the necessary quality of confidence about it", the information "must have been imparted in circumstances importing an obligation of confidence" and there must have been an "unauthorised use of that information to the detriment of the party communicating it" (Coco v. A.N. Clark Engineers Ltd [1969] RPC 41, at 47). A fuller description of this cause of action together with more recent domestic case-law are detailed in the case of the Earl and Countess Spencer v. the United Kingdom (applications Nos. 28851/95 and 28852/95, decision of 16 January 1998, Decisions and Reports (DR) 25, p. 56).
41. Where a public official abuses his position by performing an administrative act maliciously, or which he knows he has no power to do, and causes foreseeable harm, then the injured person may recover damages on the basis of misfeasance in public office.
42. The remedy of defamation is well established in English law. Every person is entitled to his good name and to the esteem in which he is held by others and has a right to claim that his reputation shall not be disparaged by defamatory statements made about him to a third person or persons without lawful justification or excuse.
43. The essential elements of malicious falsehood are that a defendant has published words about the claimant that are false, that they were published maliciously and that special damage has followed as a direct and natural result of their publication (Kaye v. Robertson [1991] FSR 62).
44. The tort of nuisance consists of an unwarranted interference with the use or enjoyment of land (see, for example, Thomas v. National Union of Mineworkers [1986] Ch 20). Trespass consists of an unjustifiable intrusion by one person upon the land in the possession of another. The domestic courts have been developing the concept of a tort of harassment causing personal injury (see, for example, Burnett v. George [1992] 1 FLR 525 and Khorasandjin v. Bush [1993] 3 All ER 669).
45. Depending on the circumstances in which any film has been taken or published, the unauthorised taking or publication of pictures might be prevented (or damages recovered) on the grounds of copyright, breach of contract or inducing breach of contract.
D. Statutory protection for privacy
46. Statute law provides certain protection in the form of the Protection from Harassment Act 1997. Statutory regulation of surveillance is provided by the Interception of Communications Act 1985, by the Intelligence Services Act 1994 and by the Police Act 1997. The purpose of the Regulation of Investigatory Powers Act 2000 is to ensure that the relevant investigatory powers of the authorities are used in accordance with human rights. Many users of CCTV will have to comply with the provisions of the Data Protection Act 1998. Specific statutory protection of privacy is accorded in certain other contexts such as the anonymity of rape victims (Sexual Offences (Amendment) Act 1976) and the prohibition of the publication of the names or photographs of children involved in legal proceedings (Children and Young Persons Act 1933).
47. The Human Rights Act 1998 came into force in October 2000. It requires that, so far as it is possible to do so, primary and subordinate legislation be read and given effect in a manner compatible with the Convention and further provides that it is unlawful for a public authority to act in a way incompatible with a Convention right.
In the case of Douglas v. Hello! Ltd [2001 1WLR 992), Sedley L.J. indicated that he was prepared to find that there was now a qualified right to privacy under English domestic law, although other members of the Court of Appeal (Brooke L.J. and Keene L.J.) did not find it necessary to rule on the point.
E. The media commissions
48. The Broadcasting Standards Commission ("BSC") was established by section 106 of the Broadcasting Act 1996 with effect from April 1997. It is the duty of the BSC to draw up and publish a code giving guidance as to the principles to be observed, and practices to be followed, in connection with the avoidance of unjust or unfair treatment in programmes or the unwarranted infringement of privacy in programmes (section 107 of the 1996 Act). In this respect, paragraph 16 of the code points out that broadcasters should take care with material recorded by CCTV cameras to ensure identifiable individuals are treated fairly and that "any exceptions to the requirement of individual consent would have to be justified by an overriding public interest". The BSC is also required to consider and adjudicate on complaints relating to unjust or unfair treatment in programmes, or to unwarranted infringement of privacy in programmes (sections 110 and 111 of the 1996 Act).
49. The BSC has powers, inter alia, to direct broadcasting bodies to publish the findings of the BSC or a summary of them (section 119), but it has no powers to direct a broadcasting body not to broadcast any programme.
50. The Independent Television Commission ("ITC") is a public body set up by the Broadcasting Act 1990 to licence and regulate commercially funded television (excluding television services provided by, inter alia, the BBC). The Act requires the ITC to draw up and enforce a code governing programming standards and practice, which code covers issues of privacy. The ITC adjudicates upon complaints made under the code and, where a breach is confirmed, the ITC may impose sanctions such as requiring on-screen apologies, ordering fines and revoking licences.
51. The Press Complaints Commission ("PCC") is a non-statutory body set up by the newspaper industry for the purposes of self-regulation. The PCC operates a voluntary code of practice, which code includes provisions relating to privacy. If a newspaper is found to be in breach of the code, the newspaper is to publish the adjudication of the PCC. The PCC has no legal powers to prevent publication of material, to enforce its rulings or to grant any legal remedies to a complainant.
THE LAW
I. Alleged violation of Article 8 of the Convention
52. The applicant complained that the disclosure by the Council of the relevant CCTV footage, which resulted in the publication and broadcasting of identifiable images of him, constituted a disproportionate interference with his right to respect for his private life guaranteed by Article 8 of the Convention. That Article, in so far as relevant, reads as follows:
"1. Everyone has the right to respect for his private and family life,...
2. There shall be no interference by a public authority with the exercise of this right except such as is in accordance with the law and is necessary in a democratic society in the interests of... public safety or... for the prevention of disorder or crime,..."
A. The existence of an interference with private life
1. The parties' submissions
53. The Government contended that the applicant's right to private life had not been engaged. They mainly argued that the incident in question did not form part of his private life given the substance of what was filmed and the location and circumstances of filming. The applicant's actions were already in the public domain. Disclosure of those actions simply distributed a public event to a wider public and could not change the public quality of the applicant's original conduct and render it more private. The Government also maintained that the applicant waived his rights by choosing to do what he did, where he did, and submitted that the fact that the applicant did not complain about being filmed, as such, amounted to an acknowledgement that the filming did not engage his right to the protection of his private life. They further considered that the question of whether there was an interference with his private life was not clear-cut and submitted that certain factors should be borne in mind in this respect, including the nature of the impugned act and the parties' conduct.
54. The applicant maintained that the disclosure of the footage constituted a serious interference with his private life. The relevant footage related to an attempted suicide, he was unaware that he was being filmed and the footage showed the immediate aftermath of this episode while he still held the knife. The footage was disclosed to the written and audio-visual media with large audiences, without his consent or knowledge and without masking at all or adequately his identity. His image, even in those circumstances, was broadcast to millions and he was recognised by a large number of persons who knew him including family members, friends and colleagues. While he was not complaining about being filmed by CCTV (as this saved his life), he took issue with the disclosure by the Council of the CCTV material which resulted in the relevant publications and broadcasts.
55. While the CCTV material disclosed did not show him actually cutting his wrists, the applicant argued that it concerned a period immediately following his suicide attempt and thus related to that personal and private matter. He may have been in the street, but it was late at night, he was not taking part in a public demonstration (the main reason for demonstrating is to be seen) and, given his psychological state, it could not be said that he was there voluntarily at all. He was unaware that he was being filmed and the disclosure took place without his knowledge or consent and the footage was later broadcast, and the stills published, without his permission and in a manner which did not exclude his identification by family, friends, neighbours and colleagues. The BSC, the ITC and the High Court found that his privacy had been invaded and, given those findings, the PCC's contrary view is not tenable.
56. In addition, the applicant maintained that the jurisprudence of the Convention organs accepts that the occurrence of an event in a public place was only one element in the overall assessment of whether there was an interference with private life, other relevant factors including the use made of the material obtained and the extent to which it was made available to the public. In contrast to that jurisprudence, not only was disclosure of the CCTV material specifically foreseen by the Council, but that disclosure was made to the media. Moreover, the applicant contended that it could not be said that he "unequivocally" waived his rights under the Convention on 20 August 1995.
2. The Court's assessment
57. Private life is a broad term not susceptible to exhaustive definition. The Court has already held that elements such as gender identification, name, sexual orientation and sexual life are important elements of the personal sphere protected by Article 8. The Article also protects a right to identity and personal development, and the right to establish and develop relationships with other human beings and the outside world and it may include activities of a professional or business nature. There is, therefore, a zone of interaction of a person with others, even in a public context, which may fall within the scope of "private life" (P.G. and J.H. v. the United Kingdom, No. 44787/98, § 56, ECHR 2001-IX, with further references).
58. In the above-cited P.G. and J.H. case the Court further noted as follows (paragraph 57):
"There are a number of elements relevant to a consideration of whether a person's private life is concerned in measures effected outside a person's home or private premises. Since there are occasions when people knowingly or intentionally involve themselves in activities which are or may be recorded or reported in a public manner, a person's reasonable expectations as to privacy may be a significant, though not necessarily conclusive factor. A person who walks down the street will, inevitably, be visible to any member of the public who is also present. Monitoring by technological means of the same public scene (e.g. a security guard viewing through close circuit television) is of a similar character. Private life considerations may arise however once any systematic or permanent record comes into existence of such material from the public domain."
59. The monitoring of the actions of an individual in a public place by the use of photographic equipment which does not record the visual data does not, as such, give rise to an interference with the individual's private life (see, for example, Herbecq and Another v. Belgium, applications nos. 32200/96 and 32201/96, Commission decision of 14 January 1998, DR 92-A, p. 92). On the other hand, the recording of the data and the systematic or permanent nature of the record may give rise to such considerations. Accordingly, in both the Rotaru and Amann judgments (to which the P.G. and J.H. judgment referred) the compilation of data by security services on particular individuals even without the use of covert surveillance methods constituted an interference with the applicants' private lives (Rotaru v. Romania [GC], No. 28341/95, §§ 43 - 44, ECHR 2000-V, and Amann v. Switzerland [GC], No. 27798/95, §§ 65 - 67, ECHR 2000-II). While the permanent recording of the voices of P.G. and J.H. was made while they answered questions in police cell as police officers listened to them, the recording of their voices for further analysis was regarded as the processing of personal data about them amounting to an interference with their right to respect for their private lives (the above-cited P.G. and J.H. judgment, at §§ 59 - 60).
60. However, the Court notes that the present applicant did not complain that the collection of data through the CCTV camera monitoring of his movements and the creation of a permanent record of itself amounted to an interference with his private life. Indeed, he admitted that that function of the CCTV system together with the consequent involvement of the police may have saved his life. Rather he argued that it was the disclosure of that record of his movements to the public in a manner in which he could never have foreseen which gave rise to such an interference.
61. In this respect, the Court recalls the Lupker and Friedl cases decided by the Commission which concerned the unforeseen use by the authorities of photographs which had been previously voluntarily submitted to them (Lupker and Others v. the Netherlands, No. 18395/91, Commission decision of 7 December 1992, unreported) and the use of photographs taken by the authorities during a public demonstration (Friedl v. Austria, judgment of 31 January 1995, Series A No. 305-B, Friendly Settlement, Commission report of 19 May 1994, §§ 49 - 52). In those cases, the Commission attached importance to whether the photographs amounted to an intrusion into the applicant's privacy (as, for instance, by entering and taking photographs in a person's home), whether the photograph related to private or public matters and whether the material thus obtained was envisaged for a limited use or was likely to be made available to the general public. In the Friedl case, the Commission noted that there was no such intrusion into the "inner circle" of the applicant's private life, that the photographs taken of a public demonstration related to a public event and that they had been used solely as an aid to policing the demonstration on the relevant day. In this context, the Commission attached weight to the fact that the photographs taken remained anonymous in that no names were noted down, the personal data recorded and photographs taken were not entered into a data processing system and no action had been taken to identify the persons photographed on that occasion by means of data processing (see Friedl v. Austria, the above cited Commission report, §§ 50 - 51). Similarly, in the Lupker case, the Commission specifically noted that the police used the photographs to identify offenders in criminal proceedings only and that there was no suggestion that the photographs had been made available to the general public or would be used for any other purpose.
62. The present applicant was in a public street but he was not there for the purposes of participating in any public event and he was not a public figure. It was late at night, he was deeply perturbed and in a state of some distress. While he was walking in public wielding a knife, he was not later charged with any offence. The actual suicide attempt was neither recorded nor therefore disclosed. However, footage of the immediate aftermath was recorded and disclosed by the Council directly to the public in its "CCTV News". In addition, the footage was disclosed to the media for further broadcast and publication purposes. Those media included the audio-visual media: Anglia Television broadcast locally to approximately 350,000 people and the BBC broadcast nationally and it is "commonly acknowledged that the audio-visual media have often a much more immediate and powerful effect than the print media" (Jersild v. Denmark, judgment of 23 September 1994, Series A No. 298, § 31). The "Yellow Advertiser" circulated in the applicant's locality to approximately 24,000 persons. The applicant's identity was not adequately, or in some cases not at all, masked in the photographs and footage so published and broadcast. He was recognised by certain members of his family and by his friends, neighbours and colleagues.
As a result, the relevant moment was viewed to an extent which far exceeded any exposure to a passer-by or to security observation (as in the above-cited Herbecq case) and to a degree surpassing that which the applicant could possibly have foreseen when he walked in Brentwood on 20 August 1995.
63. Accordingly, the Court considers that the disclosure by the Council of the relevant footage constituted a serious interference with the applicant's right to respect for his private life.
B. Whether the interference was in accordance
with the law and pursued a legitimate aim
64. The Government submitted that any interference was "in accordance with the law" in that it fell within section 163 of the Criminal Justice and Public Order Act 1994 ("the 1994 Act") and section 111 of the Local Government Act 1972 ("the 1972 Act"), both of which provisions complied with the Convention's "quality of law" requirements. They added that any interference pursued a legitimate aim: as accepted during the judicial review proceedings, the Council's intention in installing and operating the CCTV system and in disclosing footage to the media was the detection and prevention of crime thereby securing public safety and private property.
65. The applicant considered that the interference in question was not "in accordance with the law" because it was not foreseeable. He argued that the scope and conditions of the exercise of the discretionary power to disclosure in the 1972 and 1994 Acts were not indicated with sufficient clarity and thereby failed to protect him against arbitrary interferences with his rights. He also considered that the disclosure of the CCTV material had no legitimate aim because any connection between the aim of detecting and deterring crime and his conduct was too remote.
66. The Court has noted the terms of section 163 of the 1994 Act and section 111 (1) of the 1972 Act and the judgment of, in particular, the High Court. That court noted that the purpose of section 163 of the 1994 Act was to empower a local authority to provide CCTV equipment in order to promote the prevention of crime and the welfare of victims of crime. It further noted that the publicising of information about the successful operation of the CCTV system reinforced the deterrent effect of its operation. The Council had the power to distribute the CCTV footage to the media for transmission by virtue of section 111 (1) of the 1972 Act in the discharge of their functions under section 163 of the 1994 Act.
67. Accordingly, the Court considers that the disclosure did have a basis in law and was, with appropriate legal advice, foreseeable (The Sunday Times v. the United Kingdom (No. 1), judgment of 26 April 1979, Series A No. 30, § 49).
It also regards the disclosure as having pursued the legitimate aim of public safety, the prevention of disorder and crime and the protection of the rights of others.
C. Whether the interference was justified
1. The parties' submissions
68. The Government considered that any interference was proportionate. They pointed out that the domestic courts had already assessed the reasonableness of the disclosure, and that this Court should not substitute its own assessment for that of the domestic institutions.
69. As to the reasons why any such interference was proportionate, the Government emphasised their obligation to protect the life and property of its citizens. Given the margin of appreciation open to Governments to implement the most suitable measures to combat crime, the Government's view of CCTV as a powerful weapon in that combat must be accepted. Disclosure of CCTV footage complemented this aim: the policy was to give CCTV as prominent a role as possible in order to avoid covert surveillance, to inspire public confidence and support for the system and to deter criminals. This aim of deterrence was expressly accepted by the High Court as one of the bases of the Council's conduct, and crime had decreased since the installation of the CCTV system. An important element of the publicity given to CCTV had been the release to the media of footage and the CCTV footage of the applicant was an entirely suitable illustration of the type of situation constituting good publicity for CCTV. It was not a private tragedy sensationalised by the disclosure of the footage since it did not show the applicant's attempted suicide and it was not apparent from the footage disclosed that he had made such an attempted or tried to injure himself in any way. It was not obvious to the Council operator, who did not know on the relevant evening that the applicant had tried to commit suicide. Rather the footage evidenced the police defusing a potentially dangerous situation.
70. In addition, they argued that cooperation with the media to publicise the CCTV system would be undermined if they had to obtain the consent of everyone who appeared on the image, the Government referring to scenes on crowded streets and to footage which might include missing persons whose consent cannot be obtained.
71. Moreover, the Government submitted that the nature of the impugned act and the parties' conduct are relevant considerations in this context also. As to the impugned act, they point out that the disclosed footage was obtained neither covertly, intrusively or selectively obtained and the degree of intrusion was limited. The applicant, the Government suggested, courted attention by going to a busy junction at the centre of Brentwood clearly brandishing a knife, and he compounded the publicity thereafter by his voluntary appearances in the media. Indeed it was during those appearances that he was first identified to the public and that the first public reference was made to his attempted suicide. The Council, the Government contended, acted in good faith in the public interest with no commercial motive. Since it had no facilities to mask faces on CCTV footage, it released the footage to the media on the basis that the relevant television companies would mask the applicant's image. The fact that those companies did not do so, or did so inadequately, was not the responsibility of the Council.
72. The applicant maintained that the interference was not proportionate given the serious nature of the interference. The Council should have, and could have, taken reasonable steps to identify the applicant and inform themselves of his situation. It should have, since the purpose of disclosing the film was to advertise widely the benefits of CCTV and not to identify a criminal. It could have, because there was only one person in the image whose identification would have been possible through the police who had been called by the CCTV operator to the scene.
73. Moreover, he considers that the Council's attempt at ensuring the masking of the relevant image was inadequate. If the Council did not have the facilities themselves, they should have ensured that the media properly carried out the masking. Written agreements would be a step in the right direction, but none were completed prior to the disclosures in his case.
74. Furthermore, the applicant submitted that there was no sufficiently important countervailing public interest. He was not a public figure and he had no public role. The disclosure was made not to catch a criminal or find a missing person but to respond to the general aim of publicising the effectiveness of the CCTV system, to which aim properly masked images or other less intrusive footage would have responded.
75. The applicant contested the Government's assertion that the High Court had assessed the proportionality of the interference. He also rejected their contention that he courted attention on 20 August 1995. He further disputed their questioning of his motivation by their reference to his voluntary media appearances in 1996: his image had already been published and broadcast without his consent and he was identified by those who knew him. He then correctly pursued any remedies available, which procedures were public, and he could not be criticised for speaking about his predicament to responsible media. He faced the classic dilemma of one whose privacy has been interfered with: seeking a remedy and defending one's position by speaking out inevitably leads to further publicity.
2. The Court's assessment
76. In determining whether the disclosure was "necessary in a democratic society", the Court will consider whether, in the light of the case as a whole, the reasons adduced to justify the disclosure were "relevant and sufficient" and whether the measures were proportionate to the legitimate aims pursued.
77. In cases concerning the disclosure of personal data, the Court has also recognised that a margin of appreciation should be left to the competent national authorities in striking a fair balance between the relevant conflicting public and private interests. However, this margin goes hand in hand with European supervision (Funke v. France, judgment of 23 February 1993, Series A No. 256-A, § 55) and the scope of this margin depends on such factors as the nature and seriousness of the interests at stake and the gravity of the interference (Z. v. Finland, judgment of 25 February 1997, Reports of judgments and Decisions 1997-I, § 99).
78. The above-cited Z. v. Finland judgment related to the disclosure in court proceedings without the applicant's consent of his health records including his HIV status. The Court noted that the protection of personal data was of fundamental importance to a person's enjoyment of his or her right to respect for private life and that the domestic law must therefore afford appropriate safeguards to prevent any such disclosure as may be inconsistent with the guarantees in Article 8 of the Convention. In so finding, the Court referred, mutatis mutandis, to Articles 3 § 2 (c), 5, 6 and 9 of the Convention for the Protection of Individuals with Regard to Automatic Processing of Personal Data (European Treaty Series No. 108, Strasbourg, 1981). It went on to find that the above considerations were "especially valid" as regards the protection of the confidentiality of information about a person's HIV status, noting that the interests in protecting the confidentiality of such information weighed heavily in the balance in determining whether the interference was proportionate to the legitimate aim pursued. Such interference could not be compatible with Article 8 of the Convention unless it was justified by an overriding requirement in the public interest. Any State measures compelling disclosure of such information without the consent of the patient and any safeguards designed to secure an effective protection called for the most careful scrutiny on the part of the Court.
79. As to the present case, the Court would note at the outset that the applicant was not charged with, much less convicted of, an offence. The present case does not therefore concern disclosure of footage of the commission of a crime.
The Court has also noted, on the one hand, the nature and seriousness of the interference with the applicant's private life (paragraph 63 above). On the other hand, the Court appreciates the strong interest of the State in detecting and preventing crime. It is not disputed that the CCTV system plays an important role in these respects and that that role is rendered more effective and successful through advertising the CCTV system and its benefits.
80. However, the Court notes that the Council had other options available to it to allow it to achieve the same objectives. In the first place, it could have identified the applicant through enquiries with the police and thereby obtained his consent prior to disclosure. Alternatively, the Council could have masked the relevant images itself. A further alternative would have been to take the utmost care in ensuring that the media, to which the disclosure was made, masked those images. The Court notes that the Council did not explore the first and second options and considers that the steps taken by the Council in respect of the third were inadequate.
81. As to the first option, it is true that individuals may not give their consent or that such an exercise may not be feasible where the footage includes images of numerous persons. In such circumstances, it is arguable that a consent-based system of disclosure could in practice undermine the promotion of the effectiveness of the CCTV system. However, in the present case, such limitations were not particularly relevant. The relevant footage clearly focussed on and related to one individual only. It is not disputed that the Council, whose CCTV operator had alerted the police and observed their intervention, could have made enquiries with the police to establish the identity of the applicant and thereby request his consent to disclosure. Indeed, it appears from the Council's own publication ("CCTV News") of 9 October 1995 that certain enquiries had been made with the police to establish that the relevant individual had been questioned and assisted, but not to establish his identity.
82. Alternatively, the Council could have masked such images itself. While the Government confirmed that the Council did not have a masking facility, the Court notes that the Council's own guidelines indicate that it was intended to have such a facility. Indeed, the Court notes that the Council itself directly disclosed in its own publication, the "CCTV News", stills taken from the relevant footage and that no attempt was made to mask those images.
83. As to the third option of ensuring appropriate and sufficient masking by the media to whom footage is disclosed, the Court notes that the High Court found that Anglia Television and the producers of the BBC programme had been orally requested to mask the applicant's image. The Court considers, contrary to the view of the High Court, that it would have been reasonable for the Council to demand written undertakings of the media to mask images, which requirement would have emphasised the need to maintain confidentiality. Indeed the High Court suggested that lessons could be learnt from this "unfortunate incident" and that, with the benefit of hindsight, the Council might see if it could tighten up its guidelines to avoid similar incidents in the future. The Council itself clearly intended to have a written licence agreement with the producers of Crime Beat but this does not appear to have been concluded as no final and signed agreement was disclosed to the applicant or submitted by the Government to this Court. The Essex police guidelines recommend written agreements with masking clauses. Moreover, there is no evidence that the "Yellow Advertiser" was required to mask the applicant's image at all.
84. Furthermore, the relevant CCTV material was released with the aim of promoting the effectiveness of the CCTV system in the prevention and detection of crime and it was not therefore unlikely that the footage would be used in such contexts. This proved to be the case, most notably in the BBC "Crime Beat" programme. In such circumstances and even though the applicant does not directly complain about damage to his reputation, the Court considers that particular care was required of the Council, which would reasonably have included verifying with the police whether the individual had, in fact, been charged or not. It is difficult to accept the Government's explanation that the Council was unaware of his identity. As noted above, the Council's own "CCTV News" article of 9 October 1995 would imply that the Council had established that the relevant individual had been questioned and given assistance for his problems and could therefore have verified whether the applicant had, in fact, been charged. Indeed, the "Yellow Advertiser" had established by 13 October 1995 that the applicant had not been charged by the police.
85. In sum, the Court does not find that, in the circumstances of this case, there were relevant or sufficient reasons which would justify the direct disclosure by the Council to the public of stills from the footage in own publication "CCTV News" without the Council obtaining the applicant's consent or masking his identity, or which would justify its disclosures to the media without the Council taking steps to ensure so far as possible that such masking would be effected by the media. The crime prevention objective and context of the disclosures demanded particular scrutiny and care in these respects in the present case.
86. Finally, the Court does not find that the applicant's later voluntary media appearances diminish the serious nature of the interference or reduce the correlative requirement of care concerning disclosures. The applicant was the victim of a serious interference with his right to privacy involving national and local media coverage: it cannot therefore be held that against him that he sought thereafter to avail himself of the media to expose and complain about that wrongdoing.
87. Accordingly, the Court considers that the disclosures by the Council of the CCTV material in the "CCTV News" and to the "Yellow Advertiser", Anglia Television and to the BBC were not accompanied by sufficient safeguards to prevent disclosure inconsistent with the guarantees of respect for the applicant' private life contained in Article 8 of the Convention. As such, the disclosure constituted a disproportionate and therefore unjustified interference with his private life and a violation of Article 8 of the Convention.
D. Other complaints under Article 8 of the Convention
88. The applicant also appeared to suggest that the BBC, acting under Royal Charter, was a public authority as was Anglia Television which acted under the authority of the ITC constituted under the Broadcasting Act 1990. Even assuming those media could rely on their rights under Article 10 of the Convention, their broadcasts, he argued, also constituted unjustified interferences with his private life. The Government did not consider that the applicant had, in fact, made that submission and, in any event, denied that either the BBC or Anglia Television could be regarded as organs of the State or public authorities within the meaning of Article 8 § 2 of the Convention. They relied, inter alia, on relevant domestic provisions and the conclusions to be drawn from the inclusion in Article 10 of the Convention of the phrase concerning the licensing of broadcasting, television or cinema enterprises.
The applicant also maintained that, given the significant impact on family members, the disclosure of the footage constituted a serious interference with his right to respect for his family life.
89. The Court notes that the question of whether the BBC was an "emanation of the State" was left open by the Commission in Huggett v. the United Kingdom (No. 24744/94, decision of 28 June 1995, DR 82-A, p. 98). However, in the light of the Court's finding of a violation in relation to the disclosure by the Council (at paragraph 87 above), it does not consider it necessary separately to consider these complaints.
90. The applicant further argued that the State failed to fulfil its positive obligation to protect his rights under Article 8 because he had no effective domestic remedy in respect of the disclosures. The Government maintained that there was no breach of any positive obligation and, more particularly, they argued that the applicant had available to him such remedies. The Court considers that the issue of the availability of a domestic remedy for the impugned disclosure by the Council is more appropriately considered under Article 13 of the Convention.
II. Alleged violation of Article 13 in conjunction
with Article 8 of the Convention
91. The applicant complained under Article 13, in conjunction with Article 8 of the Convention, that he had no effective domestic remedy in relation to the relevant disclosures by the Council.
92. Article 13, in so far as relevant, reads as follows:
"Everyone whose rights and freedoms as set forth in [the] Convention are violated shall have an effective remedy before a national authority...."
A. The parties' submissions
93. The Government explained that the need for a law of privacy had been the subject of much debate for many years, many private member's bills and a number of official reports. The debate continued. However, the absence of a general right to privacy in domestic law did not, of itself, show a lack of respect for the applicant's private life. The question was rather whether the regime of legal protection which existed adequately protected the applicant's rights and the Government considered that it did. They pointed out that the common law and statutory remedies collectively provided a comprehensive regime of legal protection for privacy and therefore performed substantially the same function as a law of privacy.
94. In particular, the Government pointed out that the applicant had been able to assert and vindicate his claims before the BSC, the ITC and the PCC. They accepted that it was not intended that the media commissions should provide a "legal remedy, in the sense of making pecuniary compensation available, to an aggrieved individual who may have been injured by an infringement of the relevant codes". However, they contended that Article 13 did not require in every case a "court" or that a pecuniary award be available. In addition, the Government argued that the remedy of judicial review was also capable, in principle, of providing an adequate remedy and the rejection of the applicant's case did not undermine the effectiveness of that remedy.
95. The Government also maintained that a number of other remedies were available to the applicant. They considered the breach of confidence remedy to be the most relevant, suggesting that the applicant would have been entitled to bring such an action if he had been filmed "in circumstances giving rise to an expectation of privacy on his part". The Government underlined that this was an area of the law which was heavily dependent on policy considerations and, consequently, it was an area that had been, and would continue to be, developed by the courts. The Convention jurisprudence had had an important impact on such developments and would have an even stronger impact with the coming into force of the Human Rights Act 1998. They also submitted that the applicant could have brought an action for defamation or malicious falsehood if any item had been misreported so as to suggest that he had been involved in a criminal act of violence against some other person.
96. The applicant maintained that he had no effective domestic remedy. He pursued the most relevant remedies (the media commissions and judicial review) but those remedies were ineffective: the "irrationality" criteria in judicial review could not be equated with the proportionality test under Article 8 and the media commissions could not award damages.
97. In addition, he argued that a breach of confidence action would have had no realistic prospect of success. He noted that the Government had not quoted a single case where an individual in a relatively similar situation had obtained even partial satisfaction through this remedy. He considered their assertion that an expectation of privacy would be sufficient to give rise to such a remedy to be inaccurate in domestic law, and he found it noteworthy that the Government did not contend that he had failed to exhaust domestic remedies by not taking such an action. Moreover, he considered that the other remedies to which the Government referred were not relevant to his case. Certain of the statutes came into force after the relevant time, other statutes (relating, for example, to secret surveillance) could have no conceivable impact in the present case, and the common law remedies to which the Government referred (in defamation, malicious falsehood, harassment and breach of confidence) were simply not relevant to the applicant in the particular circumstances of his case.
B. The Court's assessment
98. The Court notes that the applicant complained under Article 8 alone and in conjunction with Article 13 of the Convention, inter alia, that he did not have effective domestic remedies. The Government did not argue that the applicant had failed to exhaust domestic remedies within the meaning of Article 35 § 1 of the Convention. In the admissibility decision in this case, the Court considered that there was a close connection between any issue under Article 35 § 1 and the merits of the applicant's complaints concerning a lack of an effective domestic remedy and it joined any issue of exhaustion of domestic remedies to the merits of the application.
1. The applicable legal principles
99. The Court recalls that Article 13 guarantees the availability of a remedy at national level to enforce the substance of Convention rights and freedoms in whatever form they may happen to be secured in the domestic legal order. Thus, its effect is to require the provision of a domestic remedy allowing the "competent national authority" both to deal with the substance of the relevant Convention complaint and to grant appropriate relief (Smith and Grady v. the United Kingdom, nos. 33985/96 and 33986/96, § 135, ECHR 1999-VI, and Murray v. the United Kingdom, judgment of 28 October 1994, Series A No. 300-A, at § 100). That provision does not, however, require the certainty of a favourable outcome (the above-cited Amann judgment, at § 88 with further references) or require the incorporation of the Convention or a particular form of remedy, Contracting States being afforded a margin of appreciation in conforming with their obligations under this provision (Vilvarajah and Others v. the United Kingdom, judgment of 30 October 1991, Series A No. 215, § 122).
100. The Court further recalls that in the above-cited Smith and Grady judgment, it described the test of "irrationality" applied in judicial review proceedings as follows: a court was not entitled to interfere with the exercise of an administrative discretion on substantive grounds save where the court was satisfied that the decision was unreasonable in the sense that it was beyond the range of responses open to a reasonable decision-maker. In judging whether the decision-maker had exceeded this margin of appreciation, the human rights' context was important, so that the more substantial the interference with human rights, the more the court would require by way of justification before it was satisfied that the decision was reasonable.
It was, however, further emphasised by the Court in that case that, notwithstanding any human rights context, the threshold of irrationality which an applicant was required to surmount was a high one, as confirmed by the domestic judgments in that case. While those courts had commented favourably on those applicants' submissions challenging the justification of the relevant policy (against homosexuals in the armed forces), the domestic courts had, nevertheless, concluded that the policy could not be said to be beyond the range of responses open to a reasonable decision-maker and, accordingly, could not be considered to be "irrational". In such circumstances, the Court considered it clear that, even assuming that the essential complaints of Smith and Grady before this Court were before and considered by the domestic courts, the threshold at which those domestic courts could find the impugned policy to be irrational had been placed so high that it effectively excluded any consideration by the domestic courts of the question of whether the interference with the applicants' rights answered a pressing social need or was proportionate to the national security and public order aims pursued, principles which lay at the heart of the Court's analysis of complaints under Article 8 of the Convention. It therefore concluded that Messrs Smith and Grady had no effective remedy in relation to the violation of their right to respect for their private lives in violation of Article 13 of the Convention.
2. Application of those principles to the present case
101. The Court observes, in the first place, that the present case is distinguishable from James and Others v. the United Kingdom (judgment of 21 February 1986, Series A No. 98, §§ 85 - 86), Leander v. Sweden (judgment of 26 March 1987, Series A No. 116, § 77) and The Sunday Times v. the United Kingdom (No. 2) (judgment of 26 November 1991, Series A No. 217, § 61), which cases establish that Article 13 cannot be seen as guaranteeing a remedy against primary legislation or equivalent domestic norms. The legislation relevant to the present case did not require disclosure of the CCTV material and the complaint is about the Council's exercise of its powers to disclose.
(a) the regime of legal protection for privacy
102. As in the Winer case (Winer v. the United Kingdom, No. 10871/84, Commission decision of 10 July 1986, DR 48, p. 154), the Government argued that the Court should analyse the protection of privacy by the "regime of legal protection for privacy" as a whole, this regime effectively carrying out the role of a law of privacy.
However, the Court's task is not to review the relevant law or practice in the abstract but rather to confine itself, without overlooking the general context, to examining the issues raised by the case before it (the above-cited Amann judgment, at § 88) and, in particular, to considering only those remedies which could have some relevance for the applicant (N. v. Sweden, No. 11366/85, Commission decision of 16 October 1986, DR 50, p. 173; the above-cited Winer decision; and Stewart-Brady v. the United Kingdom, nos. 27436/95 and 28406/95, Commission decision of 2 July 1997, DR 90, p. 45). The Court considers that it is not relevant therefore to examine remedies which were not in force at the relevant time or those which had no relevance to the facts of the applicant's case.
103. The Court notes in this regard that the applicant did not complain about malicious acts on the part of the Council, about untrue reports or, at least directly, about an attack on his reputation. It is not disputed that issues of trespass, harassment, nuisance, copyright, breach of contract or secret surveillance by security services have no relevance to the applicant's complaints. Similarly, the Government did not suggest that the Data Protection Act, the Sexual Offences (Amendment) Act 1976, the Children and Young Persons Act 1933 had any relevance to the facts of the present case. The Human Rights Act 1998 did not come into force until October 2000 after the relevant facts of the applicants' case.
104. The Court has therefore confined its assessment to the remedies which could be considered to have had some relevance to the applicant's complaint.
(b) Judicial review
105. The Court has found that the applicant's right to respect for his private life (see paragraph 87 above) was violated by the disclosure by the Council of the relevant footage. It notes that at the material time the Convention did not form part of domestic law and questions as to whether the disclosure violated the applicant's rights under Article 8 and, in particular, as to whether the disclosure had been shown by the authorities to respond to a pressing social need or to be proportionate to any legitimate aim served, were not questions to which answers could be offered.
As in the above-described Smith and Grady judgment, the sole relevant issue before the domestic courts was whether the policy could be said to be "irrational". As in the Smith and Grady case, the present High Court noted that the applicant had suffered an invasion of privacy but that unless and until there was a general right of privacy in domestic law, reliance had to be placed on the guidance provided by codes of practice or otherwise to avoid such undesirable invasions of privacy. The High Court went on to examine a number of factors including the important role of CCTV cameras in public places, the images captured by those cameras, the fact that the footage was not sold for commercial gain, the attempt (albeit unsuccessful) by the Council to ensure that the applicant's identity was masked and the fact that the footage was not sold for commercial gain. The High Court concluded that, while lessons could be learned from the unfortunate incident including the necessity to tighten up the Council's guidelines to seek to avoid a similar incident in the future, it was satisfied that the Council could not be said to have acted "irrationally in the sense that they had taken leave of their senses or had acted in a manner in which no reasonable authority could sensibly have acted."
106. In such circumstances, the Court considers that the threshold at which the High Court could find the impugned disclosure irrational was placed so high that it effectively excluded any consideration by it of the question of whether the interference with the applicant's right answered a pressing social need or was proportionate to the aims pursued, principles which as noted above lie at the heart of the Court's analysis of complaints under Article 8 of the Convention.
As to the Government's reference to the above-cited case of Alconbury Developments Ltd, the Court notes that that case post-dated the entry into force of the Human Rights Act 1998. Moreover, the relevant comment concerning the place of the principle of proportionality in domestic law was accepted by the Government to be obiter dictum. In any event, the Government do not suggest that this comment is demonstrative of the full application by domestic courts of the proportionality principle in considering, in the judicial review context, cases such as the present.
107. The Court finds therefore that judicial review did not provide the applicant with an effective remedy in relation to the violation of his right to respect for his private life.
(c) The media commissions
108. The Court notes that the Government submitted that the proceedings before these commissions provided the applicant with an opportunity to assert and vindicate his rights. However, they accept that those bodies were not "intended to provide a legal remedy, in the sense of making pecuniary compensation available to an aggrieved individual who may have been injured by an infringement of the relevant codes".
109. The Court finds that the lack of legal power of the commissions to award damages to the applicant means that those bodies could not provide an effective remedy to him. It notes that the ITC's power to impose a fine on the relevant television company does not amount to an award of damages to the applicant. While the applicant was aware of the Council's disclosures prior to "Yellow Advertiser" article of February 1996 and the BBC broadcasts, neither the BSC not the PCC had the power to prevent such publications or broadcasts.
(d) An action in breach of confidence
110. The Court considers the fact that the Government did not claim that the applicant had failed to exhaust this remedy to be particularly noteworthy, given the Commission's finding that Earl and Countess Spencer's application (cited above) was inadmissible on this ground.
111. The Court considers that the facts of this case are, in any event, sufficiently different from those in the Spencer case as to allow the Court to conclude that the present applicant did not have an actionable remedy in breach of confidence at the relevant time, even accepting the Government's description of that remedy.
In the first place, the Earl and Countess Spencer had a strong case on the facts that former friends had disclosed in secret indisputably private information previously given to them on a confidential basis by the applicants. The present applicant would have had much greater difficulty in establishing that the footage disclosed had the "necessary quality of confidence" about it or that the information had been "imparted in circumstances importing an obligation of confidence". The Government argued before the Court under Article 8 that the applicant's right to respect for his private life had not even been engaged. They have cited no domestic case which could be considered similar or analogous to the present case and which would suggest that these two elements of the breach of confidence claim were satisfied. The above-cited case of Douglas v. Hello! post-dated the relevant facts of the present case and, as importantly, the entry into force of the Human Rights Act 1998. In any event, only one of three judges in that case indicated that he was prepared to find that there was now a qualified right to privacy in domestic law. Moreover, the Court is not persuaded by the Government's argument that a finding by this Court that the applicant had an "expectation of privacy" would mean that the elements of the breach of confidence action were established. The Court finds it to be unlikely that the domestic courts would have accepted at the relevant time that the images had the "necessary quality of confidence" about them or that the information was "imparted in circumstances importing an obligation of confidence".
Secondly, once the material in question was in the public domain, its re-publication was not actionable as a breach of confidence. Such an action could not have been contemplated before the applicant became aware of the disclosures by the Council of the CCTV material namely, prior to October or November 1995. Accordingly, a claim of breach of confidence would not have been actionable in respect of the "Brentwood Weekly News" or the "Yellow Advertiser" articles or in respect of the BBC broadcast.
112. Given these deficiencies, it not necessary to consider whether an award of damages would have been available in a breach of confidence action. The Court would confine itself to noting that, despite this being the second area of dispute between the parties in the above-cited case of the Earl and Countess Spencer, no attempt has been made by the Government in the present case to clarify how damages could have been awarded in the absence of a prior injunction. The applicant could only have applied for such an injunction after he became aware of the disclosures in late October/early November 1995 and therefore only against the "Yellow Advertiser" and the BBC. Although an award of an account of profits is not dependent on the grant of a prior injunction, the Government have referred to no case where this has been ordered in respect of a broadcast. While an account of profits in respect of the national press was a possibility open to the Earl and Countess Spencer, the "Yellow Advertiser" had a local as opposed to a national circulation.
3. The Court's conclusion
113. In such circumstances, the Court finds that the applicant had no effective remedy in relation to the violation of his right to respect for his private life guaranteed by Article 8 of the Convention. The Court does not accept as relevant the Government's argument that any acknowledgement of the need to have a remedy will undermine the important conflicting rights of the press guaranteed by Article 10 of the Convention. As noted above, the Council, and therefore the media, could have achieved their objectives by properly masking, or taking appropriate steps to ensure such masking of, the applicant's identity.
114. Accordingly, there has been a violation of Article 13 of the Convention.
III. Application of Article 41 of the Convention
115. Article 41 of the Convention provides:
"If the Court finds that there has been a violation of the Convention or the Protocols thereto, and if the internal law of the High Contracting Party concerned allows only partial reparation to be made, the Court shall, if necessary, afford just satisfaction to the injured party."
116. The applicant claimed compensation for the non-pecuniary damage suffered by him and reimbursement of his pecuniary losses and his legal costs and expenses. The Government contested these claims.
A. Non-pecuniary damage
117. The applicant claimed 7,500 pounds sterling (GBP) in respect of non-pecuniary loss. He underlined the distress, anxiety, embarrassment and frustration suffered by him as a consequence of the impugned disclosures: he had been the subject of taunts, jokes and abuse from neighbours, the assumption was made that he was part of a crime problem and he had to explain his personal problems to his family after the relevant coverage in the media. He emphasised that the footage related to a distressing time for him, that the dissemination was without his knowledge or consent, that the consequent publications and broadcasts were at local and national level and that he had no remedy in national law.
The Government argued that the finding of a violation would constitute sufficient just satisfaction in itself or, alternatively, that a sum of approximately GBP 4,000 would be appropriate compensation.
118. The Court observes that some forms of non-pecuniary damage, including emotional distress, by their very nature cannot always be the object of concrete proof. However, this does not prevent the Court from making an award if it considers that it is reasonable to assume that an applicant has suffered injury requiring financial compensation (Davies v. the United Kingdom, No. 42007/98, § 38, 16 July 2002, unreported).
119. The Court has noted above the reasons why it considered the interference with the applicant's private life to be a serious one and the personal consequences for the applicant of the wide dissemination of the footage, together with the absence of any effective remedy in these respects (in this latter respect, see D.P. and J.C. v. the United Kingdom, No. 38719/97, § 142, 10 October 2002, unreported). It considers that the applicant must thereby have suffered significant distress, embarrassment and frustration which is not sufficiently compensated by a finding of violation.
120. The Court therefore awards the applicant on an equitable basis 11,800.00 euros (EUR) in respect of non-pecuniary damage.
B. Pecuniary loss
121. The applicant also claimed reimbursement of pecuniary loss incurred by him as a direct result of the matters constituting a violation in this case. In particular, he claimed compensation in the sum of GBP 2,500 for expenses he incurred in pursuing his applications before the BSC, the ITC, the PCC, the High Court and this Court. These losses included his travel expenses (to attend meetings with his representatives and to attend hearings), loss of salary (due to the nature of his work the applicant claimed to have lost wages for the periods he was obliged to attend meetings and hearings), together with postage and telephone costs. The Government pointed out that the applicant claimed those expenses without providing any evidence. They added that, in so far as they were incurred in domestic proceedings, they were not necessarily and reasonably incurred in the course of the Convention proceedings and were not therefore recoverable.
122. The Court observes that these claims of the applicant have not been sufficiently detailed by him, the applicant claiming a global figure for all such expenses, and that, importantly, he has not submitted any documents vouching such pecuniary losses. In such circumstances, the Court does not award the applicant compensation for pecuniary damage.
C. Legal costs and expenses
123. The applicant further claimed reimbursement of his legal costs of both the domestic and Convention proceedings.
124. As to the domestic proceedings, the applicant claimed GBP 5,047.40 (inclusive of VAT) in respect of proceedings before the PCC, the ITC and the BSC. This was based on a charge-out rate of GBP 140 per hour for a senior solicitor and GBP 100 per hour for a legal officer. In addition to telephone calls and letters, 3 hours and 45 minutes were accorded to the PCC proceedings and 1 hour and 55 minutes were accorded to the ITC proceedings, the applicant not specifying whether this represented the time of the solicitor or the legal officer. Additionally, the applicant claims for 13 hours and 25 minutes of solicitor's time and 5 hours of a legal officer's time for the BSC proceedings. It appears that legal aid was available for the judicial review proceedings, and no claim was made in that respect.
The Government rejected this claim, arguing that the costs were not necessarily or reasonably incurred in the course of Convention proceedings.
125. The applicant also claimed GBP 11,563.54 in respect of the costs to date of the Convention proceedings up to and including research on the submissions to be made under Article 41 of the Convention. This represented work done by a solicitor and a legal officer (at the hourly rates set out above) and by a Queen's Counsel. A detailed bill of costs was submitted which noted time spent at each stage and disbursements, including Counsel's fees. Counsel's fee note has also been submitted (in the amount of GBP 1,727.25). The Government submitted that the costs claimed should be reduced if the Court was to find only partially in favour of the applicant and by any legal aid paid to the applicant.
126. Finally, the applicant claimed GBP 19,000 approximately (inclusive of VAT) in respect of the "anticipated costs" of Convention proceedings after the admissibility stage and prior to this judgment. The Government commented that this aspect of his claim was too speculative and that any future costs should be addressed if and when they were incurred.
127. The Court recalls that only legal costs and expenses found to have been actually and necessarily incurred and which are reasonable as to quantum are recoverable under Article 41 of the Convention (Lustig-Prean and Beckett v. the United Kingdom (just satisfaction), nos. 31417/96 and 32377/96, § 32, 25 July 2000, unreported). The Court further recalls that the costs of the domestic proceedings can be awarded if they are incurred by applicants in order to try to prevent the violation found by the Court or to obtain redress therefor (see, among other authorities, Le Compte, Van Leuven and De Meyere v. Belgium, judgment of 18 October 1982, Series A No. 54, § 17). Costs in respect of the domestic proceedings were in fact awarded at paragraphs 30 - 33 of the above-cited case of Lustig-Prean and Beckett (just satisfaction).
128. Accordingly, the Court considers that it was reasonable, given the absence of other remedies, for the applicant to have sought some public recognition of the breach of his privacy and some vindication of his position before the media commissions. Indeed, the Government argued, in the context of Article 13, that these commissions formed part of the legal regime of privacy protection in the United Kingdom and allowed the applicant to "assert and vindicate" his rights. The applicant was in fact successful before the BSC and ITC, both bodies recognising that there had been a breach of privacy and their decisions being later published. He may have been unsuccessful before the PCC, but this does not imply that the costs incurred in this connection can be considered to have been unnecessarily incurred (see, for example, Findlay v. the United Kingdom, judgment of 25 February 1997, Reports 1997-I, § 91). Nevertheless, the Court does not consider that all of the fees were reasonable as to quantum given the nature of the proceedings before those bodies and, in particular, it considers excessive the hours billed in respect of the BSC complaint and the level of involvement of both a legal officer and a senior solicitor.
129. Accordingly, the Court awards, on an equitable basis, EUR 3,000 in relation to the costs of the domestic proceedings.
130. As to the Convention proceedings, the Court has noted the detailed bill of costs of the applicant's representatives and that both of his complaints (under Article 8 alone and in conjunction with Article 13) have been found to disclose violations of the Convention. As to the Government's objections to his claim for anticipated costs, the Court would not make an award as regards costs in respect of post-admissibility observations since none were required to be, or were, submitted on the applicant's behalf. On the other hand, it considers that the costs of researching, drafting and filing the Article 41 submissions were necessarily incurred and reasonable as to quantum.
131. The Court, accordingly, awards the applicant a total sum of EUR 15,800 in respect of the costs of the Convention proceedings less EUR 725 paid by the Council of Europe to the applicant in legal aid, the net award in respect of the Convention proceedings amounting to EUR 15,075.
132. The total award in respect of the legal costs and expenses of the domestic and Convention proceedings amounts therefore to EUR 18,075.
D. Default interest
133. The Court considers it appropriate that the default interest should be based on the marginal lending rate of the European Central Bank to which should be added three percentage points (see Christine Goodwin v. the United Kingdom [GC], No. 28957/95, § 124, ECHR 2002-).
FOR THESE REASONS, THE COURT UNANIMOUSLY
1. Holds that there has been a violation of Article 8 of the Convention;
2. Holds that there has been a violation of Article 13 taken in conjunction with Article 8 of the Convention;
3. Holds
(a) that the respondent State is to pay the applicant, within three months from the date on which the judgment becomes final according to Article 44 § 2 of the Convention the following amounts to be converted to pounds sterling on the date of settlement:
(i) EUR 11,800 (eleven thousand eight hundred euros) in respect of non-pecuniary damage;
(ii) EUR 18,075 (eighteen thousand and seventy five euros) in respect of costs and expenses, inclusive of any value-added tax that may be chargeable;
(b) that from the expiry of the above-mentioned three months until settlement simple interest shall be payable on the above amounts at a rate equal to the marginal lending rate of the European Central Bank during the default period plus three percentage points;
4. Dismisses the remainder of the applicant's claim for just satisfaction.
Done in English, and notified in writing on 28 January 2003, pursuant to Rule 77 §§ 2 and 3 of the Rules of Court.
