"НЕОБХОДИМАЯ ОБОРОНА В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН"
(О.С. Капинус, В.Н. Додонов)
(Капинус О.С. Современное уголовное право в России и за рубежом: некоторые проблемы ответственности: Сборник статей. Издательский дом "Буквовед", 2008)
Дата
15.10.2007
Официальная публикация в СМИ:
Автор
Додонов В.Н.
Капинус О.С.
НЕОБХОДИМАЯ ОБОРОНА В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
О.С. КАПИНУС, В.Н. ДОДОНОВ
Капинус Оксана Сергеевна, доктор юридических наук, ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского института Академии Генеральной прокуратуры РФ, профессор кафедры адвокатуры и прав человека Института международного права и экономики имени А.С. Грибоедова, специалист в области уголовного и конституционного права, автор 70 публикаций общим объемом свыше 300 п. л. Основные научные труды: "Убийство: мотивы и цели" (М., 2004); "Эвтаназия как социально-правовое явление" (М., 2006); "Эвтаназия в свете права на жизнь" (М., 2006).
Додонов В.Н., кандидат юридических наук.
Необходимая оборона как обстоятельство, освобождающее от уголовной ответственности и наказания, представляет собой правомерное поведение человека, прибегающего к защите правоохраняемых ценностей путем причинения вреда посягающему.
В качестве института уголовного права необходимая оборона имеет давнюю и сложную историю, являясь одним из первых уголовно-правовых институтов. Уже древнеиндусское право Законами Ману (1200 - 200 гг. до н.э.) четко формулировало правило об оправданном убийстве при защите от посягательства на чью-либо жизнь. Лишение жизни в качестве акта необходимой обороны разрешалось как для самозащиты, так и для защиты некоторых других лиц, а именно: женщин и браминов. Причем такого рода убийство считалось не только правом, но и обязанностью обороняющегося, которую он должен был выполнить без колебания. Вместе с тем оборона допускалась только в защиту жизни, о защите имущества в них ничего не говорилось.
По египетским законам оборона также была не только правом, но и обязанностью третьих лиц. По этим законам смертной казнью карался тот, кто видел убийство и не защитил, имея на то возможность. В случае невозможности помочь потерпевшему он должен был донести об этом судебной власти, при неисполнении чего подвергался телесному наказанию и трехдневному лишению пищи.
Оборону имущества допускало еврейское законодательство. В Законах Моисея говорилось: "Если кто застанет вора подкапывающего и ударит его так, что тот умрет, то кровь не вменится ему. Но если зашло над ним солнце, то вменится ему кровь" <1>. Цитируемый закон разрешал убить ночного вора. При восходе же солнца, когда поднимались соседи, могущие прийти на помощь, убийство вора запрещалось. В убийстве при восходе солнца библейское законодательство усматривало только чувство мести.
--------------------------------
<1> Рейнгардт Н.В. Необходимая оборона. Казань, 1898. С. 28.
В Римском законодательстве XII таблиц также разрешалось убийство ночного вора. Кроме того, можно было убить вора, совершившего кражу днем и оказавшего вооруженное сопротивление при поимке. Таким образом, уголовное право Древнего Рима с исключительной откровенностью любыми средствами, вплоть до ничем не прикрытого насилия, защищало частную собственность и систему рабства и содержало некоторые особенности, резко отличавшие его от уголовного права других рабовладельческих государств.
В Древнем Риме, где необходимая оборона признавалась естественным правом, присущим человеку, сложилась поговорка, наглядно отражавшая господствующие в праве взгляды того периода на необходимую оборону: "Лучше предупредить опасность собственными силами, чем потом обиженному прибегать к помощи суда".
Очень яркую характеристику понятия необходимой обороны дал и развил выдающийся оратор, крупный идеолог Древнего Рима Марк Туллий Цицерон в своей защитительной речи по делу Милона.
"Бывают случаи, - говорил Цицерон, - и эти случаи нередки, когда человек имеет право жизни над себе подобным. И если это право справедливо, если оно когда-либо является необходимостью, то это в том случае, когда приходится силу отражать силою. Неужели, - далее говорил Цицерон, - смерть, которая поражает разбойника, убийцу, может считаться несправедливою?"
Римские юристы руководствовались высказанными в этой речи принципами и считали действия совершенными в состоянии необходимой обороны при наличии двух главных условий: несправедливости нападения и неизбежности опасности.
В литературе по исследованию русского уголовного права мы также находим подтверждение раннего появления в русских памятниках института необходимой обороны. В частности, А.Ф. Кони в своих рассуждениях о необходимой обороне указывает, что "во все периоды нашего законодательства, как древнего, так и нового, существовало понятие о необходимой обороне, и можно ясно видеть, что право это развивалось постепенно и последовательно" <1>.
--------------------------------
<1> Кони А. О праве необходимой обороны. М., 1866. С. 269.
Профессоры Неклюдов, Долопчев и Таганцев отмечали, что уже вместе с первыми попытками ограничения и регулирования мести в нашем древнейшем праве встречались отдельные постановления об обороне. "Право необходимой обороны было признано еще в договоре Олега с греками в отношении обороны имущества и в Русской Правде в отношении обороны как имущества, так и личности" <1>.
--------------------------------
<1> См.: Долопчев В. О праве необходимой обороны // Юридический вестник. 1874. С. 30.
Таким образом, не вызывает сомнения, что вопрос об обосновании права необходимой обороны издавна привлекал к себе внимание философов и юристов.
Институт необходимой обороны развивался и видоизменялся в зависимости от целого ряда условий, диктуемых существовавшим в разные времена уровнем общественного развития.
На протяжении большей части истории институт необходимой обороны формировался и использовался в интересах господствующих классов, и лишь в условиях современных либерально-демократических устоев, ставящих во главу угла права личности, он постепенно наполняется общечеловеческим значением. Естественно, само понятие необходимой обороны, ее основания и пределы допустимости постоянно подвергались изменениям, так или иначе отражая в себе особенности господствующего социально-политического строя.
В настоящее время институт необходимой обороны представляет собой важнейшую форму участия граждан в правоохранительной деятельности, где он представлен как минимум в двух аспектах: во-первых, как субъективное право каждого человека и, во-вторых, в качестве публично-правовых полномочий правоохранительных органов и их сотрудников, связанных с применением правомерного насилия в правоохранительной деятельности. Он существует в уголовном праве практически всех государств мира.
Как правило, нормы института необходимой обороны расположены в Общей части уголовных кодексов. Однако есть исключения - в УК стран, основанных на модели УК Франции 1810 г. (Бельгия, Гаити, Доминиканская Республика, Мадагаскар), соответствующие нормы целиком или частично сформулированы в Особенной части в виде оговорок к таким составам, как убийство, нанесение телесных повреждений. В Англии вопрос о необходимой обороне частично решен в Законе об уголовной юстиции 1967 г., в ст. 3 которого предусмотрено, что лицо может применить "разумную силу" для предупреждения совершения другими лицами преступления либо для производства законного ареста преступника или подозреваемого <1>.
--------------------------------
<1> См.: Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии): Учебное пособие. М., 1997. С. 124.
Несмотря на кажущуюся простоту, нормы о необходимой обороне на практике оказываются одними из наиболее труднореализуемых, что объясняется в первую очередь бесконечным многообразием ситуаций, связанных с необходимой обороной. Поэтому неудивительно, что во многих странах подавляющее большинство норм о необходимой обороне установлено не законодателем, а судебными прецедентами или судебной практикой (в зависимости от типа правовой системы).
Анализ уголовного законодательства и доктрин современных стран выявил значительное сходство в понимании условий правомерности обороны. В абсолютном большинстве стран законодатель (или судебная практика) требует, чтобы посягательство было противоправным, наличным и реальным, а действия обороняющегося - пропорциональными угрозе. Везде допускается причинение вреда посягающему лицу в целях защиты не только жизни, здоровья, но и имущества, причем как самого обороняющегося, так и третьих лиц. По общему для всех стран правилу при осуществлении необходимой обороны запрещается причинение вреда третьим лицам.
Однако, несмотря на вышеуказанное сходство, в формулировках соответствующих статей национальных УК имеется множество расхождений, которые носят, как правило, далеко не технический характер.
Прежде всего обращает на себя внимание различие в самом названии института. Собственно "необходимой обороной" он именуется в России и других странах СНГ, а также в Австрии, Албании. Почти во всех романоязычных странах принят термин "правомерная оборона" ("legitime defense"). Его используют, в частности, УК Бельгии, Бразилии, Гаити, Гватемалы, Италии, Кубы. В странах английского общего права соответствующий институт обозначается как "самозащита" (Австралия) или как "частная оборона" (Private defence) - в Брунее, Индии.
Объекты защиты при необходимой обороне
В настоящее время законодатель в большинстве стран мира весьма широко определяет допустимый объект защиты от посягательства при необходимой обороне.
Наиболее широко он сформулирован в государствах СНГ, согласно УК которых необходимая оборона допускается при защите жизни, здоровья и прав обороняющегося или других лиц, интересов государства или общества от общественно опасного посягательства (Азербайджан, Беларусь, Казахстан, Киргизия, Россия и т.д., кроме Грузии и Молдовы). Такого же подхода (в части защиты публичных интересов) придерживается законодатель ряда социалистических и постсоциалистических стран (Болгария, Венгрия, КНР, Куба, Лаос, Латвия, Литва, Монголия, Румыния).
В УК большинства других стран ничего прямо не говорится о защите прав и интересов государства и общества, поскольку на практике это может выглядеть несколько неопределенно. Как правило, законодатель говорит о защите жизни, здоровья, личной неприкосновенности, собственности и других прав, своих или иного лица. Такого рода формулировки содержатся, например, в УК Австрии, Албании, Андорры, Гондураса и т.д. Впрочем, можно вполне допустить, что под "иным лицом" в судебной практике указанных стран может пониматься и государство.
В УК стран английского общего права объект посягательства (как и многие другие понятия) определяется весьма подробно и даже, можно сказать, казуистично.
Так, согласно УК Австралии (п. 1 ст. 10.4) лицо совершает деяние в состоянии самозащиты, только если он или она верят, что данное поведение необходимо: (a) для защиты себя или другого лица; или (b) для предотвращения или пресечения незаконного лишения свободы в отношении себя или другого человека; или (c) для защиты собственности от незаконного изъятия, уничтожения, повреждения или вторжения; или (d) для предотвращения уголовно наказуемого нарушения границ владения любым земельным участком или помещением; или (e) для удаления с земельного участка или из помещения лица, которое совершает уголовно наказуемое нарушение границ владения <1>.
--------------------------------
<1> Уголовный кодекс Австралии / Науч. ред. и пер. с англ. И.Д. Козочкина, Е.Н. Трикоз. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.
Напротив, в некоторых национальных законодательствах встречаются совершенно абстрактные формулировки объекта защиты: "с целью защиты своих или чужих правовых благ (интересов)" (УК Грузии, Парагвая, Перу, Португалии, Республики Корея, Эстонии), "с целью защиты своих или чужих прав" (УК Панамы).
Характер посягательства
Несмотря на выработанные теорией и судебной практикой подавляющего большинства современных государств весьма близкие подходы к определению характера действий, против которых допускается необходимая оборона, формулировки действующих УК далеки от единообразия.
В большинстве стран мира вышеуказанные действия определяются в уголовном законе как "наличное противоправное посягательство (нападение)". Но иногда национальный законодатель предлагает несколько отличные (и нередко более удачные) определения. На противоправный характер посягательства указывают, в частности, уголовные кодексы Австрии, Афганистана, Болгарии, Федерации Боснии и Герцеговины, Венгрии, Германии, Гондураса, Грузии, Дании, Замбии, Исландии, Испании, Коста-Рики, Нидерландов, Никарагуа, Польши. УК Албании, Бразилии, Колумбии, Кот-д'Ивуар, Панамы, Румынии говорят о "несправедливом" (injusta) нападении, а УК Армении, Беларуси, Казахстана, Киргизии - об "общественно опасном" посягательстве, УК Литвы - об "опасном" посягательстве. В самом деле, определение посягательства как общественно опасного является более точным, поскольку на практике возможна необходимая оборона против действий невменяемого лица, которое, строго говоря, не действует противоправно. С другой стороны, обороняющийся не всегда может определить противозаконный характер посягательства в момент совершения последнего. На этот случай в УК Индии, Сингапура и некоторых других стран английского общего права специально оговаривается право самообороны в отношении душевнобольного и малолетнего лица.
В УК вышеуказанных стран английского общего права имеются и иные специфические нормы, касающиеся противоправности нападения. Согласно этим нормам самооборона против незаконных действий государственных служащих при исполнении последними своих должностных полномочий допустима только в том случае, если эти действия грозят причинением смерти или тяжкого (телесного) вреда (например, ст. 99 УК Индии и Сингапура, ст. 88 УК нигерийского штата Замфара, § 35.27 штата Нью-Йорк, п. 2 ст. 12 УК Судана).
На признак наличности (непосредственности) указывают УК Австрии, Бельгии, Болгарии, Бразилии, Гаити, Германии, Нидерландов, Румынии.
В некоторых случаях законодатель прямо допускает необходимую оборону против будущего посягательства, если оно представляется неизбежным (УК Австрии, Бразилии, Венгрии, Дании, Индии, Исландии, Колумбии, Кубы, Панамы, штатов США). Так, УК Бразилии говорит о "наличном или неминуемом нападении" ("agressao, atual ou iminente"), УК Дании - "нападении, которое началось или неизбежно". УК Австрии и Литвы допускают необходимую оборону для предотвращения "непосредственно угрожающего" посягательства, а УК Венгрии и Латвии - "угрозы незаконного нападения".
В странах СНГ уголовный законодатель ничего не упоминает о праве на оборону при угрозе нападения. Однако этот вопрос был решен еще в советское время судебной практикой. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. № 14 "О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств" разъясняет, что "состояние необходимой обороны возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы нападения" <1>.
--------------------------------
<1> Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 1997. С. 232 - 237.
В отдельных странах (например, во Франции) проводится следующее различие: необходимая оборона допустима уже при одной только реальной угрозе посягательства на личность, тогда как защита собственности допускается только при уже начавшемся посягательстве на последнюю. Напротив, УК Швеции прямо признает право на самооборону против "надвигающегося" преступного нападения на собственность.
Весьма интересное правило относительно признака наличности посягательства содержит УК Грузии (п. 3 ст. 28): "Причинение вреда посягающему с целью возврата отнятых в результате противоправного посягательства имущества или иных правовых благ является правомерным и в случае, если это произошло непосредственно при переходе этих благ в руки посягавшего и их немедленный возврат еще был возможен" <1>.
--------------------------------
<1> Уголовный кодекс Грузии / Науч. ред. З.К. Бигвава; пер. с груз. И. Мериджанашвили. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.
Характерной чертой ряда зарубежных уголовно-правовых систем является установление законодателем своего рода презумпции состояния необходимой обороны в случае незаконного проникновения постороннего лица в жилище (хранилище имущества) или попытки такого проникновения (УК Алжира, Бельгии, Гаити, Колумбии, Коста-Рики, Кот-д'Ивуар, Литвы, Мадагаскара, Марокко, Мексики, Молдовы, Никарагуа, Туниса, Украины, Уругвая, Финляндии, Франции, Чили). При этом в УК целого ряда стран речь идет о ночном проникновении как особо опасном. По УК Молдовы для наличия указанной презумпции проникновение должно сопровождаться опасным для жизни или здоровья насилием либо угрозой такого насилия.
Согласно ст. 122-6 УК Франции "действовавшим в состоянии правомерной защиты считается тот, кто совершает действия: п. 1. С целью отразить проникновение ночью в жилище, осуществляемое путем взлома, насилия или обмана; п. 2. С целью защитить себя от совершающих кражу или грабеж с насилием" <1>. До 1959 г. французская судебная практика исходила из неопровержимого характера такой презумпции. Однако в 1959 г. Кассационный суд Франции прямо высказался по этому вопросу, разъяснив, что такая законодательная презумпция "не имеет абсолютного и неопровержимого характера и может пошатнуться перед доказательством обратного" <2>.
--------------------------------
<1> Уголовное право зарубежных государств. Общая часть / Под ред. И.Д. Козочкина. М.: Институт международного права и экономики им. А.С. Грибоедова, 2001. С. 322.
<2> Уголовный кодекс Франции / Науч. ред. и предисл. канд. юрид. наук, доц. Н.Е. Крыловой и канд. юрид. наук, доц. Ю.Н. Головко; пер. с франц. Н.Е. Крыловой. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.
В некоторых УК среди прочих указывается такой признак нападения, как его реальность, т.е. существование в действительности (Албания, Молдова, Мексика, Румыния, Сан-Марино). Обычно же этот признак рассматривается только в доктрине уголовного права.
Лишь в немногих странах уголовный законодатель уделил внимание проблеме так называемой "мнимой обороны", когда лицо под влиянием ошибки причиняет вред другому при отсутствии реального нападения со стороны последнего. Согласно УК Италии, Латвии, Украины в случае, когда при мнимой обороне в действительности имели место обстоятельства, позволявшие обороняющемуся заблуждаться относительно реальности нападения, лицо освобождается от уголовной ответственности. Однако если речь идет об ошибке, вызванной неосторожностью лица, то наказуемость не исключается.
Субъект необходимой обороны
Условия правомерности обороны относятся не только к характеру посягательства, но и к некоторым характеристикам обороняющегося, хотя указания на этот счет сочли возможным включить в свои УК далеко не все зарубежные законодатели.
Так, нормы УК стран СНГ и Балтии (Азербайджан, Армения, Беларусь, Грузия, Казахстан, Киргизия, Латвия, Литва, Россия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Украина, Эстония), а также УК Монголии прямо указывают, что это право принадлежит всем лицам независимо от возможности избежать посягательства либо обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.
Однако надо сказать, что такое право не всегда признавалось законодателем даже в странах с либеральными традициями. Так, в Великобритании до относительно недавнего времени лицо было обязано спасаться бегством в случае нападения преступника и только при отсутствии такой возможности получало право обороняться. Сходное правило закреплено в настоящее время УК некоторых штатов США (например, Нью-Йорка, Пенсильвании), согласно которым лицо может прибегнуть к смертоносной силе, если у него не было возможности отступить и, таким образом, избежать причинения смерти или тяжкого телесного вреда. Действующие УК Индии и Сингапура (ч. 3 ст. 99), Афганистана (ст. 62), Ирака (ст. 42), нигерийского штата Замфара (ст. 87), Судана (п. 2 ст. 12) устанавливают, что нет права необходимой обороны в тех случаях, когда лицо имеет время для обращения за помощью к властям.
УК ряда стран СНГ (Азербайджан, Армения, Казахстан, Россия, Таджикистан), а также УК Монголии также указывают, что право на необходимую оборону имеют в равной мере все лица, независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения.
К числу условий правомерности необходимой обороны, характеризующих субъекта, также можно отнести требование отсутствия провокации со стороны обороняющегося. Такое условие прямо предусмотрено, в частности, в УК Андорры, Гватемалы, Гондураса, Греции, Самоа, Испании, Кубы, Никарагуа, Панамы, Перу, Сальвадора, Таджикистана, Узбекистана, Уругвая, Филиппин, Эквадора, а также в УК штатов США.
Пропорциональность действий обороняющегося
Как было указано выше, одним из условий правомерности обороны является ее соответствие характеру посягательства.
В большинстве государств УК формулирует лишь общий принцип пропорциональности (разумной необходимости) примененных мер. К таким странам относятся, в частности, Алжир, Андорра, Федерация Боснии и Герцеговины, Дания, Замбия, Исландия, Испания, Италия, Куба, Лаос, Никарагуа, Панама, Перу, Сальвадор, Сан-Марино, Уругвай, Филиппины, Швейцария.
В других случаях законодатель более конкретно определяет (раскрывает) соотношение между характером противоправного деяния и допустимыми мерами обороны (УК Австралии, Афганистана, Индии, Мальты, Самоа, штатов США и других стран английского общего права, а также Мадагаскара). При этом основное внимание законодателя направлено на то, чтобы четко определить, в каких случаях обороняющийся вправе (или, наоборот, не вправе) причинить нападающему смерть или тяжкий телесный вред.
Так, по УК Австралии правило о необходимой обороне не применяется, если данное лицо применяет физическую силу, что сопровождается намерением причинить смерть или серьезный вред другому человеку: (a) для защиты собственности; или (b) для предотвращения преступного нарушения границ владения; или (c) для удаления лица, которое совершает преступное нарушение границ владения.
Согласно УК Самоа (ст. 15) и Канады (ст. 34) причинение смерти или тяжкого телесного вреда при обороне допускается только в случае опасного для жизни и здоровья насильственного нападения и если при этом обороняющееся лицо разумно полагает, что это единственный способ предотвратить причинение нападающим смерти или тяжкого телесного вреда.
По УК Индии и Сингапура (ст. 100) причинение смерти нападающему возможно в случае нападения с намерением убийства, причинения тяжкого вреда здоровью, изнасилования, совершения насильственных сексуальных действий, похищения людей, насильственного лишения свободы. В некоторых случаях причинение смерти допускается и при особо опасных посягательствах на собственность (ст. 103) - разбое, грабеже со взломом ночью и т.п. Примерно тот же перечень посягательств, безусловно, оправдывающих причинение нападавшему смерти или тяжких повреждений, содержится в УК нигерийского штата Замфара (ст. ст. 89, 90) и УК КНР (ч. 3 ст. 20).
Примерный УК США (п. 3 (d) § 3.06) предусматривает, что применение смертоносной силы ограничивается случаями, когда существует серьезная опасность для личности человека. При этом в некоторых штатах США разрешается использование смертоносной силы для предупреждения или пресечения совершения любой насильственной фелонии, даже если нет угрозы для жизни и здоровья потерпевших; в других штатах лицо может оправданно применить смертоносную силу, только если оно разумно полагает, что другое лицо вот-вот может незаконно причинить ему смерть или тяжкий телесный вред.
УК Франции (ст. 122-5) прямо запрещает совершать умышленное убийство для пресечения совершения преступления или проступка против собственности.
Превышение пределов необходимой обороны
Исходя из принципа пропорциональности законодательство всех без исключения стран мира предусматривает ответственность за превышение пределов необходимой обороны. По общему правилу, эта ответственность носит смягченный характер. Однако иногда законодатель допускает и полный отказ от назначения наказания (УК КНР, Польши, Республики Корея).
В большинстве стран мира уголовный закон не раскрывает, что понимается под превышением пределов необходимой обороны, и ответ на этот вопрос можно найти только в доктрине и судебной практике. В ряде постсоциалистических государств законодатель дает четкое определение превышения пределов необходимой обороны, основой которого является формула "явное несоответствие действий обороняющегося характеру и степени общественной опасности посягательства". Это относится, в частности, к УК таких стран, как Азербайджан, Албания, Армения, Беларусь, Болгария, Грузия, Казахстан, Латвия, Россия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан.
В целом в новых УК постсоциалистических стран законодатель закрепляет более жесткие формулировки, стремясь максимально снизить риск привлечения обороняющегося лица к уголовной ответственности. С этой целью для установления факта превышения пределов необходимой обороны вводятся дополнительные критерии: специальная форма вины, а также объективный (материальный) признак в виде серьезных негативных последствий такого превышения.
Яркий пример такого подхода представляет УК Беларуси (п. 3 ст. 34), согласно которому "превышением пределов необходимой обороны признается явное для обороняющегося лица несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется смерть или тяжкое телесное повреждение" <1>. В приведенной формулировке учитываются как особенности психики обороняющегося (например, лицо может не видеть несоответствия из-за отставания в психическом развитии), так и объективный (материальный) признак в виде особо тяжких последствий (смерть или тяжкое телесное повреждение).
--------------------------------
<1> Уголовный кодекс Республики Беларусь / Предисл. Б.В. Волженкина; обзор. ст. А.В. Баркова. СПб., 2001.
Во многом близкий к белорусскому подход наблюдается в УК Литвы (п. 3 ст. 28), согласно которому превышением пределов необходимой обороны признаются случаи, когда по прямому умыслу совершается убийство или причиняется тяжкий вред здоровью, если защита явно не соответствовала характеру и опасности посягательства.
УК Азербайджана (ст. 36.3), Казахстана (п. 3 ст. 32), Киргизии (п. 3 ст. 36), Латвии (п. 3 ст. 29), России (п. 2 ст. 37), Таджикистана (п. 3 ст. 40), Туркменистана (п. 2 ст. 37), Украины (п. 3 ст. 36) предусматривают, что причинение при превышении пределов необходимой обороны посягающему вреда по неосторожности не влечет уголовной ответственности. По УК Эстонии (п. 2 ст. 28), так же как и Литвы, такое превышение может быть совершено только с прямым умыслом.
Материальным признаком превышения по УК Латвии и Казахстана выступает нанесение нападающему чрезмерного, неоправданного вреда, по УК Украины - "тяжкого вреда", по УК КНР - "крупного ущерба".
УК Армении (ч. 2 ст. 42), России и Туркменистана (ч. 1 ст. 37) исключают самую возможность постановки вопроса о превышении пределов необходимой обороны в случае посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Такую же позицию занял украинский законодатель в отношении нападения вооруженного лица или нападения группы лиц, а также противоправного насильственного вторжения в жилище или другое помещение (п. 5 ст. 36 УК Украины).
В последние десятилетия в мире все большее распространение получает подход, согласно которому лицо не подлежит уголовной ответственности или может быть полностью освобождено от нее в случае превышения пределов необходимой обороны (или вовсе не считается превысившим эти пределы), если несоразмерные действия совершены этим лицом исключительно вследствие замешательства, сильного душевного волнения, испуга, страха и т.п. состояний. Прямое указание на это содержится в УК Австрии, Болгарии, Федерации Боснии и Герцеговины, Венгрии, Германии, Греции, Дании, Исландии, Казахстана, Кубы, Литвы, Македонии, Нидерландов, Норвегии, Парагвая, Польши, Португалии, Республики Корея, Республики Сербской, Румынии, Украины, Швейцарии. В Российской Федерации в 2003 г. ст. 37 УК о необходимой обороне также была дополнена аналогичной нормой: "Не являются превышением необходимой обороны действия обороняющегося лица, вызванные неожиданностью посягательства, если лицо не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения" <1>.
--------------------------------
<1> Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 50. Ст. 4848.
Проведенный анализ позволяет прийти к выводу, что практически все мировые законодатели расценивают необходимую оборону как действие общественно полезное, что вполне закономерно, поскольку она является субъективным правом каждого и по своей сути должна приниматься во внимание в качестве одного из важнейших способов борьбы с преступностью, доступного каждому средства защиты прав и свобод человека и гражданина, охраняемых законом интересов и ценностей от преступных посягательств.
Кроме того, необходимая оборона является эффективным средством предупреждения общественно опасных действий и особенно преступных проявлений, так как угроза быть убитым или раненым непосредственно на месте посягательства оказывает более устрашающее воздействие, чем возможность осуждения.
Наконец, необходимая оборона играет серьезную роль в воспитании граждан в духе нетерпимости к преступлениям, в формировании осознания гражданского долга, стойкости и высоких моральных качеств.
Таким образом, институт необходимой обороны в уголовном праве современных стран занимает значительное место и активно влияет на многие стороны деятельности личности, общества и государства.
