Законодательство Выдержки из законодательства РФ Законы Постановления Распоряжения Определения Решения Положения Приказы Все документы Указы Уставы Протесты Представления ПОСТАНОВЛЕНИЕ Европейского суда по правам человека от 12.10.2006 "ДЕЛО "МУБИЛАНЗИЛА МАЙЕКА (MUBILANZILA MAYEKA) И КАНИКИ МИТУНГА (KANIKI MITUNGA) ПРОТИВ БЕЛЬГИИ" Официальная публикация в СМИ: Подготовлен для публикации в системах КонсультантПлюс Тип документа Многосторонний документ (кроме СНГ) Договаривающиеся стороны [неофициальный перевод] <*> ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ ДЕЛО "МУБИЛАНЗИЛА МАЙЕКА (MUBILANZILA MAYEKA) И КАНИКИ МИТУНГА (KANIKI MITUNGA) ПРОТИВ БЕЛЬГИИ" (Жалоба № 13178/03) ПОСТАНОВЛЕНИЕ (Страсбург, 12 октября 2006 года) -------------------------------- <*> Перевод на русский язык Берестнева Ю.Ю. По делу "Мубиланзила Майека и Каники Митунга против Бельгии" Европейский суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе: Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты, Л. Лукаидеса, А. Ковлера, Х. Гаджиева, Д. Шпильманна, С.Э. Йебенса, судей, П. Мартенса, судьи ad hoc, а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда заседая за закрытыми дверями 21 сентября 2006 г., вынес следующее Постановление: ПРОЦЕДУРА 1. Дело было инициировано жалобой (№ 13178/03), поданной 16 апреля 2003 г. в Европейский суд против Королевства Бельгии гражданами Конго Пулшери Мубиланзила Майека (Pulcherie Mubilanzila Mayeka) и Табита Каники Митунга (Tabitha Kaniki Mitunga) (далее - заявители) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. 2. Интересы заявителей в Европейском суде представляла Д. Ванхойле (D. Vanheule), адвокат коллегии адвокатов г. Гента (Ghent). Власти Бельгии в Европейском суде были представлены Уполномоченным Бельгии при Европейском суде по правам человека К. Дебрюллем (C. Debrulle), Федеральное министерство юстиции Бельгии. 3. В частности, заявители утверждали, что задержание и выдворение второго заявителя нарушили статьи 3, 5 и 8 Конвенции. 4. Жалоба была передана на рассмотрение в Первую секцию Суда (пункт 1 правила 52 Регламента Суда). В соответствии с пунктом 1 правила 26 Регламента Суда из числа ее членов была сформирована Палата для рассмотрения дела (пункт 1 статьи 27 Конвенции). В связи с самоотводом Ф. Тюлькенс, судьи, избранной от Бельгии (правило 28 Регламента Суда), вместо нее власти Бельгии назначили П. Мартенса в качестве судьи ad hoc (пункт 2 статьи 27 Конвенции и пункт 1 правила 29 Регламента Суда). 5. Заявители и власти Бельгии представили письменные дополнительные замечания (пункт 1 правила 59 Регламента Суда). Каждая из сторон представила письменные возражения на замечания друг друга. 6. 26 января 2006 г. во Дворце прав человека в г. Страсбурге состоялись открытые слушания по вопросу приемлемости жалобы и по существу дела (пункт 3 правила 59 Регламента Суда). В Европейский суд явились: a) от властей Бельгии: К. Дебрюлль, Уполномоченный Бельгии при Европейском суде по правам человека, П. Жерар, ({P. Gerard} <*>), советник; -------------------------------- <*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке набраны латинским шрифтом и выделены фигурными скобками. К. Галлан (C. Gallant), атташе отдела по правам человека Департамента по вопросам законодательства и основных прав и свобод Федерального министерства юстиции Бельгии, Л. Пеетерс (L. Peeters), директор Департамента контроля за Службой по делам иностранцев, Федеральное министерство внутренних дел Бельгии, Р. Гуталс (R. Goethals), директор Транзитного центра национального аэропорта, Н. Бракке (N. Bracke), атташе, директор Департамента приграничного контроля Службы по делам иностранцев, эксперты; b) от заявителей: Д. Ванхойле, адвокат. Европейский суд заслушал их обращения. 7. Решением от 26 января 2006 г. Европейский суд объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу. ФАКТЫ I. Обстоятельства дела 8. Заявители, 1970 и 1997 годов рождения, соответственно, в настоящее время проживают в г. Монреале (Montreal) (Канада). 9. Заявителями являются мать (первый заявитель) и дочь (второй заявитель). Они пояснили, что первый заявитель приехала в Канаду 25 сентября 2000 г., 23 июля 2001 г. это государство предоставило ей статус беженца, и 11 марта 2003 г. она получила постоянный вид на жительство в этом государстве. 10. После того, как первый заявитель получила статус беженца, она попросила своего брата К., являющегося подданным Нидерландов и проживающего в этом же государстве, забрать и взять под свою опеку второго заявителя в возрасте пяти лет, проживавшую у своей бабушки в Демократической Республике Конго, до того момента, когда второй заявитель сможет переехать к ней. 11. 17 августа 2002 г. К. и второй заявитель в 19:51 прибыли в Национальный аэропорт г. Брюсселя (Brussels). К., не имея необходимых документов на проезд и пребывание для своей племянницы, а также документов, разрешающих осуществлять родительские права, безуспешно пытался представить второго заявителя как свою дочь перед пограничными властями. К. пояснил бельгийским властям, что когда он ездил в г. Киншасу (Kinshasa) навестить могилу отца, первый заявитель попросила его привезти второго заявителя в Европу, чтобы потом переехать к ней в Канаду, а также что бабушка, у которой жил ребенок, была слишком стара, чтобы заботиться о нем, а попытки легально перевезти ребенка в Канаду не дали какого-либо результата. 12. В ночь с 17 на 18 августа 2002 г. федеральные органы полиции позвонили первому заявителю, чтобы сообщить о сложившейся ситуации и дать номер телефона, по которому она сможет связаться со своей дочерью. Первый заявитель ответила им, что предприняла меры в Канаде относительно своей дочери. Власти Бельгии заявили, что первый заявитель не предпринимала никаких мер по этому поводу до 17 октября 2002 г. 13. 18 августа 2002 г. в отношении второго заявителя было вынесено решение об отказе во въезде на территорию Бельгии с выдворением за пределы страны в связи с тем, что у нее не было документов, требуемых Законом от 15 декабря 1980 г. о въезде, пребывании, размещении и выдворении иностранных граждан. В этот же день было вынесено решение о содержании в определенном месте, находящимся на границе, в соответствии со статьей 74-5 Закона от 15 декабря 1980 г. Во исполнение этого решения второй заявитель была помещена под стражу в транзитный центр "127". Ее дядя вернулся в Нидерланды. В этот же день для оказания содействия второму заявителю бельгийскими властями был назначен адвокат и подан запрос от ее имени о предоставлении статуса беженца. 14. 19 августа 2002 г. бельгийские власти связались с иммиграционной службой посольства Канады в г. Гааге (The Hague) с целью получения сведений о положении первого заявителя в Канаде. По данным этой службы, первый заявитель подала ходатайство о предоставлении убежища в Канаде и ждала разрешения на получение постоянного вида на жительство, но ее ходатайство о предоставлении убежища не распространялось на второго заявителя, так как она о ней не упомянула. В то же время первый заявитель предприняла меры в Канаде для получения визы для своей дочери. 15. 20 августа 2002 г. Ma. (Ma) сообщил администрации, что для обеспечения защиты второго заявителя было принято решение заменить назначенного адвоката и помочь первому заявителю получить разрешение перевезти свою дочь в Канаду. 16. 22 августа 2002 г. Служба по делам иностранцев неофициально, ссылаясь на Дублинскую конвенцию, попросила власти Нидерландов вновь рассмотреть ходатайство о предоставлении убежища для второго заявителя, но они отклонили эту просьбу. В этот же день, Служба по делам иностранцев связалась с К., чтобы узнать у него адреса членов семьи, проживающих в г. Киншасе. 17. В Письме от 23 августа 2002 г., направленном в центр "127", адвокат поблагодарил персонал центра за любезный прием, который ему был оказан, а также за заботу, которую они оказали Табите. 18. 26 августа 2002 г. иммиграционное бюро посольства Канады в Нидерландах электронным письмом в Службу по делам иностранцев сообщило адрес родителей первого заявителя, а также адрес ее последнего места жительства в г. Киншасе. 19. 27 августа 2002 г. ходатайство о предоставлении убежища для второго заявителя было отклонено Службой по делам иностранцев, которая также приняла решение об отказе во въезде на территорию с выдворением за пределы страны. С одной стороны, в этом решении указывалось, что отказ во въезде на территорию, может быть обжалован в срочном порядке Генеральному комиссару по делам беженцев и лиц без гражданства (Commissaire {general} aux {refugies} et aux apatrides), и, с другой стороны, что мера по принудительному выдворению за пределы страны может быть обжалована в течение 30 дней в Государственном совете Бельгии. Второй заявитель в срочном порядке обжаловала решение о выдворении Генеральному комиссару по делам беженцев и лиц без гражданства. 20. 4 сентября 2002 г. Посольство Бельгии в Демократической Республике Конго сообщило Службе по делам иностранцев, что адреса членов семьи заявителей в г. Киншасе, которые были ему переданы, по утверждениям первого заявителя, ошибочны. Заявители утверждали что К. дал неверные адреса. 21. Электронным письмом от 23 сентября 2002 г. иммиграционное бюро посольства Канады в Нидерландах сообщило Службе по делам иностранцев, что первый заявитель еще не получила статуса беженца в Канаде. 22. 25 сентября 2002 г. Генеральный комиссар по делам беженцев и лиц без гражданства, вынося решение по срочному вопросу, отметил, что единственной целью второго заявителя было воссоединиться со своей матерью в Канаде, и, следовательно, оно не имеет ничего общего с критериями предоставления статуса беженца, и принял решение, подтверждающее отказ во въезде на территорию страны. Тем не менее, Генеральный комиссар по делам беженцев и лиц без гражданства обратил внимание министра внутренних дел на то, что второй заявитель является несовершеннолетней и имеет право на семейное объединение в соответствии со статьей 10 Нью-Йоркской конвенции о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. 23. 26 сентября 2002 г. Ma. направил письмо в Службу по делам иностранцев, в котором он сообщил, что первый заявитель имеет статус беженца в Канаде, и что она обратилась к канадским властям с целью получения визы для своей дочери. Он также попросил, чтобы Служба по делам иностранцев поместила второго заявителя в приемную семью в связи с ее возрастом и состоянием на тот срок, пока она не получит от канадских властей разрешение на въезд, и предложил в данном случае отдать ее на попечение М., которой исполнилось 18 лет, и которая имеет бельгийское подданство. Ma. отметил, что даже если в центре с ней обращались хорошо, она там была одинока, и ее положение среди незнакомых взрослых могло привести к психологическим осложнениям разной степени. После настойчивой просьбы Ma. Служба помощи молодежи Французского сообщества поддержала его предложение. Ответа на эту просьбу не последовало. Из материалов дела следует, что Служба по делам иностранцев отклонила эту возможность, так как это подвергало ребенка риску. Это решение было обосновано тем, что в отношении отца М., проживавшего в той же коммуне, что и М., только по другому адресу, в 1998 году было вынесено постановление о задержании за развратные действия в отношении несовершеннолетних. Также Служба по делам иностранцев решила, что слишком велик риск того, что дядя опять увезет ребенка. 24. В октябре 2002 года Служба по делам иностранцев связалась с Верховным комиссариатом по делам беженцев Организации Объединенных Наций, Обществом Красного Креста и Посольством Бельгии в г. Киншасе. Контакты с посольством позволили на основе заявлений К. выяснить и найти члена семьи второго заявителя: ее дядя по материнской линии В. (по словам заявителей, студент, проживавший в университетском кампусе и единственный член семьи, кроме заявителей, еще проживавший в Демократической Республике Конго, живший вместе с пятью другими лицами в приемлемом доме, по данным посольства). Сотрудник Посольства Бельгии в г. Киншасе отправился к В. и изложил ему сложившуюся ситуацию. В. пояснил, что у него нет средств для содержания ребенка. 25. 9 октября 2002 г. адвокат второго заявителя подал ходатайство в совещательную палату (chambre du conseil) суда большой инстанции г. Брюсселя об освобождении из-под стражи, на основе пункта 1 статьи 74-5 Закона от 15 декабря 1980 г. В своем ходатайстве он просил отменить Решение о выдворении от 27 августа 2002 г., освободить из-под стражи второго заявителя и поместить ее в приемную семью М. или хотя бы в учреждение, предназначенное для детей младшего возраста. В это время адвокат также связался с Верховным комиссаром по делам беженцев ООН, который провел семейное расследование в г. Киншасе, которое выявило, что ни один из членов семьи не готов взять ребенка на содержание. 26. 10 октября 2002 г. бельгийские власти приняли меры и забронировали билет на самолет компании, на котором второй заявитель вылетела в один конец рейсом от 17 октября 2002 г. (в обязанности этой компании, указанные в статье 74-4 Закона от 15 декабря 1980 г., входит перевозка за свой счет в страну, откуда она приехала, или в любую другую страну, которая готова принять человека, не имеющего проездных документов или выдворенного на законном основании). Верховный комиссар по делам беженцев, Служба помощи молодежи, а также Посольство Бельгии в г. Киншасе были об этом уведомлены. 27. 11 октября 2002 г. Королевский прокурор г. Брюсселя уведомил Службу по делам иностранцев о ходатайстве, которое было подано вторым заявителем, и попросил передать ему все материалы, что и было сделано 14 октября 2002 г. 28. По утверждению властей Бельгии от 12 октября 2002 г., В. был предупрежден о приезде своей племянницы 17 октября в 17:45. 29. Вместе с тем, в Письме от 15 октября 2002 г. Служба по делам иностранцев сообщила Королевскому прокурору о своей позиции по вопросу освобождения из-под стражи второго заявителя: "...принятые меры позволили найти семью заинтересованного лица в г. Киншасе. В связи с положительным результатом всех предпринятых мер был забронирован билет на этот четверг 17 октября 2002 г. В г. Киншасе ребенка встретит его семья. Представитель нашего посольства будет также присутствовать. Наконец, следует отметить, что длительность задержания заявителя связана лишь с отсутствием желания ее дяди, который старательно уклонялся от сообщения в Службу по делам иностранцев адресов семьи этого лица. Следовательно, в интересах ребенка, ее задержали до четверга 17 октября 2002 года, то есть до того времени, когда лицо сможет быть передано ее собственной семье в г. Киншасе". В этот же день, после того как, Служба по делам иностранцев подтвердила, что ребенок будет препровожден к границе, Посольство Бельгии в г. Киншасе сообщило об этом В. письмом с уведомлением о вручении следующего содержания: "Уважаемый В.! Мне выпала честь подтвердить сообщение, полученное Посольством из Департамента г. Брюсселя, о том, что возвращение Вашей племянницы Мубиланзила Табита, в г. Киншаса рейсом "Хева Бора" (Hewa Bora) в четверг 17 октября 2002 г. в 17:45 в Ниджи (Nidji). С искренним уважением". 30. 16 октября 2002 г. совещательная палата суда первой инстанции г. Брюсселя вынесла решение о том, что задержание второго заявителя противоречит статьям 3.1 и 3.2 упомянутой Конвенции о правах ребенка, и предписала немедленное освобождение второго заявителя. Отмечая, что в его компетенцию не входит разрешение на размещение в приемной семье или в каком-либо другом учреждении, совещательная палата суда объявила жалобу частично обоснованной. Директор центра "127" был об этом уведомлен в тот же день. Имея возможность подать апелляцию на это решение в течение 24 часов, Королевский прокурор уведомил по факсу в тот же день директора центра о том, что он не дает ему возможности принять решение о подаче апелляционной жалобы. В этот же день представитель Верховного комиссара по делам беженцев в г. Брюсселе по факсу обратился в Службу по делам иностранцев с просьбой разрешить второму заявителю остаться в Бельгии до окончания рассмотрения ее запроса о получении канадской визы, обращая внимание службы на тот факт, что, по всей видимости, взрослых, способных содержать ее в г. Киншасе и желающих это сделать, не имелось, а В., по сведениям, которыми он располагает, все еще студент. В этом письме представитель Верховного комиссара по делам беженцев сообщил Службе по делам иностранцев, что первый заявитель получила статус беженца в Канаде 23 июля 2001 г., что отец второго заявителя исчез в августе 2000 года и что ее сестра-близнец была увезена в г. Браззавиль (Конго) (Congo-Brazzaville) четырьмя месяцами ранее. 31. 17 октября 2002 г. второй заявитель была выдворена из страны. Ее сопровождала сотрудница социальной службы центра "127", которая передала ее правоохранительным органам аэропорта. На борту самолета бортпроводница, уполномоченная директором авиакомпании, должна была следить за ней. Вместе с заявителем ехали трое взрослых из Конго, которые также были выдворены из страны. На месте никто из членов семьи ее не встречал. Власти Бельгии пояснили, что, благодаря своей настойчивости, сотрудник посольства Бельгии получил согласие В. поехать в аэропорт встречать свою племянницу, но в последний момент скрылся. 32. Присутствие сотрудника посольства Бельгии, о котором идет речь в письме Службе по делам иностранцев от 15 октября 2002 г., не было ни опровергнуто, ни подтверждено сторонами. Второй заявитель оставалась в аэропорту с 17:00 до 23:00, в конце концов ее взяла на содержание и разместила у себя Т., секретарь Национального информационного агентства Демократической Республики Конго. В этот же день первый заявитель позвонила в центр "127" с целью поговорить со своей дочерью. Ей сообщили, что второй заявитель уже не находится в центре, и посоветовали связаться со Службой по делам иностранцев, чтобы получить более полную информацию, что она и сделала. Служба по делам иностранцев не дала ей объяснений, но посоветовала обратиться к Верховному комиссару по делам беженцев, через которого она узнала, что второй заявитель была выслана в г. Киншасу. 33. 18 октября 2002 г. сотрудник Посольства Бельгии в г. Киншасе отправился к В. и установил, что он скрылся. В этот же день, 18 октября 2002 г., бельгийские власти получили сообщение от Посольства Канады в г. Гааге о том, что первый заявитель получила статус беженца и имеет разрешение на постоянное место жительства в Канаде с правом работы с 2002 года, и, следовательно, она имеет право на воссоединение семьи. 34. Второй заявитель покинула Демократическую Республику Конго 23 октября 2002 г. после вмешательства Премьер-министра Бельгии и его канадского коллеги, который дал свое согласие на воссоединение семьи. Она уехала в г. Париж в сопровождении Т., откуда они уехали в тот же день в Канаду, снабженные канадскими визами. Во время их пребывания в г. Париже Т. и второго заявителя сопровождали два сотрудника посольства Бельгии. Ответственность за расходы, связанные с этой поездкой, взяла на себя Бельгия. Тем временем дело широко комментировалось прессой. 35. 25 октября 2002 г. авиакомпания, которая перевозила второго заявителя, сообщила Службе по делам иностранцев, что второй заявитель перевозилась не одна, а с четырьмя другими выдворенными иностранцами. Она уточнила, что отдельная бортпроводница заботилась о ней до передачи властям в г. Киншасе. 36. 29 октября 2002 г. первый заявитель подала канадским властям ходатайство о воссоединении семьи. 37. По просьбе Службы по делам иностранцев директор центра "127" описал жизнь второго заявителя в центре Письмом от 23 ноября 2004 г. Директор центра также пояснил, что ее взяли на содержание две женщины, у которых были дети, что она играла с другими детьми, что ее дядя и мать звонили практически каждый день и что она могла им бесплатно звонить под наблюдением группы социальных работников, что ее адвокат часто ее навещал и привозил ей телефонные карты, сладости и деньги, что она часто играла на улице, смотрела множество видеокассет, рисовала и занималась счетом и что, если ей становилось грустно после разговора по телефону с семьей, ее утешали. Директор также уточнил, что во время выдворения второго заявителя до зала вылета (точнее, до места контроля федеральной полиции) ее сопровождала социальный работник, а также что весь персонал центра "127" заботились о детях, в частности не сопровождаемых несовершеннолетних. II. Применимое национальное законодательство и правоприменительная практика 38. Закон от 15 декабря 1980 г. о въезде на территорию, пребывании, размещении и выдворении иностранных граждан a) Средство правовой защиты в отношении судебных решений о въезде на территорию, пребывании, размещении и выдворении иностранных граждан Статья 63 "Административные решения могут явиться предметом срочного обжалования, или ходатайства о пересмотре, или ходатайства об отмене мер безопасности, или обжалования, или обращения к судебной власти в соответствии со следующими положениями. Административные решения, принятые в соответствии со статьями 3, 7, 11, 19 части II главы II и части III главы I bis, не являются предметом срочного обжалования на основании статьи 584 Кодекса судопроизводства...". b) Меры в виде лишения свободы Статья 71 "Иностранный гражданин, к которому применяется мера в виде лишения свободы в соответствии со статьями 7, 25, 27, вторым абзацем статьи 9, третьим абзацем части 2 статьи 51-5, частью 4 статьи 52 bis, частью 4 статьи 54, частью 3 статьи 63-4, статьями 67 и 74-6, может обжаловать эту меру, подав жалобу в совещательную палату суда по уголовным делам по постоянному месту жительства в Королевстве или в том месте, где он находится. Иностранный гражданин, содержащийся в определенном месте, расположенном на границе, в соответствии со статьей 74-5 может обжаловать эту меру, подав жалобу в совещательную палату суда по уголовным делам в той местности, где он находится. Иностранный гражданин может повторно подать такое ходатайство каждый месяц". Статья 72 "Совещательная палата выносит решение в течение пяти рабочих дней с момента подачи жалобы и после заслушивания доводов заявителя или его адвоката, представляющего его интересы и мнения прокуратуры. В случае если в соответствии со статьей 74 прокурор передает материалы в совещательную палату, прокурор, его уполномоченный или его советник должен быть также заслушан. Если совещательная палата не вынесла решение в установленный законом срок, иностранный гражданин подлежит освобождению. Палата проверяет, соответствуют ли меры в виде лишения свободы и выдворения за пределы страны закону, не вынося решение об их своевременности. Предписания совещательной палаты могут быть обжалованы иностранным гражданином, прокуратурой и в случае, предусмотренном статьей 74, прокурором или его уполномоченным. В этом случае применяется та же процедура, которая предусмотрена в отношении предварительного заключения, за исключением положений, касающихся постановлений об аресте, следственного судьи, запрета на общение, освобождения под поручительство или залог и права ознакомиться с материалами административного дела. Адвокат иностранного гражданина может ознакомиться с материалами дела в канцелярии соответствующего суда в течение двух рабочих дней до слушания. Секретарь суда извещает об этом адвоката заказным письмом". Статья 73 "Если совещательная палата принимает решение не поддерживать меру в виде задержания, иностранный гражданин подлежит освобождению с момента вступления решения в законную силу. Прокурор может предписать этому иностранному гражданину находиться в определенном месте до исполнения меры в виде выдворения за пределы страны или до того момента, как будет вынесено решение в отношении ходатайства о пересмотре дела". Статья 74 "Если прокурор полагает необходимым продлить задержание или содержание под стражей иностранного гражданина на основании части 5 статьи 7, части 5 статьи 25, части 3 статьи 29, части 3 статьи 74-5 и части 2 статьи 74/6, он должен подать ходатайство в течение пяти рабочих дней с даты вынесения решения о продлении применения меры в совещательную палату по месту жительства иностранного гражданина в Королевстве или той местности, в которой он находится, с тем, чтобы совещательная палата вынесла решение о законности такого продления срока. При отсутствии обращения в совещательную палату в установленный срок иностранный гражданин подлежит освобождению. Остальная часть процедуры применяется в том виде, в каком она предусмотрена статьями 72 и 73". Статья 74-4 "§ 1. Перевозчик, государственный или частный, который доставил в Королевство пассажира, находящегося без документов, предусмотренных в статье 2, или в одной из ситуаций, упомянутых в статье 3, должен немедленно доставить его в страну, откуда он приехал, или в любую другую страну, готовую его принять. § 2. Перевозчик, государственный или частный, который доставил пассажира в Королевство, также обязан его вывезти, если: a) перевозчик, который должен был доставить его в страну назначения, отказывается принять его на борт или b) власти страны назначения отказывают ему во въезде и отправляют его в Королевство, а во въезде в Королевство ему отказано, так как он не имеет необходимых в соответствии со статьей 2 документов или так как он находится в одной из ситуаций, упомянутых в статье 3. § 3. Если пассажир не имеет необходимых в соответствии со статьей 2 документов, а немедленное выдворение невозможно, перевозчик, государственный или частный, несет солидарную ответственность с пассажиром и должен оплатить затраты на жилье, пребывание и медицинское обслуживание пассажира...". Статья 74-5 "§ 1. Следующие лица могут быть задержаны в определенном месте, находящемся на границе, в ожидании разрешения въезда в Королевство или выдворения за пределы страны: 1) иностранный гражданин в соответствии с положениями настоящего Закона может быть выдворен властями, осуществляющими контроль на границах; 2) иностранный гражданин, который пытается проникнуть в Королевство, не отвечая требованиям, указанным в статье 2, который объявляет себя беженцем и просит признать его таковым на границе. § 2. Король может определить другие места внутри Королевства, подобные местам, упомянутым в параграфе 1. Иностранный гражданин, содержащийся в одном из таких других мест, не считается получившим право въезда в Королевство. § 3. Длительность содержания в определенном месте, находящемся на границе, не может превышать два месяца. Тем не менее прокурор или его уполномоченный может продлевать содержание иностранного гражданина, указанного в параграфе 1, на периоды по два месяца: 1) если иностранный гражданин является объектом исполнения меры в виде выдворения за пределы страны, исполнения решения об отказе во въезде на территорию страны или исполнения решения, подтверждающего отказ во въезде на территорию страны. 2) и если необходимые меры по выдворению иностранного гражданина были предприняты в течение семи рабочих дней после вынесения решения или меры, указанной в пункте 1, и если они продолжены с выполнением всех требуемых условий и все еще оставляют возможность выдворения иностранного гражданина в разумный срок. После продления решение, указанное в предыдущем абзаце, может быть принято только прокурором. Общая длительность задержания не может превышать пяти месяцев. В случае, если этого требует охрана общественного порядка или национальная безопасность, задержание иностранного гражданина может продлеваться каждый раз на один месяц после окончания срока, упомянутого в предыдущем абзаце, при этом общая длительность задержания не может превышать восьми месяцев. § 4. Имеет право въезда в Королевство: 1) иностранный гражданин, указанный в параграфе 1, по делу которого по истечении двухмесячного срока не было вынесено ни одного решения или меры, предусмотренной в подпункте 1 пункта 1 параграфа 3; 2) иностранный гражданин, указанный в параграфе 1, по делу которого вынесено решение или принудительная мера, предусмотренная в подпункте 1 пункта 1 параграфа 3, в том случае, если по истечении двухмесячного срока, уже продленного по необходимости, прокурор или его уполномоченный не принимает никакого решения о продлении срока; 3) иностранный гражданин, указанный в параграфе 1, чей общий срок задержания достиг соответственно пяти или восьми месяцев. /.../". III. Применимое международное право и практика его применения 39. Конвенция о правах ребенка от 20 ноября 1989 г., ратифицирована Бельгией Законом от 25 ноября 1991 г. Статья 3 "1. Во всех действиях в отношении детей независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка. 2. Государства-участники обязуются обеспечить ребенку такую защиту и заботу, которые необходимы для его благополучия, принимая во внимание права и обязанности его родителей, опекунов или других лиц, несущих за него ответственность по закону, и с этой целью принимают все соответствующие законодательные и административные меры. 3. Государства-участники обеспечивают, чтобы учреждения, службы и органы, ответственные за заботу о детях или их защиту, отвечали нормам, установленным компетентными органами, в частности в области безопасности и здравоохранения и с точки зрения численности и пригодности их персонала, а также компетентного надзора". Статья 10 "1. В соответствии с обязательством государств-участников по пункту 1 статьи 9 заявления ребенка или его родителей на въезд в государство-участник или выезд из него с целью воссоединения семьи должны рассматриваться государствами-участниками позитивным, гуманным и оперативным образом. Государства-участники далее обеспечивают, чтобы представление такой просьбы не приводило к неблагоприятным последствиям для заявителей и членов их семьи. /.../". Статья 22 "1. Государства-участники принимают необходимые меры, с тем чтобы обеспечить ребенку, желающему получить статус беженца или считающемуся беженцем в соответствии с применимым международным или внутренним правом и процедурами, как сопровождаемому, так и не сопровождаемому его родителями или любым другим лицом, надлежащую защиту и гуманитарную помощь в пользовании применимыми правами, изложенными в настоящей Конвенции и других международных документах по правам человека или гуманитарных документов, участниками которых являются указанные государства. 2. С этой целью государства-участники оказывают в случае, когда они считают это необходимым, содействие любым усилиям Организации Объединенных Наций и других компетентных межправительственных организаций или неправительственных организаций, сотрудничающих с Организацией Объединенных Наций, по защите такого ребенка и оказанию ему помощи и поиску родителей или других членов семьи любого ребенка-беженца, с тем чтобы получить информацию, необходимую для его воссоединения со своей семьей. В тех случаях, когда родители или другие члены семьи не могут быть найдены, этому ребенку предоставляется такая же защита, как и любому другому ребенку, по какой-либо причине постоянно или временно лишенному своего семейного окружения, как это предусмотрено в настоящей Конвенции". Статья 37 "Государства-участники обеспечивают, чтобы: a) ни один ребенок не был подвергнут пыткам или другим жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство видам обращения или наказания. Ни смертная казнь, ни пожизненное тюремное заключение, не предусматривающее возможности освобождения, не назначаются за преступления, совершенные лицами моложе 18 лет; b) ни один ребенок не был лишен свободы незаконным или произвольным образом. Арест, задержание или тюремное заключение ребенка осуществляются согласно закону и используются лишь в качестве крайней меры и в течение как можно более короткого соответствующего периода времени; c) каждый лишенный свободы ребенок пользовался гуманным обращением и уважением неотъемлемого достоинства его личности с учетом потребностей лиц его возраста. В частности, каждый лишенный свободы ребенок должен быть отделен от взрослых, если только не считается, что в наилучших интересах ребенка этого делать не следует, и иметь право поддерживать связь со своей семьей путем переписки и свиданий, за исключением особых обстоятельств; /.../". 40. В своих заключительных замечаниях от 13 июня 2002 г. в отношении Бельгии Комитет по правам ребенка рекомендовал этому государству следующее: "28. /.../ a) форсировать усилия, предпринимаемые в связи с созданием центров, специализирующихся в приеме несопровождаемых детей и уделяющих особое внимание детям, которые стали жертвами торговли детьми или сексуальной эксплуатации; b) следить за тем, чтобы срок пребывания в приемных центрах был как можно более краток и чтобы доступ к образованию и медицинскому обслуживанию был гарантирован во время и после пребывания в этих центрах; c) принять, как только будет возможно, закон о создании службы опеки, которая бы гарантировала назначение опекуна для каждого несопровождаемого ребенка с момента начала процесса по ходатайству о предоставлении убежища и настолько долго, насколько это будет необходимо впоследствии, а также следить, чтобы эта служба была полностью независима, с наделением ее правом предпринимать любые меры, которые она сочтет наиболее необходимыми по отношению к соответствующему несовершеннолетнему; d) следить за тем, чтобы несопровождаемые дети были осведомлены о своих правах и имели доступ к юридической помощи в течение процесса по ходатайству о предоставлении убежища; e) улучшить сотрудничество и обмен информацией между всеми участниками процесса, включая Службу по делам иностранцев и другие органы власти, полицию, суды, центры опеки и компетентные неправительственные организации; f) следить, в случае воссоединения семьи, чтобы это происходило исходя из высших интересов ребенка; g) усилить и улучшить контроль за возвращением не сопровождаемых детей в свою страну". ПРАВО I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции 41. Заявители жаловались на задержание и выдворение из страны второго заявителя, ссылаясь на статью 3 Конвенции, которая гласит: "Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию". A. Задержание второго заявителя 1. Доводы заявителей 42. Заявители считали, что задержание второго заявителя, которой было в тот момент пять лет, в течение почти двух месяцев в закрытом центре, предназначенном для взрослых, является бесчеловечным или унижающим достоинство обращением, запрещенным статьей 3 Конвенции. Они пояснили, что центр "127" является закрытым центром, находящимся рядом с аэропортом г. Брюсселя, и предназначен для задержания иностранных граждан, незаконно находящихся на территории страны, в ожидании своего выдворения. В 2002 году не существовало благоприятных условий для детей в возрасте второго заявителя, о чем было заявлено во Втором докладе Комитета по правам ребенка относительно Бельгии от 7 июля 2002 г. Поэтому второй заявитель не могла воспользоваться программой приема, соответствующего ее нуждам, и единственная помощь, которую она получила на тот момент, была получена от другой жительницы Конго, также несовершеннолетней. По мнению заявителей, все индивидуальные усилия, которые могли быть предоставлены членами персонала, не могут опровергнуть нарушение статьи 3 Конвенции, так как в течение основного периода своего развития второй заявитель не могла передвигаться, играть, самовыражаться, ее положение было ненадежно, она столкнулась с миром взрослых и должна была жить в условиях ограниченной свободы. Кроме того, власти Бельгии имели другие, более адаптированные средства в своем распоряжении, такие как предоставление приюта второму заявителю под контролем Службы помощи молодежи. Заявители уточнили, что у второго заявителя возникли нарушения сна после рассматриваемого задержания. 2. Доводы властей Бельгии 43. Власти Бельгии утверждали, что для того, чтобы определить, было ли содержание второго заявителя в закрытом центре, а именно в транзитном центре "127", в течение двух месяцев бесчеловечным или унижающим достоинство обращением, следует учесть обстоятельства дела. По мнению властей Бельгии, было невозможно позволить ребенку, не имеющему никакого документа, удостоверяющего личность или пребывание, въехать на территорию Бельгии. Также нельзя было рассмотреть возможность отправить ее с дядей, у которого не было права на опеку, и с учетом того, что семейная связь не была доказана. Канадские власти не рассматривали в то время возможность выдачи разрешения на въезд, которого, впрочем, и не просили заявители. Если бы первый заявитель приехала в Бельгию, то помещение ее дочери в центр и ее выдворение, вероятно, не имели бы места. 44. Практически не существовало возможности предоставления приюта в более адаптированных центрах, которые не позволяли осуществлять надзор и, следовательно, защиту ребенка. Таким образом, существовал риск, что ребенок там исчезнет. Кроме того, место задержания не было приспособлено для ребенка пяти лет, и тем более на довольно длительный в конечном итоге период задержания, этот особый случай уникален и объясняется тем фактом, что в то время такого рода ситуации были относительно редкими, соответствующие процедуры и структуры еще не были созданы. С того времени программный Закон от 24 декабря 2002 г. предусматривает назначение опекуна и принятие ответственности за несовершеннолетнего. Кроме того, 19 мая 2006 г. Комитет министров Совета Европы одобрил принцип меры, которая направлена на прекращение задержания в закрытых центрах иностранных несовершеннолетних без сопровождения, задержанных на границе. 45. Первый заявитель была осведомлена о ситуации своей дочери в первый же час и смогла поговорить с ней по телефону так долго, как она того хотела. Персонал центра очень внимательно заботился о втором заявителе, как сообщила Ma. в Письме от 23 августа 2002 г. В отчете, составленном 23 ноября 2004 г. руководством центра "127", также отмечается, что медицинский и административный персонал центра относился к ней внимательно, что она ежедневно общалась по телефону с мамой и дядей и была интегрирована в семейную жизнь детей ее возраста матерями этих детей. В свете всего изложенного вопрос состоял не столько в содержании под стражей in casu второго заявителя, сколько в самом принципе содержания под стражей несовершеннолетних и том факте, что бельгийские власти отклонили предложение об альтернативном предоставлении приюта. 46. Что касается длительности задержания, это объясняется стремлением этих органов прояснить ситуацию второго заявителя, а именно заботой Генерального комиссара по делам беженцев рассмотреть срочную жалобу. Многочисленные просьбы о предоставлении информации были поданы Службой по делам иностранцев в соответствующие инстанции, международные организации и частным гражданам в Канаде и в Республике Конго с целью выявить наиболее соответствующее решение. Длительность задержания объясняется также контактами, которые поддерживали бельгийские власти после отклонения ходатайства о предоставлении убежища для того, чтобы найти возможности приема в стране происхождения. 47. Кроме того, власти Бельгии ссылались на то, что в настоящем деле существуют неопределенности. Так, они задались вопросом, почему в тот момент не было подано ни одного визового запроса, чтобы позволить второму заявителю продолжить свою поездку в Канаду. Они также добавили, что неизвестно, что произошло с отцом второго заявителя. Также, власти Бельгии недоумевали в отношении действий первого заявителя, которая не упомянула о существовании двух своих детей, когда подавала ходатайство о предоставлении убежища в Канаде, и не подала визовый запрос, чтобы срочно приехать в Бельгию, чтобы, прежде всего, увидеть свою дочь и затем вернуться с ней в Канаду. По мнению властей Бельгии, первый заявитель и ее семья не сотрудничали с компетентными органами и следовали политике "свершившегося факта", создавая таким образом рассматриваемую ситуацию. Следовательно, первый заявитель не может с полным основанием возложить на бельгийское государство ответственность за два месяца, в течение которых бельгийское государство занималось ситуацией второго заявителя. 3. Мнение Европейского суда 48. Европейский суд напомнил, что статья 3 Конвенции не допускает никаких исключений. Этот абсолютный запрет Конвенцией пыток и наказаний или бесчеловечного или унижающего достоинство обращения показывает, что статья 3 закрепляет одну из основных ценностей демократических обществ, которые входят в Совет Европы (см. Постановление Европейского суда по делу "Серинг против Соединенного Королевства" (Soering v. United Kingdom) от 7 июля 1989 г., Series A, № 161, § 78). Чтобы подпадать в сферу применения статьи 3 Конвенции, жестокое обращение должно достигать минимума жестокости. Оценка этого минимума является относительной; она зависит от совокупности обстоятельств дела, а именно от характера и контекста обращения, а также от условий исполнения, длительности, физических и психических последствий, а также иногда от пола, возраста и состояния здоровья жертвы (см., среди прочих прецедентов, Постановление Европейского суда по делу "Ранинен против Финляндии" (Raninen v. Finland) от 16 декабря 1997 г., Reports of Judgments and Decisions 1997-VIII, § 55). Для этой оценки надо учитывать, что "Конвенция является "живым инструментом, который должен толковаться в свете условий современной жизни", и что возрастающий уровень требований в области защиты прав человека и основных свобод параллельно и неизбежно требует твердости в оценке нарушений основных ценностей демократических обществ" (см. mutatis mutandis, Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France) от 28 июля 1999 г., § 101, Reports 1999-V). 49. Европейский суд счел, что следует, прежде всего, изучить жалобу в отношении второго заявителя, - в отношении которой была предпринята мера в виде рассматриваемого задержания, - затем в отношении ее матери (первый заявитель), которая также считает себя жертвой этой меры. a) Второй заявитель 50. Европейский суд отметил, что условия задержания второго заявителя, которой в то время было пять лет, были такими же, как и для взрослого человека. Таким образом, ребенок был задержан в центре, изначально созданном для взрослых, в то время как она была разлучена со своими родителями и никто не был назначен, чтобы заботиться о ней, а также не был предоставлен квалифицированный, специально обученный персонал обеспечения и сопровождения психологических и воспитательных мер. Эта ситуация продолжалась в течение двух месяцев. В этом отношении Европейский суд отметил, что власти Бельгии признали, что место задержания было не приспособлено для этого и что в то время не существовало соответствующих структур. 51. По мнению Европейского суда, бесспорно, что в возрасте пяти лет ребенок совершенно лишен самостоятельности и зависит от взрослого и что, когда он разлучен со своими родителями и предоставлен самому себе, он является совершенно обделенным. 52. Тот факт, что второй заявитель смогла получить юридическую поддержку, каждый день общаться с матерью или с дядей по телефону и что персонал центра, а также некоторые люди, находившиеся там, внимательно о ней заботились, не может считаться достаточным для удовлетворения всех нужд пятилетнего ребенка. Вместе с тем Европейский суд счел, что этой отдельной заботы явно недостаточно. 53. Европейский суд напомнил, что в совокупности со статьей 3 Конвенции статья 1 Конвенции накладывает на Высокие Договаривающиеся Стороны обязательство гарантировать каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, признанные Конвенцией, предписывает им принимать меры, направленные на то, чтобы не допустить, чтобы указанные лица были подвержены насилию, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию (см., mutatis mutandis, Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Z. и другие против Соединенного Королевства" (Z. and Others v. United Kingdom) от 10 мая 2001 г., ECHR 2001-V § 73, и Постановление Европейского суда по делу "А. против Соединенного Королевства" (A. v. United Kingdom) от 23 сентября 1998 г., Reports 1998-VI, р. 2699, § 22). Эти положения должны обеспечить эффективную защиту, в частности, детям и другим уязвимым лицам и включать разумные меры для предотвращения жестокого обращения, о которых власти знали или должны были знать (см. Постановление Европейского суда по делу "Осман против Соединенного Королевства" (Osman v. United Kingdom) от 28 октября 1998 г., Reports 1998-VIII, pp. 3159 - 3160, § 116). 54. В связи с этим Европейскому суду следует выяснить, являлось ли законодательство и инкриминируемая практика, а главное то, каким образом оно применялось в данном деле, настолько недостаточным, чтобы повлечь нарушение позитивных обязательств, возложенных на государство-ответчика в соответствии со статьей 3 Конвенции. 55. Личная ситуация второго заявителя характеризуется ее очень юным возрастом и тем фактом, что она была иностранкой, оказавшейся в нелегальной ситуации в неизвестной стране, что она оказалась без сопровождения, так как была разлучена с семьей, а следовательно - предоставлена сама себе. Таким образом, она находилась в крайне уязвимом положении. Принимая во внимание абсолютную защиту, предоставляемую статьей 3 Конвенции, по мнению Европейского суда, не следует забывать, что именно этот элемент является определяющим и что именно он преобладает над статусом второго заявителя в качестве иностранки, находящейся в нелегальном положении. Следовательно, второй заявитель, несомненно, относится к категории людей, наиболее уязвимых в обществе, и бельгийским властям следовало защитить и принять ответственность за нее, приняв соответствующие меры в качестве выполнения позитивных обязательств, вытекающих из статьи 3 Конвенции. 56. Европейский суд отметил, что в то время, когда несовершеннолетние по общему правилу подпадали под юрисдикцию ювенальных судов, в отношении несопровождаемых несовершеннолетних не была юридически регламентирована. Власти Бельгии признали, что возможности предоставления приюта в более адаптированных центрах практически не имелось, а если бы такая возможность имелась, то в них не было возможности осуществлять никакого специального контроля, а следовательно, и защиты ребенка. Вместе с тем, положения закона не позволяли суду общей юрисдикции контролировать условия содержания несовершеннолетнего и, при необходимости, обязать администрацию принять меры по юридическому, гуманитарному и социальному сопровождению (см. mutatis mutandis, Постановление Европейского суда по делу "Амюур против Франции" (Amuur v. France) от 25 июня 1996 г., Reports 1996-III, § 53). Существовало только одно средство правовой защиты - подача ходатайства об освобождении в совещательную палату суда, предусмотренного статьей 71 вышеупомянутого Закона, в соответствии с которой судебный орган выносит решение о законности задержания, не вынося решения о его уместности. 57. По обращению адвоката 9 октября 2002 г. этот судебный орган Постановлением от 16 октября 2002 г. установил незаконность содержания под стражей второго заявителя в соответствии с Конвенцией о правах ребенка и предписал ее немедленное освобождение. По мнению этого судебного органа, в его компетенцию не входило вынесение решения о своевременности и условиях задержания и, тем более, планирование и создание альтернативной ситуации. Адвокат второго заявителя, прежде чем обратиться в совещательную палату суда, сообщил о ситуации в Службу по делам иностранцев 26 сентября 2002 г. и попросил о предоставлении приюта в приемной семье или, по крайней мере, в специальном учреждении, ссылаясь на ее изолированность и риски психологических осложнений. Следует отметить, что после этой даты национальные власти были поставлены перед фактом, что им следует избежать или исправить предполагаемые недостатки, но они бездействовали. Кроме того, в своем Решении от 25 сентября 2002 г. Генеральный комиссар по делам беженцев привлек внимание министра внутренних дел к тому, что второй заявитель является несовершеннолетней и что она имеет право на воссоединение с семьей в соответствии со статьей 10 Конвенции о правах ребенка. Кроме того, 13 июня 2002 г. Комитет по правам ребенка рекомендовал Бельгии ускорить процесс создания специальных приемных центров, пребывание в которых должно быть как можно более коротким. 58. По мнению Европейского суда, меры, принятые бельгийскими властями, по информированию первого заявителя о сложившейся ситуации, сообщению ей номера телефона, по которому она могла связаться с дочерью, назначению адвоката для оказания содействия второму заявителю и принятию мер в отношении канадских властей и посольства Бельгии в г. Киншасе, были далеко не достаточными относительно обязанности бельгийского государства оказать содействие второму заявителю. Кроме того, у властей Бельгии имелось множество возможностей для этого. Европейский суд не сомневается, что задержание второго заявителя в описанных выше условиях повергло ее в состояние глубокого расстройства. Вместе с тем, Европейский суд счел, что власти Бельгии, которые приняли меру в виде рассматриваемого содержания под стражей, не могли не знать о серьезных психологических последствиях применения такой меры. По мнению Европейского суда, подобное задержание доказывает отсутствие человечности и достигает предела, необходимого для того, чтобы квалифицировать бесчеловечное обращение. 59. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции. b) Первый заявитель 60. Во-первых, Европейский суд напомнил, что статья 3 Конвенции предоставляет абсолютную защиту независимо от возможно критикуемой позиции заявителя (см., mutatis mutandis, упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Серинг против Соединенного Королевства", § 88). В связи с этим Европейский суд не может принять доводы властей Бельгии, которые, ссылаясь на поведение первого заявителя, ставят под сомнение возможность констатации Европейским судом нарушения. 61. Во-вторых, Европейский суд напомнил, что вопрос о том, является ли один из родителей жертвой жестокого обращения, которому подвергался его ребенок, зависит от наличия особых факторов, предоставляющих страданию заявителя размер и характер, отличные от эмоционального расстройства, которое можно рассматривать как неизбежное для близких родственников жертвы серьезных нарушений прав человека. Среди этих факторов фигурируют близкое родство - в данном контексте связь родитель-ребенок имеет преимущество - личные отношения, условия, при которых родитель являлся свидетелем рассматриваемых событий, и то, каким образом власти реагировали на требования заявителей. Суть такого нарушения заключается в реакции и поведении властей в ситуации, о которой им было сообщено. В частности, с точки зрения последнего элемента родитель может непосредственно считать себя жертвой действий властей (mutatis mutandis, Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Чакичи против Турции" ({Cakici} v. Turkey), жалоба № 23657/94, ECHR 1999-IV, § 98, и Постановление Европейского суда по делу "Хамийет Каплан и другие против Турции" (Hamiyet Kaplan and Others v. Turkey) от 13 сентября 2005 г., жалоба № 36749/97, § 67). 62. В отношении действий властей Бельгии применительно к первому заявителю анализ материалов дела показывает, что власти Бельгии ограничились тем, что известили ее о задержании дочери и передали номер телефона, по которому она могла с ней связаться. Европейский суд не сомневается в том, что первый заявитель, будучи матерью, испытывала страдания и глубокое чувство тревоги в связи с задержанием своей дочери. Обстоятельства дела приводят Европейский суд к выводу о том, что в данном деле был достигнут порог жестокости, требуемый статьей 3 Конвенции. 63. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции. B. Выдворение второго заявителя 1. Доводы заявителей 64. Заявители также утверждали, что обращением, запрещенным статьей 3 Конвенции, является тот факт, что власти Бельгии выдворили второго заявителя, не дождавшись, пока канадские власти примут решение по ходатайству о воссоединении семьи, и не имея гарантий, что второй заявитель будет принята одним из членов семьи или, по крайней мере, сотрудником бельгийского посольства. Заявители настаивали на том, что пятилетний ребенок путешествовал без назначенного для сопровождения служащего и что по прибытии второй заявитель была вынуждена ждать в аэропорте г. Киншасы с 17:00 до 23:00, пока Т. не взяла на себя ответственность забрать ребенка. По утверждению заявителей, выдворение ребенка лица, получившего статус беженца, противоречит основному принципу невысылки в целях предоставления убежища. Кроме того, в таком случае существует опасность, что власти страны происхождения используют присутствие ребенка на своей территории для того, чтобы обязать лицо, имеющее статус беженца, вернуться или отомстить ему. Власти Бельгии знали, что В., являющийся студентом, или другие члены семьи не были в состоянии принять второго заявителя. По мнению заявителей, настоящее дело должно отличаться от дела "Нсона против Нидерландов" (Nsona v. Netherlands) (см. Постановление Европейского суда от 28 ноября 1996 г., Reports 1996-V), в котором девятилетняя дочь была посажена на борт самолета, о чем знал ее отец, и ее сопровождало лицо, имеющее с ней достаточную связь. Этого не было в настоящем деле, поскольку второй заявитель путешествовала одна. В связи с этим того факта, что ей занималась бортпроводница, выделенная авиакомпанией, не достаточно. В деле "Нсона против Нидерландов" осложнения последовали в связи с вмешательством адвоката заявителя, чего не было в данном деле. Заявители считали, что тот факт, что власти Бельгии узнали о том, что первый заявитель имеет статус беженца в Канаде и что второй заявитель будет в итоге возвращена в Европу через пять дней, предполагает, что выдворение являлось несоразмерной мерой. Наконец, как они уже отмечали, говоря о задержании второго заявителя, власти Бельгии имели в своем распоряжении другие средства. 2. Доводы властей Бельгии 65. По мнению властей Бельгии, при отсутствии документа, позволяющего второму заявителю путешествовать или въехать на территорию Бельгии, у бельгийских властей не было никакого основания выбирать другой способ, кроме выдворения. Кроме того, первый заявитель ни в какой момент не доказала, что является матерью ребенка, в то время как бельгийские власти смогли связаться с другими членами ее семьи. В такой ситуации было правильно отправить ребенка в эту семью. Мера в виде выдворения являлась необходимой и юридически обоснованной, и рассмотрение вопроса, таким образом, должно ограничиться условиями этого выдворения. Власти Бельгии отметили, что заявители не настаивали на том, что второй заявитель рисковала быть подвергнутой обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции, в связи с ее возвращением в г. Киншасу, а что ее высылка является таким обращением в связи с ее возрастом. По мнению властей Бельгии, условия высылки заявителя являются сопоставимыми с условиями, имевшими место в деле "Нсона против Нидерландов", и являются в некотором отношении даже более благоприятными. Травма, полученная ребенком, и отсутствие приема в аэропорту г. Киншасы вызывают сожаление. Однако условия поездки не создают проблемы, поскольку до аэропорта второго заявителя сопровождала сотрудник социальной службы, а затем она была поручена бортпроводнице, выделенной авиакомпанией, как это указано в отчете, представленном этой компанией 25 октября 2002 г. В то же время власти Бельгии убедились в присутствии членов семьи, которые могли ее принять. То обстоятельство, что ее дядя В. скрылся в последний момент, не может быть вменено им в вину, и в любом случае осталось без последствий, поскольку ребенок был принят представительницей властей Конго и размещен у нее. По мнению властей Бельгии, В. первым несет ответственность за дополнительные неудобства, причиненные ребенку. Вместе с тем, они признали недостаточную бдительность при исполнении меры в виде выдворения. В частности, они должны были предусмотреть возможность того, что В. не явится, и сожалели, что не сделали этого. Вместе с тем, власти Бельгии считали, что семья ребенка не имеет права упрекать их, поскольку вина за это упущение лежит на семье, в частности, на первом заявителе. 3. Мнение Европейского суда 66. Рассмотрев, в первую очередь, жалобу в отношении второго заявителя, Европейский суд может лишь констатировать отсутствие подготовки и отсутствие обеспечительных мер и гарантий, связанных с оспариваемым выдворением. Так, власти Бельгии остановили свой выбор на решении произвести высылку второго заявителя 17 октября 2002 г., в то время как появились два новых элемента: накануне совещательная палата суда предписала немедленное освобождение второго заявителя в связи с тем, что ее задержание являлось незаконным, и Верховный комиссар по делам беженцев уведомил власти Бельгии о наличии у второго заявителя в Канаде статуса беженца. 67. В отношении условий поездки, названных надлежащими, несмотря на то, что сотрудница центра социальной помощи сопровождала ребенка до таможни, второй заявитель осуществила поездку одна, без сопровождения взрослого, которому эта миссия должна была быть поручена властями Бельгии. В отношении приема второго заявителя на месте власти Бельгии ограничились тем, что уведомили ее дядю В., единственного родственника, чья личность была установлена в г. Киншасе, о прибытии его племянницы, но не потребовали решительным образом его присутствия и не удостоверились в этом. В связи с этим Европейский суд не может согласиться с властями Бельгии, когда они утверждают, что не несут ответственность за эту ситуацию, настаивая, что то обстоятельство, что В. скрылся, не может быть вменено им в вину. Вместе с тем, власти Бельгии не предусмотрели и не предприняли другого решения приема второго заявителя, все происходящее явилось полной импровизацией, в связи с чем ребенок должен был ждать некоторое время в аэропорте, пока решение не было найдено властями Конго. 68. По мнению Европейского суда, из вышеизложенного следует, что власти Бельгии не позаботились о том, чтобы имела место эффективная ответственность за второго заявителя, и не учли реальное положение дел, что создало опасность для ребенка при его возвращении на родину. Европейский суд счел, что этот вопрос не может быть пересмотрен в связи с тем обстоятельством, что авиакомпания проявила инициативу и поручила бортпроводнице - простому члену экипажа - присматривать за ребенком во время, строго ограниченное полетом, и что в итоге второй заявитель была принята на месте представителем властей Конго после почти десятичасового ожидания в аэропорту. 69. Европейский суд счел, что высылка второго заявителя в таких условиях неизбежно вызвала у нее чувство крайней тревоги и доказала явное отсутствие человечности по отношению к ней, учитывая ее возраст и положение ребенка, оказавшегося без сопровождения. Таким образом, был достигнут требуемый предел для того, чтобы это обращение было квалифицировано как бесчеловечное. Европейский суд также счел, что данная высылка является нарушением позитивных обязательств Бельгии, которая воздержалась от принятия требуемых мер и мер предосторожности. 70. Рассмотрев далее жалобу в отношении первого заявителя, Европейский суд в свете своей прецедентной практики в связи с вышеизложенной жалобой (см. выше § 61), в частности, отметил, что власти Бельгии не сообщили о принятой мере в виде выдворения, и о ней было сообщено первому заявителю только после ее исполнения вследствие попыток связаться с дочерью по телефону центра. У Европейского суда нет сомнений в сильной тревоге, которую должна была испытать первый заявитель. Презрение, выраженное по отношению к ней в этом случае, и материалы дела приводят Европейский суд к выводу о том, что требуемый уровень жестокости в данном деле был достигнут. 71. Из вышеизложенного следует, что в отношении обоих заявителей имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с выдворением второго заявителя. II. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции 72. Заявители жаловались на задержание и высылку второго заявителя, ссылаясь на статью 8 Конвенции, которая гласит: "1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. 2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц". A. Задержание второго заявителя 1. Доводы заявителей 73. По мнению заявителей, задержание второго заявителя нарушает также статью 8 Конвенции, поскольку оно является несоразмерным вмешательством в их право на уважение личной и семейной жизни. Они настаивали, что власти Бельгии знали или, по меньшей мере, должны были знать о статусе беженца первого заявителя в Канаде в связи с письмами Ma. и вмешательством Верховного комиссара по делам беженцев. Они утверждали, что воссоединение семьи является правом беженца, и ссылались, в частности, на Рекомендацию 1327 (1997) Парламентской ассамблеи Совета Европы о защите и укреплении прав человека в отношении беженцев. По мнению заявителей, обязательства государства-участника Нью-Йоркской конвенции от 20 ноября 1989 г. о правах ребенка (в частности, статьи 3 и 10 этой Конвенции) могут являться руководящими при оценке необходимости вмешательства в семейную жизнь ребенка. Причины, на которые ссылались власти Бельгии, никоим образом не оправдывают вмешательство, состоящее в задержании второго заявителя, несмотря на предложение, сделанное ее адвокатом, поместить ребенка в приемную семью. Незаконный въезд не является основанием для того, чтобы лишить заинтересованное лицо основных прав, и невозможность для нее вернуться в Нидерланды не является препятствием для ее помещения в приемную семью. Кроме того, даже если воссоединение семьи в Канаде требовало определенного времени, не было необходимости содержать ребенка в закрытом центре. Задержание второго заявителя не может больше оправдываться установлением членов ее семьи в г. Киншасе, принимая во внимание, что она являлась дочерью лица, получившего статус беженца, и что возвращение создавало опасность для ее жизни и безопасности. В то же время тот факт, что первому заявителю был предоставлен статус беженца в Канаде, должен был заставить власти Бельгии проявить большую осмотрительность. Наконец, заявители допускали, что первый заявитель совершила ошибку, попросив своего брата привезти дочь в Европу, однако, пояснили, что она полагала, что действует в интересах дочери. 2. Доводы властей Бельгии 74. Власти Бельгии напомнили, что указанное положение в принципе является приемлемым к спорам с иностранными гражданами, однако что семейная жизнь иностранца должна согласовываться с прерогативами государства в области иммиграции. Они настаивали на том, что Европейский суд неизменно ссылался на принцип, в соответствии с которым государства-участники Конвенции имеют право контролировать въезд иностранцев на территорию их стран и что эта прерогатива, которая может предполагать вмешательство в семейную жизнь иностранцев, должна осуществляться при соблюдении пункта 2 статьи 8 Конвенции. По утверждению властей Бельгии, содержание в закрытой среде иностранного гражданина, который пытался проникнуть на национальную территорию, не соответствуя предъявляемым условиям, но требует предоставить ему статус беженца на время, необходимое для рассмотрения его ходатайства о предоставлении убежища, не может само по себе рассматриваться как нарушение семейной жизни этого иностранного гражданина. Государство должно иметь возможность, в случае отказа в удовлетворении ходатайства о предоставлении убежища, предпринять меру в виде выдворения, которая может быть исполнена. Власти Бельгии допускали, что может возникнуть вопрос, что эти принципы должны быть гибкими, если речь идет о ребенке младшего возраста, однако считали, что в данном деле не имело места нарушение семейной жизни второго заявителя по нескольким причинам: i) во время прибытия в аэропорт ее дядя обманным путем пытался выдать ее за свою дочь; ii) никто из членов ее семьи не проживает в Бельгии; iii) согласно имевшейся в распоряжении властей Бельгии информации не имелось законной возможности для того, чтобы она могла продолжать поездку в Нидерланды вместе со своим дядей; iv) первый заявитель не подавала какого-либо ходатайства о воссоединении семьи на момент происходивших событий; v) с некоторыми членами семьи, которые смогли быть установлены в г. Киншасе, имелись личные контакты, и они была надлежащим образом уведомлены о приезде их родственницы на родину, на территорию которой она, конечно, должна быть допущена; vi) власти Бельгии только 18 октября 2002 г. были уведомлены о том факте, что первый заявитель имела статус беженца в Канаде, то есть позже исполнения меры в виде выдворения. В то же время власти Бельгии задаются вопросом о причинах, по которым первый заявитель в период с июля 2001 года по август 2002 года не предприняла каких-либо шагов перед канадскими властями и/или Посольством Канады в г. Киншасе с целью организовать легальную иммиграцию своей дочери, а пыталась использовать незаконный путь с помощью своего брата. Власти Бельгии пришли к выводу, что задержание второго заявителя в закрытом центре в течение времени, необходимого для рассмотрения ее ходатайства о предоставлении убежища и ее срочной жалобы, а также до 17 октября 2002 г., не может рассматриваться как вмешательство, противоречащее Конвенции. 3. Мнение Европейского суда 75. Европейский суд отметил, что, по существу, связь между вторым заявителем младшего возраста и ее матерью - первым заявителем - является частью семейной жизни по смыслу статьи 8 Конвенции (см., в частности, Постановление Европейского суда по делу "Киган против Ирландии" (Keegan v. Ireland) от 26 мая 1994 г., Series A, № 290, pp. 17 - 18, § 44, и Постановление Европейского суда по делу "Хокканен против Финляндии" (Hokkanen v. Finland) от 23 сентября 1994 г., Series A, № 299-A, pp. 19 - 20, § 54), тем более, что в данном случае статус беженца первого заявителя был признан и что в связи с этим следует констатировать, что семейная жизнь была прервана только в связи с тем, что она оставила свою родину в связи с серьезными опасениями преследования по смыслу Женевской конвенции от 28 июля 1951 г. о статусе беженцев. При этом власти Бельгии не возражали против наличия семейной жизни между заявителями. В связи с этим Европейский суд напомнил, что для родителя и его ребенка быть вместе - это основной элемент семейной жизни (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского суда по делу "Ольссон против Швеции (№ 1)" (Olsson v. Sweden (No. 1)) от 24 марта 1988 г., Series A, № 130, p. 29, § 59; Постановление Европейского суда по делу "Эрикссон против Швеции" (Eriksson v. Sweden) от 22 июня 1989 г., Series A, № 156, p. 24, § 58, и Постановление Европейского суда по делу "Гнаоре против Франции" ({Gnahore} v. France) от 19 сентября 2000 г., Reports 2000-IX, § 50). 76. По мнению Европейского суда, оспариваемое задержание рассматривается как вмешательство в право обоих заявителей, защищаемое статьей 8 Конвенции. К тому же это не оспаривали власти государства-ответчика. 77. Европейский суд напомнил, что посягательство на право лица на уважение его частной и семейной жизни нарушает статью 8 Конвенции, если оно не является "предусмотренным законом", не преследует одну или несколько законных целей, предусмотренных в пункте 2, и не является "необходимым в демократическом обществе" в том смысле, что оно не является соразмерным преследуемым целям. Вопрос состоит в том, чтобы выяснить, оправдывается ли оспариваемое вмешательство с точки зрения пункта 2 статьи 8 Конвенции. 78. Европейский суд отметил, что оспариваемое задержание было произведено на основании статьи 74-5 Закона от 15 декабря 1980 г. о доступе, пребывании, размещении и выдворении иностранных граждан. Следовательно, оно было предусмотрено законом. 79. Задержание было осуществлено в рамках контроля за въездом и пребыванием иностранных граждан на территории Бельгии. Эти действия направлены как на защиту национальной безопасности, охрану общественного порядка и экономического благосостояния страны, так и на предупреждение уголовных правонарушений. Следовательно, Европейский суд пришел к выводу, что рассматриваемое вмешательство преследовало законную цель с точки зрения пункта 2 статьи 8 Конвенции. 80. Для того чтобы оценить "необходимость" оспариваемых мер "в демократическом обществе", Европейский суд рассматривает в свете дела в целом, являлось ли задержание необходимым в демократическом обществе, то есть является ли оправданным настоятельной социальной потребностью и, в частности, соразмерным законно преследуемой цели (см. Постановление Европейского суда по делу "Амроллахи против Дании" (Amrollahi v. Denmark) от 11 июля 2002 г., жалоба № 56811/00, § 33; Постановление Европейского суда по делу "Бултиф против Швейцарии" (Boultif v. Switzerland), жалоба № 54273/00, § 46, ECHR 2001-IX; Решение Европейского суда по делу "Адам против Германии" (Adam v. Germany) от 4 октября 2001 г., жалоба № 43359/98; Постановление Европейского суда по делу "Мокрани против Франции" (Mokrani v. France) от 15 июля 2003 г., жалоба № 52206/00, § 26). В связи с этим задача Европейского суда состоит в том, чтобы определить, было ли в данном случае соблюдено справедливое равновесие между существующими интересами при задержании второго заявителя. 81. Конвенция не гарантирует право иностранного гражданина въезжать и проживать на территории государства, гражданином которого он не является, как таковое (см. Постановление Европейского суда по делу "Мустаким против Бельгии" (Moustaquim v. Belgium) от 18 февраля 1991 г., Series A, № 193, p. 19, § 43; Постановление Европейского суда по делу "Бельджуди против Франции" (Beldjoudi v. France) от 26 марта 1992 г., Series A, № 234-A, p. 27, § 74). В то же время Высоким Договаривающимся Сторонам надлежит обеспечивать общественный порядок, в частности при осуществлении своего права контролировать въезд и пребывание иностранных граждан в соответствии с установленным принципом международного права. В связи с этим задержание в центрах содержания иностранных граждан, ожидающих высылки, является приемлемым только для того, чтобы позволить государству бороться с тайной иммиграцией, соблюдая свои международные обязательства, в ряду которых находятся обязательства, вытекающие из Конвенции, а также Нью-Йоркской конвенции 1989 года о правах ребенка (ратифицированной Бельгией в 1991 году). В то же время забота государства помешать попыткам обойти ограничения, связанные с иммиграцией, не должна лишать иностранных граждан защиты, предоставляемой этими Конвенциями, тем более несовершеннолетние иностранцы, находящиеся без сопровождения, не должны быть лишены защиты, связанной с ее состоянием. Таким образом, необходимо согласовывать защиту основных прав и необходимые условия иммиграционной политики государства. 82. Европейский суд отметил, что последствием задержания в данном случае явилось разделение второго заявителя с членом своей семьи, которому она была доверена и который нес за нее ответственность, в связи с чем она получила статус несовершеннолетней иностранки, находящейся без сопровождения, который в момент происходивших событий характеризовался отсутствием правовой регламентации. Вместе с тем это задержание значительным образом задержало восстановление отношений между заявителями. В то же время Европейский суд установил, что действия властей никоим образом не были направлены на воссоединение матери с дочерью, а напротив, препятствовали ему. Информированные о том, что первый заявитель находится в Канаде, власти Бельгии должны были направить запросы канадским властям с целью прояснить ситуацию и соединить этих лиц. По мнению Европейского суда, они обязательно должны были это сделать, начиная с 16 октября 2002 г., когда получили факс от Верховного комиссара по делам беженцев, который опровергал сведения, которыми они располагали до того времени. 83. По мнению Европейского суда, жалоба также может быть рассмотрена под углом личной жизни второго заявителя. Европейский суд неоднократно указывал на то, что выражение "личная жизнь" является широким и не поддается исчерпывающему определению. Таким образом, сфера личной жизни, как ее понимает Европейский суд, покрывает физическую и моральную неприкосновенность лица; гарантия, предоставляемая статьей 8 Конвенции, главным образом предназначена для того, чтобы обеспечить развитие индивидуальности каждого в отношениях с их близкими без внешних вмешательств (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского суда по делу "Нимитц против Германии" (Niemietz v. Germany) от 16 декабря 1992 г., Series A, № 251-B, p. 33, § 29; Постановление Европейского суда по делу "Ботта против Италии" (Botta v. Italy) от 24 февраля 1998 г., Reports 1998-I, p. 422, § 32; Постановление Европейского суда по делу "Принцесса Ганноверская (Фон Ганновер) против Германии" (Von Hannover v. Germany) от 24 июня 2004 г., жалоба № 59320/00, § 50, ECHR 2004). В связи с этим при отсутствии опасности того, что второй заявитель может скрыться от бельгийских властей, ее задержание в закрытом центре, предназначенном для взрослых, не отвечало какой-либо необходимости. Высшим интересам ребенка, гарантированным статьей 3 Конвенции о правах ребенка, могли соответствовать другие предусмотренные меры, такие, как помещение в специализированный центр или приемную семью. К тому же эти меры были предложены адвокатом второго заявителя. 84. В отношении попытки дяди второго заявителя ввести в заблуждение бельгийские власти, выдавая ребенка за свою дочь, Европейский суд отметил, что данное обстоятельство ни в коем случае не может вменяться в вину второму заявителю, учитывая ее очень юный возраст. Это можно также констатировать в отношении действий ее матери и членов ее семьи. Вместе с тем, Европейский суд счел, что, несмотря на то, что поведение первого заявителя вызывает вопросы и не лишено критики, тем не менее, оно не может лишить ее статуса жертвы в данном деле. 85. В конечном счете, принимая во внимание, что второй заявитель является несовершеннолетней несопровождаемой иностранкой, власти Бельгии были обязаны оказать содействие воссоединению семьи (см. mutatis mutandis, Постановление Европейского суда по делу "Йохансен против Норвегии" (Johansen v. Norway) от 7 августа 1996 г., Reports 1996-III, § 78; Постановление Европейского суда по делу "Эрикссон против Швеции" (Eriksson v. Sweden) от 22 июня 1989 г., Series A, № 156, § 71; Постановление Европейского суда по делу "Иньякколо-Дзениде против Румынии" (Ignaccolo-Zenide v. Roumania), жалоба № 31679/96, § 94, Reports 2000-I; и Постановление Европейского суда по делу "Нуутинен против Финляндии" (Nuutinen v. Finland) от 27 июня 2000 г., жалоба № 32842/96, § 127, ECHR 2000-VIII). 86. Принимая во внимание приведенные выше доводы, Европейский суд пришел к выводу, что оба заявителя подверглись несоразмерному вмешательству в их право на уважение семейной жизни. 87. Следовательно, имело место нарушение статьи 8 Конвенции. B. Выдворение второго заявителя 1. Доводы заявителей 88. Заявители выдвинули те же доводы, что и при рассмотрении жалобы, поданной в соответствии со статьей 3 Конвенции. 2. Доводы властей Бельгии 89. По мнению властей Бельгии, следует осознавать, что первый заявитель пыталась ввести в заблуждение бельгийские власти при помощи своего брата. Последний определенно показал бельгийским властям, что не собирался заниматься своей племянницей, не хотел иметь неприятности с властями Нидерландов. У первого заявителя была возможность путешествовать, имея документы, подтверждающие ее статус беженца или паспорт Республики Конго, который был действителен до 27 сентября 2002 г. Кроме того, ходатайство о предоставлении убежища, поданное канадским властям, не распространялось на второго заявителя, и с июля 2001 года по август 2002 года первый заявитель не предпринимала каких-либо действий, направленных на воссоединение семьи. Проведенные расследования позволяли констатировать, что члены ее семьи проживают в г. Киншасе. Наконец, возвращение было организовано таким образом, что при невозможности быть принятой в г. Киншасе своей семьей заявитель могла быть принята представителем властей Конго. 3. Мнение Европейского суда 90. Европейский суд не счел нужным напоминать обстоятельства, при которых происходило оспариваемое выдворение из страны, которые уже были описаны (см. выше § 66 и следующие). Европейский суд напомнил, что в данном случае Бельгия имеет позитивные обязательства, среди которых находятся обязательства принять ответственность за второго заявителя и содействовать воссоединению семьи заявителей (см. выше § 85). Высылка второго заявителя не является действием властей, направленным на воссоединение заявителей (см. выше § 82). В то же время власти Бельгии не удостоверились в том, что в г. Киншасе будет взята ответственность за судьбу второго заявителя (см. выше § 67). По мнению Европейского суда, при этих обстоятельствах Бельгия нарушила свои позитивные обязательства и вмешалась несоразмерным образом в право заявителей на уважение их семейной жизни. 91. Следовательно, имело место нарушение статьи 8 Конвенции в отношении обоих заявителей в связи с выдворением второго заявителя. III. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции в связи с задержанием второго заявителя 92. Заявители также утверждали, что задержание второго заявителя нарушало подпункт "d" пункта 1 статьи 5 Конвенции, которая гласит: "1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом: /.../ d) заключение под стражу несовершеннолетнего лица на основании законного постановления для воспитательного надзора или его законное заключение под стражу, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом". A. Доводы заявителей 93. По мнению заявителей, задержание второго заявителя не отвечает целям, предусмотренным в подпункте "d" пункта 1 статьи 5 Конвенции - единственном положении, разрешающем задержание несовершеннолетних. Действительно, в данном случае целью задержания являлось предотвратить въезд второго заявителя на территорию страны и позднее ее высылка на родину. Дополнительно, если Европейский суд должен рассматривать, что значение слова "лицо", указанное в подпункте "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции, включает в себя несовершеннолетних, возраст и несовершеннолетие должны, тем не менее, оставаться значимым фактором при оценке легитимности задержания. Иными словами, в случае задержания несовершеннолетних требуется более строгий контроль в соответствии с требованиями Конвенции о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. В этом случае власти Бельгии должны доказать, что задержание служит интересам ребенка. В отношении второго заявителя необходимости задержания не было. В то же время существовали альтернативные варианты, такие, как въезд на территорию и проживание в приемной семье под наблюдением Службы помощи молодежи Французского сообщества. Кроме того, высылка второго заявителя не может рассматриваться как освобождение и, следовательно, нарушает предписание совещательной палаты от 16 октября 2002 г. Заявители добавили, что в действительности приостановление Королевским прокурором своего решения подать апелляционную жалобу на постановление об освобождении преследовало лишь одну цель - облегчить высылку бельгийскими властями второго заявителя, и в качестве доказательства ссылались на Письмо Службы по делам иностранцев от 15 октября 2002 г. Из вышеизложенного следует, что после вынесения Постановления от 16 октября 2002 г. задержание второго заявителя являлось незаконным и отвечало только одной цели: разрешить ее высылку до того, как это решение вступит в законную силу. B. Доводы властей Бельгии 94. В соответствии с бельгийским правом задержание несовершеннолетнего иностранного гражданина обосновано статьей 74-5 Закона от 15 декабря 1980 г., которая не проводит различий между тем, является иностранный гражданин совершеннолетним или несовершеннолетним. Вопрос законности задержания несовершеннолетнего иностранного гражданина не может иметь единственного ответа: возраст и особые обстоятельства, с которыми столкнулись бельгийские власти, являются существенными критериями для того, чтобы определить, каким является наилучшее решение для ребенка. В любом случае, представляется сложным принять как аксиому, что, если ребенок является очень маленьким, это может "служить в некотором роде охранным свидетельством для третьих лиц", что может случиться, если возвести в правило запрет задержания несовершеннолетних. В то же время, задержание несовершеннолетнего отвечает условиям подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции. Речь, в частности, идет о задержании после вынесения Постановления от 16 октября 2002 г. совещательной палаты, разумеется, этот судебный орган счел, что содержание второго заявителя в центре "127" являлось незаконным, и предписал ее освобождение, однако, Постановление могло быть обжаловано Королевским прокурором в течение 24 часов с даты его вынесения в соответствии со статьей 72 Закона от 15 декабря 1980 г. Только по истечении этого срока постановление вступает в законную силу (в соответствии со статьей 73 Закона) и иностранный гражданин должен быть освобожден. В данном случае Постановление от 16 октября 2002 г. вступило в законную силу только в полночь 17 октября 2002 г. и только в течение этого дня по истечении срока подачи апелляционной жалобы второй заявитель должна быть освобождена. Из этого власти Бельгии сделали вывод, что продление ее содержания в центре до 17 октября 2002 г. - момента, когда она была сопровождена в аэропорт для того, чтобы сесть в самолет, направляющийся в г. Киншасу - соответствовало положениям национального законодательства. Второй заявитель не должна была быть освобождена, поскольку Королевский прокурор имел возможность оставить решение о подаче апелляционной жалобы неопределенным. Имелась возможность найти лицо, которое могло наблюдать за ребенком в течение 24 часов, однако это могло создать трудности. По мнению властей Бельгии, нельзя утверждать, что успех жалобы об освобождении диктовал поведение бельгийских властей в связи с тем, что полет был зарезервирован за неделю. Наконец, установлено, что прекращение исполнения меры в виде содержания в заключении было прекращено исполнением меры в виде выдворения. C. Мнение Европейского суда 95. Прежде всего, Европейский суд установил, что первый заявитель не являлась объектом какого-либо задержания и не может в связи с этим лично являться жертвой нарушения статьи 5 Конвенции. 96. В связи с тем, что жалоба касается второго заявителя, Европейский суд напомнил, что Высокие Договаривающиеся Стороны имеют право безраздельно контролировать въезд и пребывание иностранных граждан на своей территории, однако подчеркнул, что это право должно осуществляться в соответствии с положениями статьи 5 Конвенции. Провозгласив в пункте 1 "право и свободу", это положение направлено на физическую свободу лица и имеет целью обеспечить, чтобы никто не мог быть лишен ее незаконно (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского суда по делу "Амюур против Франции" (Amuur v. France) 25 июня 1996 г., Reports 1996-III, § 42). Перечень исключений из права и свободы, гарантированных в пункте 1 статьи 5 Конвенции, носит исчерпывающий характер и имеет ограничительное толкование, соответствующее цели этого положения (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского суда по делу "K.-F. против Германии" (K.-F. v. Germany) от 27 ноября 1997 г., Reports 1997-VII, p. 2975, § 70; Постановление Европейского суда по делу "Чонка против Бельгии" ({Conka} v. Belgium) от 5 февраля 2000 г., ECHR 2002-I, § 42; Постановление Европейского суда по делу "D.G. против Ирландии" (D.G. v. Ireland) от 16 мая 2002 г., ECHR 2002-III, § 74). Задержание должно быть законным как с точки зрения внутригосударственного права, так и с точки зрения Конвенции: Конвенция налагает обязательство соблюдать материально-правовые нормы как процедуру национального права и требует, чтобы любое лишение свободы соответствовало цели статьи 5 Конвенции, которая защищает лицо от произвола (см. Постановление Европейского суда по делу "Винтерверп против Нидерландов" (Winterwerp v. Netherland) от 24 октября 1979 г., Series A, № 33, pp. 17 - 19, § 39 и 45; Постановление Европейского суда по делу "Боцано против Франции" (Bozano v. France) от 18 декабря 1986 г., Series A, № 111, p. 23, § 54; Постановление Европейского суда по делу "Уикс против Соединенного Королевства" (Weeks v. United Kingdom) от 2 марта 1987 г., Series A, № 114, p. 23, § 42). 97. Для того, чтобы установить, соответствовало ли лишение свободы внутригосударственному принципу законности, Европейскому суду следует оценить не только действующее законодательство в рассматриваемой области, но также качество других правовых норм, применяемых в отношении заинтересованных лиц. Подобное качество предполагает, что национальное законодательство, допускающее лишение свободы, будет достаточно доступным и точным для того, чтобы избежать любой опасности произвола. 98. В данном случае и в том, что касается внутригосударственной законности задержания, Европейский суд счел, что в деле можно выделить два периода. Период до вынесения Постановления совещательной палатой от 16 октября 2002 г., объявившего задержание второго заявителя незаконным, и последующий. Европейский суд отметил, что власти Бельгии не заявили, что следствием установления незаконности совещательной палатой явился статус жертвы второго заявителя. В любом случае, Европейский суд отметил, что признание незаконности не прекратило оспариваемое задержание. По мнению Европейского суда, серьезные сомнения в отношении законности второго периода задержания могут вытекать из констатации, сделанной национальным судом, о незаконности первого периода. 99. Второй заявитель была задержана в соответствии со статьей 74-5 Закона от 15 декабря 1980 г. о въезде, пребывании, размещении и выдворении иностранных граждан в ожидании, что будет принято решение по ее ходатайству о предоставлении убежища, во-первых, и ее высылке, во-вторых. Во время происходивших событий этот Закон не содержал какого-либо особого положения в отношении несовершеннолетних. Таким образом, положения, касающиеся лишения свободы иностранного гражданина, применялись без учета его возможного юного возраста. 100. Европейский суд не согласился с доводом второго заявителя, согласно которому подпункт "d" пункта 1 статьи 5 Конвенции касается только случая возможного задержания несовершеннолетнего. Этот подпункт в действительности касается особого, но не исключительного случая задержания несовершеннолетнего, а именно задержания, произведенного с целью его надзираемого воспитания или с целью его передачи компетентным органам для принятия решения в этой области. 101. В данном случае оспариваемое задержание было обосновано нелегальным пребыванием второго заявителя в связи с тем, что она не имела требуемых документов и, следовательно имела отношение к подпункту "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции, который разрешает "законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче". 102. Вместе с тем, тот факт, что задержание второго заявителя подпадает под действие подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции, тем не менее, не означает, что задержание было законным по смыслу этого положения. Действительно, с точки зрения прецедентной практики Европейского суда, должна существовать связь между, с одной стороны, основанием для разрешенного лишения свободы, и, с другой - местом и режимом содержания под стражей (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского суда по делу "Аертс против Бельгии" (Aerts v. Belgium) от 30 июля 1998 г., Reports 1998-V, pp. 1961 - 1962, § 46, с дальнейшими ссылками в нем). 103. Европейский суд напомнил, что второй заявитель содержалась в закрытом центре, предназначенном для нелегально проживающих совершеннолетних иностранных граждан, в тех же условиях, что и для совершеннолетних, которые, следовательно, не были приспособлены к ее чрезвычайно уязвимому положению, связанному с ее статусом несовершеннолетней иностранки без сопровождения. 104. В этих условиях Европейский суд счел, что правовая система Бельгии, действовавшая во время происходивших событий и в том виде, как она применялась в настоящем деле, не гарантировала достаточным образом право второго заявителя на свободу. 105. Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в отношении второго заявителя. IV. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 и статьи 13 Конвенции 106. Ссылаясь на пункт 4 статьи 5 и статью 13 Конвенции, заявители утверждали также, что, совершив высылку на следующий день после вынесения постановления об освобождении, которое не было исполнено, власти Бельгии сделали жалобу, поданную вторым заявителем, бесполезной и неэффективной. Пункт 4 статьи 5 Конвенции гласит: "Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным". Статья 13 Конвенции гласит: "Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве". A. Доводы заявителей 107. Заявители утверждали, что продление задержания второго заявителя и ее высылка после вынесения постановления совещательной палаты, предписывающего немедленное освобождение, противоречит Конвенции и лишает эффективности это средство правовой защиты. По мнению заявителей, даже если согласиться с тем, что было вероятно продление задержания в связи с возможностью Королевского прокурора в течение 24 часов подать апелляционную жалобу на решение, она может быть использована только с этой целью, а не с целью выслать иностранного гражданина в этот срок. Кроме того, в связи с тем, что иностранный гражданин был выслан, контроль совещательной палаты или обвинительной палаты становится бесполезным, в то время как высылка не равноценна освобождению. В связи с этими обстоятельствами заявители пришли к выводу, что они не воспользовались эффективным средством правовой защиты в отношении задержания второго заявителя. B. Доводы властей Бельгии 108. Власти Бельгии настаивали на том, что жалоба в совещательную палату является эффективным средством правовой защиты по смыслу Конвенции. Действительно, совещательная палата осуществляет контроль за законностью, который относится как к мере в виде задержания, так и к мере в виде высылки из страны, которая является ее причиной. В частности, в отношении задержания после вынесения Постановления совещательной палатой 16 октября 2002 г. власти Бельгии отметили, что из замечаний по вопросу законности задержания следует, что продление задержания второго заявителя до 17 октября 2002 г. соответствовало закону. Второй заявитель не должна была быть освобождена, поскольку Королевский прокурор имел возможность оставить свое решение подать апелляционную жалобу отсроченным. Существовала возможность найти лицо, способное наблюдать за ребенком в течение 24 часов, однако это могло создать трудности. По мнению властей Бельгии, нельзя утверждать, что успех жалобы об освобождении диктовал действия бельгийских властей в связи с тем, что полет был зарезервирован за неделю. Наконец, установлено, что прекращение исполнения меры в виде содержания в заключении было прекращено исполнением меры в виде выдворения. C. Мнение Европейского суда 109. Европейский суд уже установил, что первый заявитель не является объектом какого-либо задержания и, следовательно, не может лично претендовать на статус жертвы нарушения статьи 5 Конвенции (см. выше § 95). 110. Поскольку жалоба также касается второго заявителя, Европейский суд, прежде всего, напомнил свою прецедентную практику, в соответствии с которой жалоба, поданная в соответствии со статьей 13 Конвенции, отходит на второй план в отношении жалобы, поданной в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Конвенции, поскольку статья 13 Конвенции устанавливает менее строгие условия, чем пункт 4 статьи 5 Конвенции, который должен рассматриваться как lex specialis для жалоб, поданных в соответствии со статьей 5 Конвенции (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Чахал против Соединенного Королевства" (Chahal v. United Kingdom) от 15 ноября 1996 г., Reports 1996-V, § 126). 111. В связи с этим Европейский суд рассмотрит жалобу исключительно с точки зрения пункта 4 статьи 5 Конвенции. 112. Разбирательство, предусмотренное в пункте 4 статьи 5 Конвенции, требует предоставить лицу гарантии, соответствующие характеру лишения свободы, о котором идет речь (см. Постановление Европейского суда по делу "Де Вильде, Оомс и Версип против Бельгии" (De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium) от 18 июня 1971 г., Series A, № 12, § 76). Средства правовой защиты должны быть доступны во время задержания лица для того, чтобы оно могло добиться в отношении законности своего задержания незамедлительного судебного контроля, способного привести в случае необходимости к освобождению лица (см., mutatis mutandis, Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Сливенко против Латвии" (Slivenko v. Latvia), жалоба № 48321/99, § 158, ECHR 2003-X). 113. Европейский суд отметил, что высылка второго заявителя была запланирована бельгийскими властями на следующий день после подачи ею ходатайства об освобождении в совещательную палату, то есть до того, как этот судебный орган вынес решение. Вместе с тем, вопрос о высылке так и не был пересмотрен властями. Европейский суд также отметил, что высылка второго заявителя была совершена в предусмотренную дату, тогда как срок отсрочки в 24 часа, которым располагал Королевский прокурор для того, чтобы подать апелляционную жалобу, не истек. Прокурор добровольно оставил свое решение отсроченным после получения письма бельгийских властей, в котором они уведомляли его о том, что, по их мнению, было бы уместно содержать второго заявителя в центре для того, чтобы позволить совершить ее высылку в г. Киншаса. Наконец, власти Бельгии признали, что удовлетворение ходатайства об освобождении совещательной палатой не продиктовало действия бельгийских властей, поскольку высылка была запланирована. Предположив, что высылка второго заявителя может быть рассмотрена как равноценная освобождению, требуемому пунктом 4 статьи 5 Конвенции, из соображений, изложенных выше, следует, что она не имеет связи с осуществлением указанного ходатайства и тем фактом, что оно было принято. В этих условиях Европейский суд счел, что жалоба, поданная вторым заявителем в совещательную палату, явилась в соответствии с обстоятельствами дела лишенной любого полезного действия. 114. Следовательно, имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции. Вместе с тем, Европейский суд не счел необходимым рассматривать жалобу отдельно в свете статьи 13 Конвенции. V. Применение статьи 41 Конвенции 115. Статья 41 Конвенции гласит: "Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне". A. Ущерб 116. Заявители настаивали на том, что им был нанесен моральный вред, который может быть оценен в 10000 евро для первого заявителя и 25000 евро для второго. 117. Власти Бельгии, которые напомнили, что первый заявитель обратилась с запросом о воссоединении семьи только после того, как ее дочь была выслана и прибыла в Канаду (то есть 29 октября 2002 г.), утверждали, что ее роль не была ясно установлена в данном деле: была ли она непричастна к отъезду своей дочери из г. Киншасы и инициативе своего брата, и в этом случае она должна предъявлять обвинения ему, а не властям Бельгии; являлась ли она сама причиной этого отъезда, и в этом случае сложно предоставить ей сумму возмещения, поскольку она умышленно нарушила закон. Принимая во внимание эти элементы, по мнению властей Бельгии, сам факт установления нарушения представляет собой достаточную компенсацию морального вреда, причиненного первому заявителю соответствующим образом. В отношении морального вреда, причиненного второму заявителю, власти Бельгии, которые уточнили, что действовали, пытаясь наилучшим образом соблюсти интересы ребенка в условиях более чем сложной ситуации, и полагаются на усмотрение Европейского суда. 118. Принимая во внимание вывод о наличии различных нарушений, к которым пришел Европейский суд, и, в частности, нарушение статьи 3 Конвенции как в отношении первого, так и в отношении второго заявителей - положения, которое, напомнил Европейский суд, предусматривает абсолютную защиту (см. Постановление Европейского суда по делу "Серинг против Соединенного Королевства" (Soering v. United Kingdom) от 7 июля 1989 г., Series A, № 161, § 88), Европейский суд счел разумными суммы, требуемые каждым из заявителей, и присудил их, соответственно, в качестве справедливой компенсации. B. Судебные расходы и издержки 119. Заявители, представившие подробные отчеты о гонорарах, потребовали присудить им сумму в размере 14177,04 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек. Эта сумма состоит из 10500 евро в качестве гонорара адвоката Д. Ванхойле, 3042 евро в качестве гонорара адвоката Ma, 141 евро за участие канадского адвоката А. в вопросе о воссоединении семьи в Канаде в 2002 году, 35 евро в качестве расходов на получение визы первым заявителем в целях присутствия на заседании Европейского суда и 459,04 евро в качестве расходов, связанных с поездкой. 120. Власти Бельгии, которые ссылались на принципы, выработанные Европейским судом, настаивали на том, что не следует включать расходы и гонорар адвоката А. и расходы и гонорар, по крайней мере не полностью, адвоката Ma. В остальном они полагались на усмотрение Европейского суда. 121. В соответствии с устоявшейся прецедентной практикой Европейского суда предоставление возмещения судебных расходов и издержек в соответствии со статьей 41 Конвенции предполагает, что будет установлена их реальность, необходимость, а, кроме того, разумный характер их размеров. Кроме того, судебные расходы покрываются только в случае, когда они относятся к установленному нарушению (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Бейелер против Италии" (Beyeler v. Italy) от 28 мая 2002 г. (справедливая компенсация), жалоба № 33202/96, § 27). Европейский суд отметил, что власти Бельгии не возражали против расходов и гонорара, представленных адвокатом Д. Ванхойле, ни против расходов по оплате визы и расходов, связанных с поездкой первого заявителя. Вместе с тем, Европейский суд счел, что действия адвоката Ma. были направлены на предупреждение установленного нарушения, и что сумма, требуемая в этом качестве является разумной. Следовательно, Европейский суд присудил заявителям сумму в размере 14036 евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек, за вычетом суммы, предоставленной Европейским судом в качестве правовой помощи. C. Процентная ставка при просрочке платежей 122. Европейский суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента. НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО: 1) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении второго заявителя в связи с ее задержанием; 2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении первого заявителя в связи с задержанием второго заявителя; 3) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении второго заявителя в связи с ее высылкой; 4) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении первого заявителя в связи с высылкой второго заявителя; 5) постановил, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции в отношении обоих заявителей в связи с задержанием второго заявителя; 6) постановил, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции в отношении обоих заявителей в связи с высылкой второго заявителя; 7) постановил, что первый заявитель не может считаться "жертвой" по смыслу статьи 34 Конвенции нарушения пункта 1 статьи 5 Конвенции; 8) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в отношении второго заявителя; 9) постановил, что первый заявитель не может считаться "жертвой" по смыслу статьи 34 Конвенции нарушения пункта 4 статьи 5 Конвенции; 10) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции в отношении второго заявителя; 11) постановил, что нет необходимости отдельно рассматривать жалобу в свете статьи 13 Конвенции; 12) постановил: a) что государство-ответчик должно выплатить заявителям в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции 35000 (тридцать пять тысяч) евро в качестве компенсации морального вреда (10000 евро первому заявителю и 25000 евро второму заявителю) и 14036 (четырнадцать тысяч тридцать шесть) евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, плюс сумму налогов, которая может быть начислена на эти суммы; b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанные суммы начисляются простые проценты в размере предельной годовой ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента; 13) отклонил остальные требования заявителей о справедливой компенсации. Совершено на французском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 12 октября 2006 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда. Председатель Палаты Христос РОЗАКИС Секретарь Секции Суда Серен НИЛЬСЕН ------------------------------------------------------------------ -------------------- Автор сайта - Сергей Комаров, scomm@mail.ru