ПОСТАНОВЛЕНИЕ Европейского суда по правам человека от 26.09.2006
"ДЕЛО "МИРО (MIRAUX) ПРОТИВ ФРАНЦИИ"
Официальная публикация в СМИ:
Подготовлен для публикации в системах КонсультантПлюс
Тип документа
Многосторонний документ (кроме СНГ)
Договаривающиеся стороны
[неофициальный перевод] <*>
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ВТОРАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО "МИРО (MIRAUX) ПРОТИВ ФРАНЦИИ"
(Жалоба № 73529/01)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
(Страсбург, 26 сентября 2006 года)
--------------------------------
<*> Перевод на русский язык Берестнева Ю.Ю.
По делу "Миро против Франции" Европейский суд по правам человека (Вторая секция), заседая Палатой в составе:
А.Б. Бака, Председателя Палаты,
Ж.-П. Коста,
И. Кабрала Баррето,
Р. Тюрмена,
М. Угрехелидзе,
А. Муларони,
Д. Йочиене, судей,
а также при участии С. Найсмита, Заместителя Секретаря Секции Суда,
заседая за закрытыми дверями 5 сентября 2006 г.,
вынес следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано жалобой (№ 73529/01), поданной 8 марта 2000 г. в Европейский суд по правам человека против Французской Республики гражданином Франции Жан-Пьером Миро (Jean-Pierre Miraux) (далее - заявитель) в соответствии со статьей 34 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
2. Интересы заявителя, которому была предоставлена правовая помощь, представлял О. Ферретти (O. Ferretti), адвокат из г. Кана (Caen). Власти Франции в Европейском суде представляла Уполномоченный Франции при Европейском суде по правам человека Э. Бельяр (E. Belliard), директор Правового департамента Министерства иностранных дел Франции.
3. 4 января 2005 г. Вторая секция приняла решение коммуницировать жалобу властям Франции. В соответствии с положениями пункта 3 статьи 29 Конвенции она приняла решение рассмотреть дело одновременно по вопросу приемлемости жалобы и по существу.
ФАКТЫ
I. Обстоятельства дела
4. Заявитель, 1947 года рождения, в настоящее время содержится в пенитенциарном центре (для осужденных к длительному, свыше 1 года, лишению свободы) г. Кане.
5. Обстоятельства дела в том виде, как они изложены сторонами, могут быть сведены к следующему.
6. 28 февраля 1996 г. следственным судьей г. Гавра (Le Havre) в отношении заявителя было возбуждено расследование по факту изнасилования и сексуальной агрессии в отношении несовершеннолетних в возрасте 15 лет.
7. Приказом от 18 февраля 1997 г. следственный судья переквалифицировал изнасилование в сексуальную агрессию в отношении несовершеннолетних в возрасте 15 лет и направил дело заявителя на рассмотрение в суд по уголовным делам.
8. 15 апреля 1997 г. суд по уголовным делам г. Гавра, признав наличие уголовного преступления, объявил себя не обладающим компетенцией.
9. Постановлением от 21 мая 1997 г. Кассационный суд рассмотрел ходатайство прокурора Республики при суде большой инстанции г. Гавра об урегулировании спора о подсудности, признав приказ следственного судьи несостоятельным, направил дело в обвинительную палату для вынесения решения о пребывании под следствием и подсудности.
10. 23 октября 1997 г. обвинительная палата апелляционного суда г. Руана (Rouen) направила дело заявителя на рассмотрение судом присяжных Сены-Маритим (Seine-Maritime) по факту покушения на изнасилование и сексуальной агрессии.
11. Судебное разбирательство проходило в суде присяжных 26 и 27 октября 1998 г.
12. По окончании судебного разбирательства 27 октября 1998 г. председатель суда присяжных огласил вопросы, на которые суд и присяжные заседатели должны дать ответ, и, в частности, вытекающий из хода разбирательства дополнительный вопрос о том, признается ли обвиняемый виновным в совершении изнасилования одной из своих жертв.
13. После окончания совещания судебное заседание было продолжено, и адвокат заявителя представил следующие рукописные требования:
"Принимая во внимание, что Ж.-П. Миро ходатайствует о том, чтобы было установлено, что:
- Председательствующий суда присяжных поставил четыре дополнительных вопроса, не получив замечаний сторон, нарушив таким образом, право на защиту;
- что поставленные дополнительные вопросы не вытекают из Постановления о направлении дела на судебное рассмотрение от 23 октября 1997 г., вынесенного обвинительной палатой апелляционного суда г. Руана;
- что дополнительные вопросы не вытекают из судебных разбирательств...".
14. В тот же день суд вынес следующее постановление:
"Суд, вынося решение без участия присяжных заседателей, объявил ходатайство об установлении юридического факта, поданное обвиняемым Жан-Пьером Миро, приемлемым. Установил, что четыре дополнительных вопроса, вытекающие из слушаний, были оглашены после завершения дебатов, и материалы расследования, за исключением постановления о направлении дела на судебное рассмотрение, были переданы секретарю судебного заседания. Установил, что вопросы, включая дополнительные, были оглашены вместе с постановлением, и не были получены замечания различных сторон. Установил, что после оглашения основных и дополнительных вопросов ни одна из сторон не потребовала возобновления слушания дела. Отклонил остальные представленные требования".
15. Затем председательствующий судья огласил ответы на вопросы и постановление, согласно которому заявитель был осужден за изнасилование и сексуальные агрессии при отягчающих обстоятельствах и приговорен к наказанию в виде лишения свободы с обязательными работами сроком на 12 лет, лишения политических, гражданских и семейных прав сроком на 10 лет и запрета занимать должности на государственной службе в течение пяти лет.
16. Заявитель подал кассационную жалобу. В своем письменном объяснении в дополнение к жалобе, поданном в палату по уголовным делам Кассационного суда Франции, он ссылался, в частности, на пункты 1 и 3 статьи 6 Конвенции.
17. Постановлением от 20 октября 1999 г. Кассационный суд Франции отклонил кассационную жалобу, посчитав, в частности:
"... что, с одной стороны, дополнительный вопрос об изнасиловании, квалифицированном постановлением о передаче дела на судебное рассмотрение как покушение, не является новым обвинением, а применяется к тем же фактам, квалифицируемым иным образом;
что, с другой стороны, обвиняемому или его адвокату, если они намерены оспаривать новую квалификацию состава преступления, надлежит подать жалобу по процедурным вопросам для того, чтобы в соответствии со статьей 352 Уголовно-процессуального кодекса добиться возобновления слушания дела; что из протокола не следует, что в связи с этим были представлены какие-либо замечания до того, как суд и присяжные удалились для вынесения решения...".
II. Применимое национальное законодательство
A. Уголовно-процессуальный кодекс Франции
18. Положения Уголовно-процессуального кодекса Франции, применимые на момент событий, предусматривают следующее:
Статья 231
"Суд присяжных обладает полной компетенцией по рассмотрению дела по существу в отношении лиц, переданных ему постановлением о передаче дела суду присяжных.
Он не вправе рассматривать дела, по которым предание суду осуществлено в иной форме".
Статья 348
"Председатель производит оглашение вопросов, на которые суд и присяжные должны дать ответ. Такое оглашение не обязательно, если вопросы поставлены в выражениях постановления о предании суду присяжных или если подсудимый или его защитник отказываются от оглашения".
Статья 351
"Если в результате судебного разбирательства выясняется, что деяние подлежит иной правовой квалификации, нежели та, которая содержится в постановлении о предании суду присяжных, то председатель должен поставить один или несколько дополнительных вопросов".
Статья 352
"Если по поводу вопросов возникает спорная ситуация, то она разрешается судом в порядке, предусмотренном статьей 316".
Статья 316
"Все спорные вопросы разрешаются судом после заслушивания обвинения, сторон и их адвокатов.
Эти решения не могут предрешать дело по существу.
Они могут быть оспорены путем подачи кассационной жалобы одновременно с постановлением по существу дела".
B. Уголовный кодекс Франции
19. Соответствующие положения Уголовного кодекса Франции предусматривают следующее:
Статья 121-4
"Исполнителем преступного деяния является лицо, которое:
1) совершает инкриминируемые деяния;
2) покушается на совершение преступления или, в случаях, предусмотренных законом, проступка".
Статья 121-5
"Покушение имеет место тогда, когда, явно выраженное началом исполнения, оно было прервано или его последствия не наступили только в силу обстоятельств, не зависящих от воли ее исполнителя".
Статья 222-22
"Сексуальную агрессию образует любое сексуальное посягательство, совершенное путем насилия, принуждения, угрозы или обмана".
Статья 222-23
"Любой акт сексуального проникновения какого-либо рода, совершенный в отношении другого лица путем насилия, принуждения, угрозы или обмана, является изнасилованием.
Изнасилование наказывается лишением свободы сроком на пятнадцать лет с обязательными работами".
ПРАВО
I. Предполагаемое нарушение пунктов 1 и 3 статьи 6 Конвенции
20. Заявитель утверждал, что правовая переквалификация деяний путем дополнительного вопроса, поставленного по окончании слушаний в суде присяжных, а также отсутствие предварительного уведомления о дополнительных вопросах, представленных на рассмотрение присяжных, и невозможность представить свои ответные замечания, повлекли нарушение пункта 1 и подпунктов "a" и "b" пункта 3 статьи 6 Конвенции, которые гласят:
"1. Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом...
/.../
3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:
a) быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения;
b) иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты;
/.../".
A. Приемлемость
21. Власти Франции заявили возражение о неисчерпании заявителем внутренних средств правовой защиты. Они считали, что в отношении инкриминируемого нарушения действительно существует доступное и отвечающее требованиям средство правовой защиты: статья 352 Уголовно-процессуального кодекса Франции, которая предоставляет заявителю возможность добиться возобновления судебного разбирательства, если будет установлено, что был поставлен дополнительный вопрос, не вытекающий из слушаний, и что он создает опасность нарушения права заявителя на защиту. Власти Франции уточнили, что это средство правовой защиты может быть применено в ходе судебного заседания. Они считали, что заявитель, представший перед судом присяжных, не предпринял всех разумно ожидаемых мер для того, чтобы исчерпать внутренние средства правовой защиты. В частности, они настаивали на том, что заявитель ограничился на том, что представил требования в отношении установления, что четыре дополнительных вопроса, которые не следовали ни из постановления о передаче дела на рассмотрение суда присяжных, ни из проведенных слушаний, были поставлены без получения замечаний сторон, однако, что ни в какой момент не было потребовано возобновления слушаний.
22. Заявитель полагал, что он исчерпал внутренние средства правовой защиты. Он утверждал, что возможность, предоставленная статьей 352 Уголовно-процессуального кодекса Франции, подать жалобу по процедурным вопросам для того, чтобы суд присяжных возобновил слушания после оглашения дополнительных вопросов, не является эффективным средством правовой защиты, поскольку она никоим образом не позволяет затронуть вынесенный приговор. Он также утверждал, что Кассационный суд Франции неоднократно признавал, что право председателя суда присяжных ставить дополнительные вопросы соответствует Конвенции таким образом, что даже если предположить, что это средство правовой защиты было бы реализовано, поставленные дополнительные вопросы были бы признаны имеющими законную силу. Наконец, заявитель считал, что это средство правовой защиты требует немедленной реакции, несовместимой с осуществлением надлежащей и эффективной защиты.
23. По мнению Европейского суда, доводы, выдвинутые властями Франции в рамках возражения о неприемлемости, в действительности совпадают с существом дела, в связи с тем, что возможность добиться возобновления слушаний, предоставляемая статьей 352 Уголовно-процессуального кодекса Франции, не призвана исправить возможное совершенное нарушение, а предупредить его. Следовательно, необходимо присоединить рассмотрение возражений властей Франции в отношении неисчерпания внутренних средств правовой защиты к рассмотрению дела по существу. Европейский суд призван рассмотреть ход слушаний в суде присяжных, особенно в отношении возможности для заявителя и его адвоката реально и эффективно использовать свои доводы и способы защиты в отношении переквалификации, вызванной оспариваемым вопросом.
24. Вместе с тем, Европейский суд установил, что жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Кроме того, он отметил, что иных оснований для объявления ее неприемлемой не установлено. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.
B. Существо дела
25. Власти Франции напомнили, что возможность переквалификации деяния сама по себе не противоречит Конвенции. В суде присяжных эта возможность к тому же специально предусмотрена статьей 351 Уголовно-процессуального кодекса Франции, которая закрепляет за председателем суда присяжных возможность поставить дополнительный вопрос относительно новой правовой квалификации, если из слушаний следует, что инкриминируемые факты могут получить иную предусмотренную законом квалификацию, чем предложенную изначально.
26. Вместе с тем, власти Франции считали, что настоящее дело отличается от дела "Пелиссье и Сасси против Франции" ({Pelissier} <*> and Sassi v. France) (см. Постановление Большой палаты Европейского суда, жалоба No. 25444/94, ECHR 1999-II), в котором заявители ни в какой момент не могли получить возможность организовать свою конкретную и эффективную защиту в отношении новой квалификации. По мнению властей Франции, заявитель действительно не мог не знать о правовом основании обвинения, а также о фактах, по которым ему было предъявлено обвинение. Действительно, правовая переквалификация, совершенная судом присяжных, не изменила ни правового основания квалификации уголовного преступления (а именно статья 222-23 Уголовного кодекса Франции), ни его фактическую основу, а дала другую оценку уровню совершения этого преступления (к тому же назначенное наказание являлось идентичным, какой бы ни была принятая квалификация).
--------------------------------
<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке набраны латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
27. Власти Франции также отметили, что квалификация "насилие" была упомянута в ходе разбирательства. Этот термин был к тому же использован в требовании прокурора о производстве предварительного следствия от 28 февраля 1996 г. Вместе с тем, эта квалификация сохранялась в ходе предварительного следствия и была изменена судом по уголовным делам только позже, до того, как в итоге были признаны квалификации "сексуальные агрессии и покушение на изнасилование" в постановлении о передаче дела на рассмотрение суда присяжных.
28. Власти Франции настаивали на присутствии адвоката заявителя. Они считали, что он не мог не знать о возможности переквалификации "покушения на изнасилование" в "изнасилование" и что он должен был представить аргументы по этому поводу. Дополнительно власти Франции отметили, что опровержение покушения на изнасилование неизбежно предполагает опровержение самого изнасилования.
29. Со своей стороны, заявитель утверждал, что следствием поставленного дополнительного вопроса явилось присоединение иных фактов к фактам, описанным в постановлении о передаче дела на рассмотрение суда присяжных. То обстоятельство, что этот вопрос был поставлен до окончания слушаний, является, по его мнению, нарушением его права быть уведомленным в возможно короткий срок о характере и основании предъявленного ему обвинения. Кроме того, он не мог использовать время, необходимое для того, чтобы подготовиться к своей защите.
30. В отношении осведомленности о возможности переквалификации того факта, что квалификация изнасилования была упомянута в ходе предварительного разбирательства, совершенно недостаточно для того, чтобы обеспечить соблюдение прав на защиту. Отказ обвинительной палаты направить дело в суд присяжных для того, чтобы дать ответ в отношении изнасилования, не может дать возможность предвидеть, что в итоге заявитель будет осужден за такое преступление, он не представил какого-либо довода защиты в отношении такой квалификации уголовного преступления.
31. Европейский суд напомнил, что справедливость разбирательства оценивается с точки зрения всего разбирательства. Положения пункта 3 статьи 6 Конвенции указывают на необходимость особой тщательности в вопросе уведомления об "обвинении", предъявленном заинтересованному лицу. Обвинение играет определяющую роль в уголовном преследовании: учитывая его смысл, обвиняемый официально уведомляется в письменном виде о правовых и фактических основаниях предъявленного ему обвинения. Подпункт "a" пункта 3 статьи 6 Конвенции признает за обвиняемым право быть уведомленным не только об основании обвинения, то есть о реальных фактах, обвинение в которых ему предъявлено и на которых основывается обвинение, но также о правовой квалификации, данной этим фактам, и это должно быть сделано подробным образом (см. упоминавшееся выше Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Пелиссье и Сасси против Франции", § 51).
32. Значение этого положения должно оцениваться, в частности, в свете более общего права на справедливое судебное разбирательство, которое гарантировано пунктом 1 статьи 6 Конвенции. В отношении уголовного обвинения точная и полная информация об обвинении, предъявленном обвиняемому, и, следовательно, правовая квалификация, которую суд может признать в его отношении, является существенным условием справедливого судебного разбирательства. Положения подпункта "a" пункта 3 статьи 6 Конвенции не предписывают какого-либо особого порядка в отношении того, каким образом обвиняемый должен быть уведомлен о характере и основании предъявленного ему обвинения. Наконец, существует связь между подпунктами "a" и "b" пункта 3 статьи 6 Конвенции, и право быть информированным о характере и основании обвинения должно быть предусмотрено в свете права обвиняемого подготовиться к своей защите (см. упоминавшееся выше Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Пелиссье и Сасси против Франции", § 52 - 54).
33. В данном случае Европейский суд отметил, что данный вопрос был поставлен по окончанию слушаний в суде присяжных и до того, как присяжные удалились для принятия решения, переквалификация была оформлена только ответом, данным на этот вопрос в ходе вынесения решения. Таким образом, использование статьи 352 Уголовно-процессуального кодекса Франции могло играть только превентивную роль, и заявителю не было предоставлено никакого средства правовой защиты для того, чтобы представить доводы в свою защиту в отношении произведенной переквалификации.
34. Кроме того, Европейский суд не согласен с доводом властей Франции, согласно которому заявителю следовало подать жалобу по процедурному вопросу, потребовав возобновления слушаний в соответствии со статьей 352 Уголовно-процессуального кодекса Франции. Европейский суд, напротив, счел, что обязанностью национального суда, который воспользовался своим неоспоримым правом переквалифицировать состав преступления, является предоставление возможности заявителю осуществить свои права на защиту эффективным и конкретным образом, в частности, например, направить в надлежащее время дело для возобновления рассмотрения или потребовать замечаний заявителя (см. упоминавшееся выше Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Пелиссье и Сасси против Франции", § 62). Наконец, ничто не позволяет без колебаний утверждать, что суд присяжных дал бы ответ на спорный вопрос, который мог бы приостановить и возобновить слушания.
35. Вместе с тем, Постановление о направлении дела на рассмотрение суда присяжных департамента Сена-Маритим (Seine-Maritime) содержало лишь квалификации "покушение на изнасилование" и "сексуальная агрессия", и только по окончании слушаний был поставлен дополнительный вопрос, которым была совершена оспариваемая переквалификация. Квалификация изнасилования была предусмотрена в предыдущем Постановлении о направлении дела в суд от 18 февраля 1997 г., объявленным недействительным Кассационным судом 21 мая 1997 г., а затем специально отмененным Постановлением о передаче дела на рассмотрение суда присяжных 23 октября 1997 г. Заявитель мог разумно полагать, что у него нет больше необходимости защищаться от обвинения в "изнасиловании", и сконцентрировал свою защиту на признанной в конечном счете квалификации "покушение на изнасилование". Принимая во внимание все эти элементы, Европейский суд счел в связи с "необходимостью проявить чрезвычайную заботу о том, чтобы уведомить заинтересованное лицо о предъявленном ему обвинении" и определяющей ролью, которую играет обвинительное заключение в уголовном преследовании (см. Постановление Европейского суда по делу "Камазински против Австрии" (Kamasinski v. Austria) от 19 декабря 1989 г., Series A, № 168), что не было установлено, что заявитель был уведомлен о возможности вынесения приговора за изнасилование (см., mutatis mutandis, упоминавшееся выше Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Пелиссье и Сасси против Франции", § 56).
36. Однако Европейский суд отметил, что правовое основание "изнасилования" и "покушение на изнасилование" является одним и тем же, а именно статьей 222-23 Уголовного кодекса Франции, и что, как правило, в соответствии с уголовным законодательством Франции лицо, которое пыталось совершить преступление, рассматривается как исполнитель преступления наравне с лицом, которое его совершило (статья 121-4 Уголовного кодекса Франции, см. выше § 18). Тем не менее, можно отметить, что эти два преступления, в данном случае изнасилование и покушение на изнасилование, значительно отличаются по степени совершения. Действительно, в отличие от совершенного преступления, которое предполагает материализацию преступного намерения определенным результатом, покушение характеризуется началом совершения преступления, то есть частичным совершением преступления, представляющим собой действия, направленные непосредственно на его совершение и исполненные с этим намерением, а также в отсутствие добровольного отказа исполнителя от совершения преступления. Таким образом, "изнасилование" приводит к осуществлению специфичного результата, а именно сексуальному проникновению, в то время, как этот элемент не является обязательным для того, чтобы в отношении заявителя было признано преступление "покушение на изнасилование". В связи с этим можно утверждать, что существует различие между степенью тяжести двух этих преступлений, которое, несомненно, оказывает влияние на оценку фактов и определение наказания присяжными, тем более что в основном присяжные особо восприимчивы к таким жертвам, в частности, когда они являются жертвами преступлений сексуального характера, области, в которой субъективно и, несмотря на психологическую травму, которая в любом случае нанесена жертве, покушение является менее "предосудительным", чем совершенное преступление. Если исполнитель покушения подвергается максимальному наказанию, идентичному наказанию, которое может быть назначено исполнителю совершенного преступления, нельзя исключить, что суд присяжных при определении quantum (срока) наказания учтет различие, существующее между покушением и совершенным преступлением, в соответствии с их "реальной" тяжестью и результатом, нанесшим ущерб. Таким образом, можно по праву утверждать, что изменение квалификации в суде присяжных могло повлечь ужесточение наказания, вынесенного заявителю, который был лишен возможности подготовить и представить средства защиты в отношении новой квалификации и ее последствий с точки зрения наказания, которое может быть вынесено. Кроме того, Европейский суд отметил, что в то время, как максимальным применимым наказанием является 15 лет лишения свободы с обязательными работами, заявитель был приговорен к 12 годам лишения свободы, то есть наказанию, близкому к максимально предусмотренному.
37. Принимая во внимание все эти элементы, Европейский суд счел, что было нарушено право заявителя быть подробно уведомленным о характере и основании предъявленного ему обвинения, а также его право располагать необходимым временем и условиями для подготовки своей защиты.
38. Следовательно, имело место нарушение подпунктов "a" и "b" пункта 3 статьи 6 Конвенции, взятых в совокупности с пунктом 1 этой же статьи, который предусматривает право на справедливое судебное разбирательство.
II. Применение статьи 41 Конвенции
39. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
A. Ущерб
40. Заявитель полагал, что можно разумно оценить в пять лет разницу между вынесенным ему наказанием в виде лишения свободы за "изнасилование" и наказанием, которое могло быть ему назначено за "покушение на изнасилование". Он оценил в 54640,20 евро потерю доходов, причиненную в связи с увеличением срока наказания в виде лишения свободы, в 25000 евро - упущенную выгоду в отношении выплаты пенсионных отчислений, в 50000 евро - причиненный ему моральный вред, в 400000 евро - вред, связанный с заключением и лишением свободы, в 4000 евро - потерю возможности использовать изменение наказания в связи с вынесенным ему наказанием в виде лишения свободы и в 5000 евро - увеличение возмещения, предоставленного потерпевшим, то есть в общей сумме 538640,20 евро.
41. Власти Франции сочли, что эти требования являются явно чрезмерными и что они основываются на предположительных и умозрительных расчетах разницы в наказаниях в соответствии с предусмотренной правовой квалификацией. В отношении требований увеличения возмещения, предоставленного потерпевшим, власти Франции указывали, что заявитель не выполнил своих обязательств по отношению к последним и что, следовательно, он не может требовать компенсации за расходы, которые не понес, и не представляется, что они будут понесены в будущем. В отношении морального вреда власти Франции считали, что он является результатом неправомерного поведения заявителя, и напомнили, что он и его адвокаты несут ответственность за новую квалификацию фактов, признанную судом присяжных в связи с чрезмерно запоздалым характером их жалобы по процедурным вопросам. Таким образом, власти Франции считали, что если Европейский суд установит нарушение Конвенции, сам факт установления нарушения будет являться справедливой компенсацией для заявителя.
42. Прежде всего, Европейский суд отметил, что если, как в данном деле, лицо было приговорено в результате разбирательства, запятнанного нарушениями требований статьи 6 Конвенции, новое разбирательство или возобновление разбирательства по требованию заявителя в принципе является способом, соответствующим исправлению установленного нарушения (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Сейдович против Италии" (Sejdovic v. Italy), жалоба № 56581/00, § 126, ECHR 2006; mutatis mutandis, Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Оджалан против Турции" ({Ocalan} v. Turkey), жалоба № 46221/99, § 210, ECHR 2005-IV). Далее Европейский суд отметил, что единственное основание, которое может быть принято во внимание для предоставления справедливой компенсации, в данном случае состоит в том, что заявитель не смог воспользоваться гарантиями, предоставляемыми статьей 6 Конвенции. Однако Европейский суд не должен предаваться отвлеченным размышлениям о том, каким было бы окончание разбирательства в противном случае, однако он не счел неразумным предположить, что заявитель подвергся потере возможностей (см. Постановление Европейского суда по делу "Колоцца против Италии" (Colozza v. Italy) от 12 февраля 1985 г., Series A, № 89, p. 17, § 38; упоминавшееся выше Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Пелиссье и Сасси против Франции", p. 336, § 80). К этому должна быть добавлена компенсация морального вреда, для устранения которого недостаточно констатации нарушения Конвенции, сделанной в настоящем Постановлении. Исходя из принципа справедливости, как этого требует статья 41 Конвенции, Европейский суд присудил заявителю 6000 евро в качестве общего возмещения ущерба.
B. Судебные расходы и издержки
43. Заявитель также потребовал 1000 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, дополнительно понесенных в Кассационном суде Франции с целью защитить свои права.
44. Власти Франции считали, что заявитель на подтвердил дополнительные расходы, которые он понес в связи с подачей кассационной жалобы. Власти Франции напомнили также, что из расходов, понесенных в национальных судах, только расходы, понесенные с целю предотвратить или исправить нарушение Конвенции, могут явиться основанием для возмещения. В этих условиях власти Франции считали, что следует предоставить 1000 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных заявителем для того, чтобы было признано нарушение прав, предусмотренных Конвенцией, в Кассационном суде Франции и в Европейском суде.
45. В случае, когда Европейский суд констатирует нарушение Конвенции, он может присудить заявителю компенсацию не только судебных расходов и издержек, понесенных в конвенционных органах, но также тех, которые он понес в национальных судах для того, чтобы предотвратить или исправить указанное нарушение. В данном случае Европейский суд установил, что заявитель не представил каких-либо платежных документов в подтверждение своих требований. Однако заявитель, специально подав жалобу в Кассационный суд Франции, неизбежно понес расходы для того, чтобы обеспечить защиту своих интересов по этому вопросу во внутригосударственных судах. Следовательно, Европейский суд счел разумным присудить заявителю 1000 евро в связи с этим.
C. Процентная ставка при просрочке платежей
46. Европейский суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД:
1) единогласно объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;
2) постановил шестью голосами против одного, что имело место нарушение пунктов 1 и 3 статьи 6 Конвенции;
3) постановил шестью голосами против одного,
a) что государство-ответчик должно выплатить заявителю в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции 6000 (шесть тысяч) евро в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда, а также 1000 (одну тысячу) евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, а также сумму налогов, которая может быть начислена на эти суммы;
b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанные суммы начисляются простые проценты в размере предельной годовой ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента;
4) единогласно отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.
Совершено на французском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 26 сентября 2006 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель Палаты
Андраш Б.БАКА
Заместитель Секретаря Секции Суда
Стивен НАЙСМИТ
В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Суда к настоящему Постановлению прилагаются следующие особые мнения:
- совпадающее с мнением большинства мнение судьи И. Кабрала Баррето;
- особое мнение судьи А. Муларони.
СОВПАДАЮЩЕЕ С МНЕНИЕМ БОЛЬШИНСТВА МНЕНИЕ
СУДЬИ И. КАБРАЛА БАРРЕТО
Я полностью согласен со всеми пунктами резолютивной части Постановления, однако, у меня есть сомнения в отношении сумм, предоставленных в качестве компенсации морального вреда.
Я задаюсь этим вопросом, когда Европейский суд напомнил о необходимости возобновления разбирательства, если сам факт установления нарушения не достаточен для возмещения морального вреда.
ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ А. МУЛАРОНИ
Я не согласен с констатацией нарушения пунктов 1 и 3 статьи 6 Конвенции.
Я отмечаю, что в отличие от дела "Пелиссье и Сасси против Франции" (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Пелиссье и Сасси против Франции" ({Pelissier} and Sassi v. France), жалоба № 25444/94, ECHR 1999-II), в рамках которого заявители смогли ознакомиться с изменением квалификации только в момент оглашения постановления апелляционного суда, в данном случае переквалификация была сделана в связи с дополнительным вопросом, поставленным председателем суда присяжных по окончанию слушаний, до того, как присяжные удалились для принятия решения. Следовательно, заявитель располагал возможностью, предоставленной статьей 352 Уголовно-процессуального кодекса Франции, подать жалобу по процедурным вопросам, потребовав возобновления разбирательства. Таким образом, он мог представить свои замечания в отношении дополнительных вопросов, поставленных перед судом присяжных. Следовательно, заявитель, интересы которого к тому же представлял адвокат, сам не воспользовался средствами, имеющимися в его распоряжении, для того, чтобы представить дополнительные доводы в свою защиту по оспариваемому вопросу (см., mutatis mutandis, Решение Европейской комиссии по делу "Демокль против Франции" (Democles v. France) от 24 октября 1995 г., жалоба № 20982/92).
Мне представляется важным подчеркнуть, что в уголовном законодательстве Франции изнасилование и покушение на изнасилование являются двумя преступлениями, которые имеют одно и то же правовое основание, а именно статью 222-23 Уголовного кодекса Франции. Вместе с тем, лицо, которое пыталось совершить преступление, рассматривается как исполнитель преступления. Кроме того, преступление состоит в преднамеренном исполнении деяния, тогда как покушение на преступление определяется как начало исполнения того же деяния, затем его прекращение или его неудача в связи с обстоятельствами, не зависящими от воли его исполнителя. Наконец, изнасилование и покушение на изнасилование подлежат одинаковому наказанию (см. § 19 Постановления). В этих обстоятельствах при отсутствии требования о возобновлении рассмотрения дела председатель суда присяжных может на законных основаниях считать, что заявитель, интересы которого, и я настаиваю на этом пункте, были представлены адвокатом, не имел возражений против переквалификации покушения на изнасилование в изнасилование.
Следовательно, я считаю, что заявитель располагал необходимыми средствами для осуществления конкретным и эффективным образом прав на защиту и что не имело места нарушение пунктов 1 и 3 статьи 6 Конвенции.
Я хочу сделать два дополнительных замечания:
1. Главным образом, я считаю, что, когда национальные суды, в частности, Кассационный суд Франции, сочли, что заявитель не использовал процедуру, предусмотренную внутригосударственным правом, наш Суд должен поступить очень осмотрительно и ставить под сомнение такую констатацию, только если представляется очевидным, что национальные суды совершили явную ошибку или что чрезмерно строгое применение закона в обстоятельствах, когда заявителю нельзя предъявить обвинение в недостаточной тщательности, причинило несоразмерный ему вред. В данном случае мне сложно найти убедительные доводы, выдвинутые адвокатом заявителя, для которых "это средство правовой защиты [предусмотренное статьей 352 Уголовно-процессуального кодекса Франции] требует незамедлительной реакции, несовместимой с осуществлением эффективной и надлежащей защиты" (см. § 22 Постановления). Напротив, я считаю, что помощь адвоката предполагает презумпцию, признаваемую национальными судами, знания и мастерства в ходе разбирательства представителя обвиняемого;
2. В отношении применения статьи 41 Конвенции (пункт 3 резолютивной части Постановления) с точки зрения обстоятельств дела я считаю, что установление нарушения является достаточной справедливой компенсацией, тем более, что наша Секция впервые постановила, что новое разбирательство или возобновление разбирательства в принципе является средством, которое может исправить установленное нарушение (см. § 42 Постановления), предоставив в то же время значительную сумму в качестве справедливой компенсации.
