ОПРЕДЕЛЕНИЕ ВЕРХОВНОГО СУДА РФ от 09.02.2006 № 2-3/06
Приговор по делу о насильственных действиях сексуального характера и убийстве оставлен без изменения, поскольку вина осужденного установлена совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, которым в приговоре дана надлежащая оценка, действиям его дана правильная квалификация, наказание назначено с учетом тяжести содеянного, данных о личности преступника и всех обстоятельств дела.
Официальная публикация в СМИ:
публикаций не найдено
ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 9 февраля 2006 года
Дело № 2-3/06
Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:
рассмотрела в заседании от 9 февраля 2006 года уголовное дело по кассационным жалобам осужденного П. и его защитника - адвоката Дуки В.И. на приговор Тихоокеанского флотского военного суда от 25 ноября 2005 года, согласно которому военнослужащий войсковой части № 2069 младший сержант контрактной службы
П., <...>, ранее не судимый,
осужден к лишению свободы: по п. "в" ч. 2 ст. 132 УК РФ на 12 лет, по ст. 105, ч. 2, п. п. "в", "к", УК РФ на 18 лет, а по совокупности совершенных преступлений - к 22 годам в исправительной колонии строгого режима.
В счет возмещения материального ущерба и компенсации морального вреда в пользу потерпевшей Р.А. с П. присуждено к взысканию 56532 рубля 50 копеек и 200000 рублей соответственно.
Заслушав доклад генерал-майора юстиции Шалякина А.С., а также мнение старшего военного прокурора отдела управления Главной военной прокуратуры Порывкина А.В., полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного П. и его защитника - адвоката Дуки В.И. - без удовлетворения, Военная коллегия
установила:
П. признан виновным в насильственных действиях сексуального характера, совершенных с использованием беспомощного состояния потерпевшей, заведомо не достигшей четырнадцатилетнего возраста, и убийстве лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, сопряженном с насильственными действиями сексуального характера.
Как указано в приговоре, эти преступления совершены им при следующих установленных судом обстоятельствах.
15 января 2005 года в пос. Дальнем г. Петропавловска-Камчатского П. обманом посадил малолетнюю Р., 1999 года рождения, в свою машину и вывез в безлюдную местность.
Воспользовавшись беспомощным состоянием ребенка, П. совершил с К. насильственные действия сексуального характера, а затем задушил ее.
В кассационной жалобе осужденный П. утверждает о своей непричастности к совершению вмененных ему по приговору преступлений, отсутствии у него причин и мотивов для этих преступных деяний.
Он полагает приговор необоснованным, а изложенные в нем выводы - несоответствующими фактическим обстоятельствам дела.
По мнению осужденного, оценка доказательств судом дана неправильно и избирательно, что свидетельствует об обвинительном уклоне.
Так, указывает в жалобе П., его пояснения, данные в судебном заседании, необоснованно отвергнуты, а показания, полученные на первоначальном этапе предварительного следствия, положены в обоснование приговора.
Однако эти показания, утверждает П., получены с нарушением закона, путем морального и физического на него воздействия со стороны оперативных работников милиции. В обоснование этого довода П. подробно описывает имевшиеся у него телесные повреждения и подвергает сомнению выводы, изложенные в заключении судебно-медицинского эксперта в отношении себя.
Об обвинительном уклоне, по мнению П., свидетельствует то обстоятельство, что присутствующие в ходе проверки показаний на месте лица, допрошенные в суде в качестве свидетелей (Б., Д. и Г.), дали по сути дословные друг другу показания. Он же пояснил все под диктовку следственных работников и на местности не ориентировался.
К тому же, утверждает далее П., он предварительно незаконно был вывезен на место происшествия, где его запугали и путем угроз заставили впоследствии оговорить себя.
П. в кассационной жалобе пытается объяснить наличие и отсутствие следов микрочастиц на одежде К. и своей, утверждая при этом, что свои вещи он не стирал, а сам до своего задержания не мылся. Осужденный обращает внимание и на отсутствие следов крови и биологических выделений от потерпевшей на себе и его одежде, а также принадлежащих ему на теле К.
Аналогичные вышеперечисленным доводы приведены в кассационной жалобе и защитником осужденного - адвокатом Дукой В.И., который, анализируя их, считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании.
Осужденный, кроме того, дает собственную оценку показаниям свидетелей Р.О., Г., потерпевшей Р.А. и делает вывод о том, что и они не подтверждают его виновности в инкриминируемых ему преступлениях.
В то же время свидетель Е., утверждает П., подтвердила его алиби, пояснив о времени его встречи с Р. и последующего приезда домой.
Положенное в обоснование приговора содержание записки, написанной им своей сожительнице Е. из ИВС, также не может служить доказательством его виновности, поскольку ее текст исполнен им в связи с обманом и уговорами со стороны сокамерников.
Осужденный также обращает внимание суда кассационной инстанции и на неквалифицированную, по его мнению, помощь защитников, оказанную ему в ходе предварительного следствия.
В заключение жалобы осужденный и его защитник адвокат Дука В.И. просят приговор отменить и направить дело на новое судебное разбирательство.
Рассмотрев материалы уголовного дела и обсудив доводы, приведенные в кассационных жалобах осужденного и его защитника адвоката Дуки В.И., Военная коллегия находит, что П. обоснованно осужден за совершение вмененных ему по приговору преступлений.
Утверждение в жалобе осужденного и его защитника о том, что П. непричастен к совершению насильственных действиях сексуального характера и последующему убийству Р., не соответствует действительности, поскольку опровергается совокупностью собранных по делу доказательств, исследованных в судебном заседании.
Виновность П. в совершении указанных преступлений подтверждается показаниями самого П., данными им в ходе допросов и проверки его показаний на месте, изложенных в протоколах от 18, 19 и 21 января 2005 года, когда он подробно пояснил и наглядно продемонстрировал действия, связанные с сексуальным посягательством и последующим убийством Р., а также собственноручно написанного им заявления на имя прокурора города Петропавловска-Камчатского; показаниями свидетелей Р., К. и З. об отсутствии в отношении П. насилия и применении в отношении его наручников лишь при доставке в учреждение предварительного заключения; свидетеля Б., проводившей с помощью полиграфа психологическое тестирование П. и пояснившей об отсутствии каких-либо запрещенных методов дознания и следов побоев у П., а также подробно рассказавшей суду о том, что использование полиграфа вообще исключает нахождение испытуемого в состоянии стресса; исследованными в ходе судебного заседания записями в журнале первичного опроса и регистрации оказания медицинской помощи лицам, поступающим для содержания в изолятор временного содержания при УВД г. Петропавловска-Камчатского, согласно которым 19 января 2005 года при поступлении в ИВС П. жалоб не предъявлял и никаких телесных повреждений у него не имелось; показаниями свидетелей Б. и Д., принимавших участие 19 января 2005 года в проверке показаний подозреваемого П. на месте в качестве понятых, а также Г., пояснивших суду о добровольно данных осужденным показаниях об обстоятельствах, механизме совершения преступных действий в отношении Р. и месте сокрытия трупа убитой им девочки; пояснениями сотрудников ИВС - свидетелей С. и П. об отсутствии у П. 20 января 2005 года следов насилия и о том, что П. в судебном заседании 35-го гарнизонного военного суда дал признательные показания об обстоятельствах совершенных им преступлений; результатами проведенной прокуратурой города Петропавловска-Камчатского проверки по обстоятельствам причинения П. телесных повреждений, обнаруженных при освидетельствовании последнего 1 февраля 2005 года; выводами, изложенными в заключении судебно-медицинского эксперта, произведшего исследование трупа Р., объективно подтвердившего факт совершения с последней насильственных действий сексуального характера и последующего удушения; исследованной в судебном заседании запиской, написанной П. Е.О., в которой были приведены такие подробности, которые могли быть известны лишь лицу, непосредственно причастному к преступлению; заключениями криминалистических судебных экспертиз от 25 и 28 марта 2005 года о наличии на одежде П. волокон носильных вещей Р. и наоборот, и о том, что изъятые с заднего сиденья автомобиля П. перья имели общую групповую принадлежность с перьями, образующими отделку джемпера потерпевшей Р.; заключением судебно-биологической экспертизы от 21 марта 2005 года о том, что обнаруженная на двух чехлах передних сидений и на заднем сиденье автомобиля П. слюна по своим антигенным свойствам могла произойти от потерпевшей Р.; показаниями потерпевшей Р.А. и свидетеля Е.О., исключающими возможность оставления микроволокон на одежде П. и Р. ранее 15 января 2005 года; заключением экспертов-психиатров, исследовавших состояние психики П., и другими доказательствами, которые полно и правильно приведены в приговоре и всем им дана надлежащая оценка.
Для постановления в отношении П. обвинительного приговора доказательств по делу собрано достаточно, и все они, положенные в его обоснование, являются допустимыми.
Предусмотренные в ст. 73 УПК РФ подлежащие доказыванию обстоятельства, в том числе время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления, приговором установлены.
Оснований, влекущих отмену постановленного в отношении П. обвинительного приговора, указанных в ст. 379 УПК РФ, не имеется.
Об отсутствии со стороны суда обвинительного уклона свидетельствует прежде всего то обстоятельство, что он исключил из обвинения П. ряд квалифицирующих признаков, чем улучшил его положение.
Поэтому и утверждение П. об обратном следует расценить как явно надуманное.
Недозволенных законом методов получения показаний к П. со стороны оперативных и следственных работников, как установлено в суде, не применялось, и все следственные действия с ним проведены с участием защитника.
Приговор как в целом, так и в данной части мотивирован с достаточной полнотой, а приведенные в нем основания опровергают доводы осужденного и его защитника об обратном.
Более того, из дела усматривается, что данные, касающиеся обстоятельств насильственных действий сексуального характера в отношении К.Р. и последующего ее убийства, следствию до дачи осужденным первоначальных показаний известны не были.
Суд кассационной инстанции обращает особое внимание на то, что П. с его добровольного согласия был подвергнут тестированию с помощью полиграфа, использование которого исключает возможность применения к испытуемому морального воздействия и тем более физического насилия.
Показания свидетелей Б., Д. и Г., на которые осужденный ссылается в своей жалобе, не могут свидетельствовать о невиновности П. либо о своей недостоверности. Напротив, они последовательны и подтверждают, что в ходе проверки показаний на месте с участием последнего он уверенно ориентировался на месте происшествия и давал показания добровольно, без принуждения. Поскольку указанные свидетели одновременно видели и слышали показания П. и демонстрацию им своих преступных действий, по своей сути их пояснения не могли отличаться друг от друга.
Утверждение П. о том, что он заранее, вне процессуального порядка, вывозился сотрудниками милиции на место обнаружения трупа Р., не нашло в судебном заседании своего подтверждения.
Не приведено убедительных мотивов этому и в кассационной жалобе осужденного, что позволяет расценить данный довод как явно надуманный.
Кроме того, указанные П. в признательных показаниях, данных им в ходе допросов и проверки его показаний на месте, изложенных в протоколах от 18, 19 и 21 января 2005 года, когда он подробно пояснил и наглядно продемонстрировал действия, связанные с сексуальным посягательством и последующим убийством Р., а также собственноручно написанного им заявления на имя прокурора города Петропавловска-Камчатского подробности не могли быть известны лицу, непричастному к совершению преступных действий в отношении Р., а также продиктованы П. следственными работниками в ходе дачи им показаний, как о том указывают в жалобе осужденный и его защитник.
Показания свидетелей Р.О., Г. и потерпевшей Р.А., вопреки утверждению осужденного, являются последовательными и согласуются как между собой, так и с другими собранными по делу доказательствами, положенными судом в обоснование приговора.
Исходя из этих показаний, суд сделал правильный вывод о том, что 15 января 2005 года Р. выезжала со двора своего дома в автомобиле П. и именно под управлением последнего.
Показания свидетеля Е.О., вопреки мнению осужденного, не свидетельствуют о его невиновности и тем более об алиби П. на вечер 15 января 2005 года.
Вопреки мнению авторов кассационных жалоб, в приговоре дан подробный анализ механизма и обстоятельств образования следов наложений микрочастиц одежды Р. на носильных вещах П. и наоборот.
Изложенные в заключениях криминалистических судебных экспертиз выводы, в совокупности с другими исследованными судом доказательствами, бесспорно свидетельствуют о том, что именно П., а не другое лицо, совершил в отношении Р. вмененные по приговору преступления и, вопреки мнению осужденного и его защитника, не свидетельствуют о непричастности П. к содеянному в отношении потерпевшей.
Факт стирки форменной куртки П. 15 января 2005 года установлен, в том числе и показаниями свидетеля Е.О., и он объясняет отсутствие на ней следов крови и биологических выделений, происходящих от потерпевшей.
То обстоятельство, что на теле П. не обнаружены следы крови и биологических выделений, происходящих от Р., не свидетельствует о его непричастности к совершению вмененных по приговору преступлений, поскольку он был освидетельствован судебным медиком только на пятые сутки после события преступления, а до этого он неоднократно мылся.
Об этом в ходе предварительного следствия и в изъятой в ИВС написанной им записке сообщал сам осужденный. Поэтому и довод об обратном лишен оснований.
Отсутствию биологических выделений П. на теле потерпевшей, равно как и факту отсутствия среди волокон, изъятых со смывов ногтевых пластин рук трупа Р., также входящих в состав материалов одежды П., в приговоре дана надлежащая оценка.
Таким образом, указанные выше обстоятельства, на которые обращают внимание в жалобах осужденный и его защитник, не ставят под сомнение существо приговора.
Довод П. о том, что адресованная им своей сожительнице Е.О. из ИВС записка написана по провокационному совету сокамерников и поэтому не может расцениваться как доказательство его вины, является несостоятельным. В этой записке, исследованной в ходе судебного заседания, П. были приведены такие подробности, которые могли быть известны лишь лицу, непосредственно причастному к преступлениям в отношении Р.
Сам П. в суде пояснил, что именно он исполнил ее текст.
Приговор как в целом, так и в данной части мотивирован с достаточной полнотой.
Оценка профессиональной деятельности адвокатов, осуществляющих защиту интересов подозреваемых и обвиняемых в порядке уголовно-процессуального производства, к компетенции судов законом не отнесена.
Более того, из материалов дела усматривается, что П. в ходе предварительного следствия, а именно 4 февраля 2005 года, отказался от услуг защитника Ковалева и заявил ходатайство о том, чтобы его интересы представлял адвокат Дука. С этого времени указанный адвокат осуществлял защиту П. в соответствии с его волеизъявлением. Претензий к защитнику Дуке П. не имел.
Поэтому и довод осужденного о непрофессиональной помощи защитников, оказанной ему в ходе предварительного следствия, беспредметен.
Гражданский иск разрешен в соответствии с требованиями закона.
Наказание назначено П. с учетом всех обстоятельств дела и данных о его личности.
На основании изложенного Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь ст. ст. 377, 378, ч. 1, п. 1, и 388 УПК РФ,
определила:
приговор Тихоокеанского флотского военного суда от 25 ноября 2005 года в отношении П. оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного и его защитника Дуки В.И. - без удовлетворения.
