ОПРЕДЕЛЕНИЕ ВЕРХОВНОГО СУДА РФ от 13.04.2006 № 48-о06-33
Приговор по делу о похищениях, вымогательстве, с применением насилия, насильственных действий сексуального характера и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, с особой жестокостью и издевательством, изменен: назначенное осужденным наказание снижено, поскольку вопрос о назначении осужденным наказания и, в частности, наказания по совокупности преступлений был разрешен судом необоснованно без учета степени участия каждого из осужденных в совершении преступлений.
Официальная публикация в СМИ:
публикаций не найдено
ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 13 апреля 2006 года
Дело № 48-о06-33
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы осужденных В., К.С., К.А., С., Т., Х., адвокатов Борисова Е.С., Миляева В.Ю., Ашихмина Ю.В. на приговор Челябинского областного суда от 28 декабря 2005 года, которым
Б., <...>, несудимый,
осужден к лишению свободы: по ст. 126 ч. 3 п. п. "а", "в" УК РФ (похищение Д. в ноябре 2003 г. и Б.Ю. в январе 2004 г.) - 8 лет за каждое преступление, по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ (похищение Л. в мае 2004 г.) - 8 лет, по ст. 163 ч. 3 п. "а" УК РФ (вымогательство имущества у Л. в июне 2004 г. и Г. в июле 2004 г.) - 7 лет за каждое преступление.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 10 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
В., <...>, несудимый,
осужден по ст. 126 ч. 3 п. п. "а", "в" УК РФ (похищение Д. в ноябре 2003 г. и Б.Ю. в январе 2004 г.) - 9 лет лишения свободы за каждое преступление.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 12 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
К.С., <...>, несудимая,
осуждена к лишению свободы: по ст. 126 ч. 3 п. п. "а", "в" УК РФ к 8 годам, по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ (похищение Л. в мае 2004 г. и М.Г. в августе 2004 г.) - 8 лет за каждое преступление, по ст. 163 ч. 3 п. "а" УК РФ (вымогательство имущества у Л. в июне 2004 г., Г. в июле 2004 г. и М.Г. в августе 2004 г.) - 8 лет за каждое преступление.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 12 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
К.А., <...>, судимый 10 августа 2004 года по ст. 161 ч. 1 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года,
осужден к лишению свободы: по ст. 163 ч. 3 п. "а" УК РФ (вымогательство имущества у Г. в июле 2004 г. и М.Г. в августе 2004 г.) - 8 лет за каждое преступление, по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ к 10 годам, по ст. 132 ч. 2 п. "б" УК РФ к 8 годам, по ст. 111 ч. 3 п. "а" УК РФ к 9 годам.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений (в том числе вымогательство имущества у М.Г. в августе 2004 г.) путем частичного сложения наказаний назначено 14 лет лишения свободы.
На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров частично присоединено неотбытое наказание по приговору от 10 августа 2004 года и назначено 15 лет лишения свободы.
На основании ст. 69 ч. 5 УК РФ частично присоединено наказание по ст. 163 ч. 3 п. "а" УК РФ (вымогательство имущества у Г. в июле 2004 г.) и окончательно назначено 16 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
С., <...>, не имеющая судимости,
осуждена к лишению свободы: по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ (похищение Л. в мае 2004 г. и М.Г. в августе 2004 г.) - 8 лет за каждое преступление, по ст. 163 ч. 3 п. "а" УК РФ (вымогательство имущества у Л. в июне 2004 г., Г. в июле 2004 г. и М.Г. в августе 2004 г.) - 8 лет за каждое преступление.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 12 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Т., <...>, несудимый,
осужден к лишению свободы: по ст. 126 ч. 3 п. п. "а", "в" УК РФ к 8 годам, по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ к 8 годам.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 9 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Х., <...>, не имеющий судимости,
осужден к лишению свободы: по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ (похищение Л. в мае 2004 г. и М.Г. в августе 2004 г.) - 9 лет за каждое преступление, по ст. 163 ч. 3 п. "а" УК РФ (вымогательство имущества у Л. в июне 2004 г., Г. в июле 2004 г. и М.Г. в августе 2004 г.) - 8 лет за каждое преступление, по ст. 132 ч. 2 п. "б" УК РФ к 7 годам, по ст. 111 ч. 3 п. "а" УК РФ к 6 годам.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 15 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Б.Д., <...>, несудимый,
осужден к лишению свободы: по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ к 9 годам, по ст. 163 ч. 3 п. "а" УК РФ к 8 годам.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 11 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
В отношении Б.Д. дело рассматривается в порядке ст. 360 УПК РФ.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Эрдыниева Э.Б., мнение прокурора Гостюжевой И.А., полагавшей необходимым изменить приговор, Судебная коллегия
установила:
все осужденные признаны виновными в совершении в составе организованной группы: Б., Т., В. - похищения потерпевшего Д. с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего; Б., В., К.С. - похищения Б.Ю., повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего; К.С., С., Б., Х. - похищения Л. с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, из корыстных побуждений и вымогательства у последнего имущества с применением насилия; Б., К.С., К.А., Х., С. - вымогательства имущества у Г. с применением насилия; К.С., С., Б.Д., Х., Т., К.А. - похищения М.Г. и М. с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, в отношении двух лиц из корыстных побуждений; К.С., С., Б.Д., Х., К.А. - вымогательства у М.Г. имущества с применением насилия. Кроме того, К.А. и Х. совершили по предварительному сговору группой лиц в отношении М. насильственные действия сексуального характера и умышленное причинение последней тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с особой жестокостью, издевательством и мучениями для потерпевшей.
Преступления совершены в период с ноября 2003 года по август 2004 года на территории Челябинской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В кассационных жалобах и дополнениях к ним:
осужденный В. просит о пересмотре дела, считая, что судебное разбирательство проведено необъективно, с обвинительным уклоном. Указывает, что вывод суда о его виновности основан на показаниях осужденных Б., К.С и Х., данных ими на предварительном следствии, но суд не учел их пояснения в судебном заседании о том, что его участие в совершаемых преступлениях является их предположением. Считает, что суд необоснованно осудил его по признаку "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевших" и в приговоре не указано, какие его действия считать таковыми, а также указывает, что при назначении наказания суд не учел смягчающие обстоятельства;
осужденная К.С. просит разобраться в деле, указывая, что по эпизоду похищения Л. она только следила за ним, чтобы он не убежал, т.е. выполняла указания Ч. и насилия к потерпевшему не применяла, требований передать право на его имущество не предъявляла и не знала об этих требованиях. Считает, что было нарушено ее право на защиту, поскольку в судебном заседании Л. не допрашивался. По эпизоду похищения М.Г. указывает, что к потерпевшему насилия, опасного для жизни и здоровья, не применялось, а ему был причинен легкий вред здоровью, поэтому считает, что по данному квалифицирующему признаку она осуждена неправильно. Просит с учетом изложенных доводов, а также данных, характеризующих ее личность, признания вины, активного способствования раскрытию преступлений снизить назначенное ей наказание с применением ст. 64 УК РФ;
осужденный К.А. просит о пересмотре дела, считая себя непричастным к вымогательству имущества у потерпевшей Г., ссылаясь на то, что потерпевшая, ее представитель А. и другие осужденные не поясняли о его участии в данном преступлении, не была допрошена свидетель О., а также отсутствуют доказательства изъятия у него наручников и ампул. Указывает на несогласие с осуждением по признаку "организованная группа", поскольку преступления совершались без наличия какого-либо сговора между осужденными и при отсутствии совместно разработанного плана совершения преступлений. Подвергает сомнению показания К.С., С. и Х., данные ими на предварительном следствии, ссылаясь на то, что Х. в судебном заседании пояснил, что оговорил его, а в показаниях С. имеются противоречия, в связи с чем считает необоснованным его осуждение по ст. ст. 132, 111 УК РФ;
осужденная С. указывает на несогласие с приговором, считая, что приговор вынесен с нарушениями закона, является несправедливым, поскольку ей назначено чрезмерно суровое наказание, судом не учтено ее активное способствование раскрытию преступлений и что она является носителем ВИЧ-инфекции;
осужденный Т. просит отменить приговор и дело направить на новое судебное рассмотрение, считая необоснованным его осуждение по похищению Д., при этом подвергает сомнению показания осужденных Б., К.С. и свидетеля М., полагая, что показания осужденных противоречат друг другу, а свидетель, находясь за дверью в помещении офиса, не мог слышать разговор между им и Ч., в связи с чем суд необоснованно отказал ему в удовлетворении ходатайства о проведении следственного эксперимента, а также суд не учел показания осужденного В., которые подтверждали его непричастность к преступлению. Также считает необоснованными выводы суда о совершении преступлений в составе организованной группы и о наличии такого квалифицирующего признака как "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья". Кроме того, полагает, что суд нарушил его право на защиту, не допустив к участию в судебном заседании в качестве защитника его мать Т.Е.;
осужденный Х. просит о пересмотре дела, считая непричастным себя к похищению Л., ссылаясь на показания С., а также указывает, что он не требовал от потерпевших передачи имущества и не применял насилие, о деятельности Ч. он не знал, с потерпевшими относительно имущества разговаривал Ч., и он же занимался нотариальным оформлением документов, потерпевшей М. он побоев не наносил и непричастен к причинению ей тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни;
адвокат Борисов Е.С. в интересах осужденного Б. считает, что из осуждения по эпизоду похищения Д. необходимо исключить квалифицирующий признак "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья", поскольку в приговоре не указано, в чем выразилось это насилие. По эпизоду похищения Б.Ю. считает, что действия Б. подлежат переквалификации на ст. 127 ч. 3 УК РФ, полагая, что имело место освобождение Б.Ю. Б. и В. при возвращении из пос. Смеловского в Магнитогорск, а последующие действия Б. представляли собой незаконное лишение свободы Б.Ю. По эпизоду похищения Л. и вымогательства у него имущества указывает, что Б. признал вину только в незаконном лишении Л. свободы, поскольку в его похищении он не участвовал, а лишь охранял его, и его алиби о нахождении в больнице на момент похищения подтверждается медсправкой, в связи с чем просит переквалифицировать его действия на ст. 127 ч. 3 УК РФ. Кроме того, Б. и другие осужденные не давали показаний о применении лично препарата "Седуксен" или о том, что им было известно о его применении, поэтому считает, что оснований для осуждения по признаку "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья" не имелось. Также считает необоснованным осуждение Б. за вымогательство, поскольку он сам лично квартиру у потерпевшего не требовал и документов на квартиру не забирал. Просит с учетом изложенных доводов приговор изменить и снизить Б. наказание, учесть при этом его чистосердечные показания и заболевание его матери;
адвокат Миляев В.Ю. в интересах осужденного В. указывает на несогласие с приговором в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и необъективностью судебного следствия, поскольку по эпизоду похищения Д. в приговоре не указано, какие именно действия осужденных в отношении потерпевшего следует считать опасными для жизни и здоровья последнего. Кроме того, делая вывод об осведомленности В. о деятельности Ч. по похищению Д. и Б.Ю. на основании показаний Б. и К.С., данных ими на предварительном следствии, суд не учел их пояснения в судебном заседании о том, что участие В. в преступлении является их предположением. Также указывает, что при назначении наказания суд не учел совершения В. преступления впервые;
адвокат Ашихмин Ю.В. в интересах осужденного Т. считает, что по эпизоду похищения Д. суд не учел показания В. о непричастности Т. к данному преступлению и показания Х. о том, что он в тот день не видел в офисе М. и Т., а показания свидетеля М. вызывают сомнение, в связи с чем суд необоснованно отказал Т. в удовлетворении ходатайства о проведении следственного эксперимента. Также считает необоснованным осуждение Т. по эпизоду в отношении потерпевших М.Г. и М., полагая, что показания Х. на предварительном следствии об участии Т. в преступлениях носят предположительный характер, а показания К.С. также не подтверждают виновность Т., поскольку последний, находясь за управлением автомашины, мог не заметить в связи с ночным временем суток, что глаза у потерпевших завязаны. Кроме того, полагает, что к Т. необоснованно применено отягчающее обстоятельство - использование лекарственных препаратов, поскольку он во время применения препарата "Седуксен" в доме не находился. Также считает необоснованным осуждение Т. по квалифицирующему признаку "организованной группы", поскольку отношения Ч. и Т. не выходили за пределы служебных и последний не знал об истинном характере деятельности Ч. и совершаемых им и другими соучастниками преступлений.
В возражениях на кассационные жалобы государственный обвинитель Попова О.А. указывает на несогласие с доводами жалоб и просит приговор оставить без изменения.
Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб, Судебная коллегия находит, что обвинительный приговор по делу постановлен правильно.
Виновность осужденных в совершении преступлений установлена судом на основании совокупности доказательств, исследованных в ходе судебного разбирательства.
Суд обоснованно пришел к выводу о совершении осужденными преступлений в составе организованной группы, созданной лицом, в отношении которого материалы уголовного дела выделены в отдельное производство в связи с его розыском (Ч.), для совершения преступлений, связанных с завладением квартир потерпевших, и в состав группы в разное время входили осужденные, между которыми существовало распределение ролей. Так, Б. предоставлял членам группы личный автотранспорт, управлял им, перевозил потерпевших и членов группы при совершении преступлений, оказывал на потерпевших физическое и психическое воздействие; Т. управлял транспортом, перевозил участников группы и потерпевших при совершении преступлений, создавал условия для совершения преступлений. К.С. и С. обманным путем вводили потерпевших в заблуждение, спаивали их спиртными напитками, содержащими медицинские препараты, вывозили потерпевших и удерживали их. Х. и В. участвовали в похищении потерпевших, вывозили и удерживали их вне места их проживания, оказывали на потерпевших психическое воздействие. К.А. участвовал в похищении потерпевших, перевозил их в отдаленные районы, оказывал на них психическое и физическое воздействие, удерживал их, высказывал требования передачи имущества. Б.Д. занимался установлением лиц, злоупотребляющих спиртным, и места их проживания, участвовал в перевозке потерпевших и их удержании.
Данные выводы суда основаны на анализе и оценке следующих доказательств.
Из показаний осужденного Б. следует, что с октября 2003 года он стал работать у Ч., который занимался недвижимостью, и у него же познакомился с остальными осужденными. Все они участвовали в переселении хозяев квартир на другое место жительства, и со временем он понял, что они совершают преступления и завладевают квартирами. Вся их группа признавала Ч. за лидера, подчинялась ему, выполняла его указания. У членов группы были свои роли, они получали деньги и другое содержание от Ч.
Из показаний осужденного Х. следует, что с Ч. он стал работать с ноября 2003 года и у него же познакомился с другими осужденными, все они подчинялись Ч., выполняли его указания, он понимал, что Ч. принуждает людей совершать сделки с их квартирами.
Из показаний осужденной С. следует, что она и К.С. должны были находить адреса лиц, злоупотребляющих спиртным, передавать их Ч. По его указанию они с К.С. спаивали людей, помогали вывозить их в другое место, охраняли их, выполняли другие распоряжения Ч., при этом понимали, что совершают преступления. За свое участие она получала деньги от Ч., и он обеспечивал ее жильем.
Из показаний осужденной К.С., данных ею на предварительном следствии и оглашенных в судебном заседании в связи с отказом от дачи показаний, следует, что она работала на Ч. с мая 2003 года, должна была ему предоставлять адреса лиц, злоупотребляющих спиртными напитками, входить к ним в доверие, распивая с ними спиртное, которое предоставлял Ч., собирать информацию об имеющемся у них жилье, и в последующем вместе с ней стала работать С., выполнявшая те же обязанности. У других осужденных также были свои обязанности - Б.Д. сообщал о лицах, злоупотребляющих спиртным, К.А. был исполнителем, выполнял все указания Ч., также он и Б. применяли насилие к потерпевшим, подавляли их сопротивление, избивали, принуждали их к совершению необходимых действий. Т. обеспечивал перевозку потерпевших к месту их принудительного удержания, привозил туда продукты питания и спиртное, перед этим сообщал Ч. по телефону о готовности к похищению потерпевших, и через него Ч. передавал свои распоряжения.
Из показаний осужденного Б.Д. следует, что он передавал Ч. информацию о людях, злоупотребляющих спиртным и имеющих задолженность по оплате за квартиру. По указанию Ч. он спаивал потерпевших, вместе с другими осужденными вывозил их в другое место и охранял.
Из показаний свидетеля Великой следует, что, работая в агентстве недвижимости, она познакомилась с Ч. и другими осужденными, которые работали на него, помогали обманывать людей, отбирать квартиры. Со слов Б. она знает, что они подыскивали лиц, злоупотребляющих спиртным, поскольку на них было легко воздействовать и принуждать к совершению требуемых действий, после чего вывозили их за пределы г. Магнитогорска и требовали отказаться от своих квартир.
Из показаний свидетеля С., работавшей в агентстве недвижимости, следует, что Ч. помогали другие осужденные, они находили людей, злоупотребляющих спиртным, и принуждали их к обмену жилья.
Из показаний свидетеля С. следует, что у Ч. был дом по ул. Бетховена в г. Магнитогорске, в котором проживали С., К.С., Х. Туда же привозили некоторых потерпевших, держали там некоторое время.
Кроме того, сами фактические обстоятельства совершенных преступлений, характер действий осужденных свидетельствуют о совершении осужденными преступлений в составе организованной группы с распределением между ними ролей.
Так, по эпизоду похищения Д. - осужденный Б. пояснил, что в начале ноября 2003 года по указанию Ч. он и В. нашли Д., привезли его в офис Ч., где в комнате, в которой хранились стройматериалы, он пристегнул его наручниками к трубе отопления. В тот же день Ч. распорядился посадить Д. в погреб. Он, В. и Т. на автомашине, которой управлял последний, привезли Д. в гараж Т. Т. открыл гараж, и они приказали Д. залезть в погреб, при этом увидели, что в погребе вода, и он сказал Д. залезть на полку, которая находилась в погребе, сверху крышку погреба они придавили двигателем, чтобы Д. не убежал. На следующий день он напомнил Ч., что надо вытаскивать Д. из погреба, на что Ч. ответил, что ничего страшного, пускай еще посидит. Через двое суток, приехав в гараж с В., обнаружили, что Д. умер.
Из показаний свидетеля М. следует, что с лета 2003 года он работал у Ч., который занимался недвижимостью. Вместе с ним работали Т., Б., В., Х., К.С., которые помогали ему в этом, искали людей, злоупотребляющих спиртным, предлагали им обменять их квартиры. В ноябре 2003 года, когда он стоял в помещении офиса за металлической дверью, а Ч. и Т. на крыльце, он услышал, как Ч. сказал Т., что нужно увезти его и посадить в погреб, на что Т. ответил, что там "воды по колено". Тогда Ч. сказал, что там есть полка, пусть посидит, подумает дня два. Позже ему стало известно, что человека в погреб также сажал Б., поскольку он услышал, как Б. в офисе докладывал Ч. об этом, при этом Б. также сказал, что крышку погреба они придавили чем-то тяжелым.
Показания Б. и М. объективно согласуются и с другими исследованными по делу доказательствами.
Согласно протоколу осмотра гаража, принадлежащего Т., в гараже имеется погреб, дно которого покрыто водой, в погребе находится лестница и доска, на крышке погреба каких-либо запирающих устройств не имеется, а также в гараже обнаружен автомобильный двигатель размерами 70 х 70 х 40 см.
Из показаний осужденной К.С. следует, что в ноябре 2003 года в офисе Ч., в подсобном помещении, она видела Д., пристегнутого к трубе наручниками, когда по указанию Ч. она принесла Д. еду, при этом данное помещение было закрыто на ключ. В офисе в это время находились Б., В. и Т.
Из показаний осужденного Х. следует, что в ноябре 2003 года Б. и В. привезли в офис Д., посадили его в подсобное помещение и пристегнули наручниками к трубе отопления, и от В. он узнал, что Д. они нашли и привезли по указанию Ч., поскольку, Д. предоставлял Ч. информацию об адресах проживания алкоголиков. В этот же день, попозже, приехал Ч., который разговаривал с Д., как увозили последнего из офиса, он не видел. В офисе в этот день он также видел М.
Таким образом, показания Т. и В. о непричастности Т. к совершению преступления в отношении Д. опровергаются совокупностью вышеприведенных доказательств, при этом противоречий в показаниях Б. и К.С., о чем утверждает Т., не имеется. Кроме того, показания Х. о том, что в тот день он не видел Т., не противоречат показаниям Б., М. и К.С., поскольку он не видел, когда и кто увозил Д. из офиса в гараж, а также он в то время занимался в офисе ремонтом.
При таких обстоятельствах суд правомерно отказал Т. в удовлетворении его ходатайства о проведении следственного эксперимента ввиду отсутствия оснований для его проведения.
Вместе с тем суд, обоснованно признав Б., В. и Т. виновными в похищении Д., совершенном организованной группой, повлекшим по неосторожности смерть потерпевшего, без достаточных на то оснований осудил их по признаку "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего", при этом судом в приговоре не приведены мотивы принятого решения в этой части, в связи с чем указанный признак подлежит исключению из их осуждения.
Доводы В. о его неосведомленности о похищении потерпевшего Б.Ю. опровергаются следующими доказательствами.
Из показаний В., данных им на предварительном следствии, следует, что в начале января 2004 года Ч. сказал Б. и К.С. под любым предлогом вывезти из квартиры алкоголика, т.е. Б.Ю., адрес которого известен К.С. Также Ч. сказал и ему ехать с ними. На автомашине Б. они подъехали к дому на пр. Ленина, забрали Б.Ю., в машине стали с Б.Ю. распивать спиртное и предложили ему отдохнуть с выездом из г. Магнитогорска, с чем тот согласился, и они уехали. Б.Ю. увезли в пос. Смеловский, где несколько дней держали в бане.
Свои показания В. подтвердил и при выходе на место происшествия, указав на дом <...> и пояснив, что из этого дома он, Б. и К.С. похитили Б.Ю. в начале января 2004 года.
Данные показания В. объективно подтверждаются и согласуются с показаниями осужденных К.С. и Б.
Из показаний осужденной К.С. следует, что непосредственно перед похищением Б.Ю. Ч. сказал ей, В. и Б., что Б.Ю. нужно обязательно вывезти за город, иначе они не смогут заставить его отдать квартиру. Они распределили роли и, застав Б.Ю. дома, вместе с В. уговорили его поехать с ними отдохнуть. В машине поили Б.Ю., пока он не уснул. По телефону она сообщила Ч., что Б.Ю. вывезли из квартиры, и затем по указанию Ч. она осталась в городе, а Б.Ю. должны были вывезти из г. Магнитогорска.
Из показаний осужденного Б. следует, что в январе 2004 года по распоряжению Ч. вывезти за город Б.Ю., он, В. и К.С. приехали к его дому, К.С. вывела его, и они в машине распивали спирт, который им до этого дал Ч. Затем Б.Ю. увезли в пос. Смеловский, поместили в баню, и они вдвоем с В. охраняли его.
Он считает, что Б.Ю. вывозили в деревню, чтобы оказать на него давление, а затем разговаривать о квартире.
Несостоятельными являются и доводы адвоката Борисова об освобождении Б.Ю. Б. по дороге из пос. Карагайки в г. Магнитогорск, поскольку Б. и В., приехав вместе с Б.Ю. в пос. Карагайку и обнаружив, что в доме, где должен был содержаться Б.Ю., сломана печь, в связи с этим решили ехать назад, чтобы найти Ч., и по дороге, когда сломалась машина, В. остался с Б.Ю. в машине, а Б., сев в попутную автомашину, добрался до г. Магнитогорска, где сообщил о случившемся Ч., сказав ему, что их надо забрать с трассы, и последний, выехав, увез В. и Б.Ю. в пос. Смеловский, где Б.Ю. стал содержаться в бане, куда затем Ч. привез и Б., что следует из показаний самого Б., т.е. оснований считать, что со стороны Б. имело место добровольное освобождение Б. и он отказался от доведения преступления до конца, не имеется.
Из показаний осужденных С. и К.С. по эпизоду похищения Л. и вымогательства его имущества следует, что Ч., привезя их к дому, где расположена квартира Л., и дав им спиртное, сказал им, что они должны распить спиртное с Л. и его сожительницей и, когда они уснут, позвонить ему, после чего он вывезет их в пос. Смеловский, где принудит Л. подписать документы на квартиру. После этого, придя к Л., они стали распивать с ним и его сожительницей спиртное, а когда они уснули, К.С. сообщила об этом по телефону Ч. Приехавший Ч. и с ним двое незнакомых им мужчин вынесли Л. и сожительницу из квартиры в машину и отвезли в пос. Смеловский, где их содержали в частном доме около месяца, смотрели за ними они и Б. с Х., получив указание от Ч. никуда их не выпускать. Об обстоятельствах похищения Л. и его сожительницы К.С. рассказывала Х. Л. несколько раз возили в г. Магнитогорск, в домоуправление и к нотариусу.
Из показаний Х., данных на предварительном следствии, следует, что он согласился с предложением Ч. похищать людей и, зная о похищении Л. и его сожительницы, согласился сторожить их, не выпуская и удерживая их в частном доме в пос. Смеловский, за что Ч. обещал ему заплатить деньги.
Из показаний Б. следует, что по указанию Ч. он в пос. Смеловский присматривал за Л. и К., чтобы они никуда не выходили, сменяли его К.С. и С., затем приехал и Х. Туда же приезжал Ч., разговаривал с Л. насчет квартиры. В течение июня он находился в пос. Смеловский, контролировал потерпевших. За это время он ездил с С. в г. Магнитогорск на квартиру Л. за документами и с Ч. к нотариусу. Он понимал, что Л. и К. они удерживают в пос. Смеловский помимо их воли с целью забрать квартиру Л.
Из показаний Л. следует, что у себя дома он и К. со знакомыми по имени Света и Лена употребляли спиртное, в какой-то момент он отключился. Пришел в себя на следующее утро, он и К. находились в каком-то доме в пос. Смеловский. Их постоянно охраняли, из дома не выпускали. Один из охранников по имени Валентин ударил его, сказал, чтобы он выполнял все предъявленные требования. Он понял, что речь идет о его квартире. Света и Лена также угрожали им, требуя подписать документы на квартиру. Он был напуган, поэтому подписал у нотариуса генеральную доверенность на продажу квартиры.
Показания потерпевшего Л. оглашены в судебном заседании в соответствии с ч. 2 ст. 281 УПК РФ в связи с нахождением его на лечении в больнице, что препятствовало его явке в суд.
Из показаний К. следует, что дома у Л. вместе с ним, девушками по имени Света и Лена употребляли спиртное. Очнувшись, увидела, что находится в чужом доме, незнакомый мужчина стал говорить, что Л. необходимо подписать документы на передачу его квартиры. Л. несколько раз возили в город, чтобы переоформить квартиру. За ними было постоянное наблюдение, их охраняли, уйти они не могли.
Из показаний свидетеля А. следует, что, обнаружив дома записку, где рукой Л. было написано, что его вывезли из-за квартиры и он просил помощи, она обратилась к участковому и написала заявление. В один из дней незнакомые лица привезли его в РОВД, где его задержали и он рассказал, что не помнит, как его вывезли в пос. Смеловский, и что его и К. держали в доме, охраняли, чтобы они не убежали. Он вынужден был подписать документы на квартиру. На лице Л. она видела следы побоев.
Согласно протоколу выемки у А. изъята записка от имени Л., из которой следует, что какие-то лица хотят завладеть его квартирой и он просит о помощи.
Из показаний свидетеля И. следует, что Л. после смерти матери, опасаясь за свою квартиру, хранил документы на нее у него как участкового инспектора. Затем к нему пришла А. и сказала, что Л. куда-то увезли из-за квартиры. В последующем узнал от Л., что его вывезли в деревню, никуда не отпускают, побили, требуют документы.
Из показаний свидетеля К. следует, что по просьбе Ч., который пояснил, что Л. продает свою квартиру, она оформила документы по принятию наследства, а затем помогла получить свидетельство о праве собственности на квартиру, которое забрал Ч.
Согласно доверенности от 4 июня 2004 года Л. уполномочил К. оформить его наследственные права после смерти матери, 11 июня нотариусом выдано свидетельство о праве на наследство, в котором за Л. признано право собственности на 1/2 долю квартиры, а 17 июня выдано свидетельство о государственной регистрации права собственности на эту квартиру.
Таким образом, суд обоснованно пришел к выводу о виновности К.С., С., Б. и Х. в совершении в составе организованной группы похищения Л. и вымогательстве его имущества, т.е. Л. был помимо его воли (при этом непосредственное участие в захвате Л. приняли К.С. и С.) перемещен с места постоянного места жительства в другое место для принуждения к переоформлению его квартиры, т.е. с целью получения материальной выгоды от завладения и реализации данной квартиры, в связи с чем К.С., С., Б. и Х. с применением насилия и удерживали Л. в другом месте. То обстоятельство, что Б. и Х. непосредственно не участвовали в захвате и перемещении Л., не влияет на правовую оценку их действий, поскольку они, действуя в составе организованной группы, насильственно удерживали Л., преследуя при этом корыстную цель, о чем указано выше.
Вместе с тем суд также без достаточных на то оснований осудил К.С., С., Б. и Х. по квалифицирующему признаку похищения "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья", поскольку о применении каких-либо медицинских препаратов при похищении Л. никто из осужденных на предварительном и судебном следствии не пояснял, Л. и К. о применении именно медицинского препарата "Седуксен" также ничего не поясняли, т.е. применение при похищении Л. медицинского препарата "Седуксен" объективно по делу какими-либо доказательствами не подтверждается, в связи с чем указанный признак подлежит исключению из их осуждения.
По эпизоду вымогательства имущества у Г. из показаний К.С. следует, что ее и С. к дому Г. привез Ч., который сказал им напоить ее, дал спирт и таблетку, чтобы подмешать в спирт. Затем туда же пришел и Х. Когда в квартиру пришли Б. и К.А., то решили вывозить Г. Б. завязал Г. глаза, после чего он с К.А. и Х. насильно вывели ее из квартиры, и затем на автомашине ее перевезли в другой дом. На вопрос Г., зачем ее забрали, она сказала ей, что нужна квартира. В дом приезжал Ч., разговаривал с Г., сказал отдать квартиру, подписать документы, иначе ее не отпустят. Они удерживали Г. в доме неделю, не давали ей уйти, а затем по указанию Ч. отвезли ее домой.
Из показаний С., данных на предварительном следствии, следует, что по указанию Ч. они с К.С. должны были напоить Г. спиртным и сидеть у нее дома. Ч. сказал, что, когда сделка по переоформлению состоится, он выплатит им от пяти до десяти тысяч рублей. В течение нескольких дней они употребляли спиртное, затем К.С. созвонилась по телефону с Ч., тот привез Х., а затем Б. и К.А., после чего Г. увезли в другой район. Ч. разговаривал с ней, при этом чтобы она не видела его лица, говорил ей выписаться из квартиры, подписать какие-то бумаги.
Из показаний Б. следует, что по указанию Ч. вывезти Г. он зашел на квартиру к последней, где уже находились К.С., С. и Х., которые распивали спиртное с Г. Затем туда же пришел К.А., который, как он считает, пришел по указанию Ч. их подстраховать, чтобы спокойно, без проблем вывезти Г., поскольку в квартире находились также двое незнакомых мужчин, распивавших спиртное, которые затем ушли. Г. завязали глаза и вывели к машине. Г. похищали, как он считает, с целью завладеть ее квартирой, но он лично никаких требований ей не предъявлял.
Вышеприведенные показания осужденных объективно подтверждаются и другими доказательствами.
Из оглашенных показаний потерпевшей Г. следует, что она употребляла спиртное со знакомыми по имени Света и Лена. Ей, видимо, что-то подсыпали, так как она плохо помнит события, но помнит, что ей завязали глаза шарфом, вывели из квартиры и посадили в автомашину, привезли в незнакомую квартиру. Она спрашивала у Светы, зачем ее забрали, на что она ответила, что нужна ее квартира, а также какой-то мужчина сказал, что она должна подписать документы на квартиру, она поняла, что у нее хотят отобрать квартиру. Затем ее перевезли в другой дом, охраняли. Незнакомый мужчина требовал, чтобы она подписала документы на квартиру, иначе ее будут удерживать, пока она не подпишет.
Из показаний представителя потерпевшей А.В. следует, что 8 июля 2004 года ей позвонила соседка и сказала, что ночью Г. вывезли из квартиры какие-то молодые люди. Дверь квартиры оказалась закрытой, и она подала заявление в милицию. Дней через 10 Г. вернулась домой, была напугана, рассказала, что ее напоили, в водку что-то добавили, привезли в какую-то квартиру, требовали подписать документы на ее квартиру, но она отказалась.
Из показаний свидетеля А.С. также следует, что когда Г. вернулась домой, то была испуганной, боялась что-либо говорить, но затем рассказала, что ее поместили в какую-то комнату, не выпускали, требовали поехать к нотариусу и переоформить квартиру. Из квартиры Г. пропали ее паспорт, сберкнижка, пенсионное удостоверение.
Таким образом, суд, оценив исследованные по делу доказательства, правильно установил, что К.С., С., Х., Б. и К.А. в составе организованной группы совершили действия, связанные с ограничением свободы потерпевшей Г., т.е. последняя в результате их действий была помимо ее воли перемещена в другое место, где насильственно удерживалась, и тем самым их действия были направлены на принуждение Г. к передаче права на имущество, т.е. на получение выгоды от завладения и реализации квартиры потерпевшей. При этом, как обоснованно указал суд, ответственность за вымогательство наступает независимо от того, кем из участников организованной группы было высказано требование передачи имущества или права на него.
Обоснованным является вывод суда и о виновности К.С., С., Х., Т., К.А. и Б.Д. в похищении М.Г. с М. и вымогательстве ими (без Т.) имущества М.Г.
Так, из показаний потерпевшего М.Г. следует, что он и М. с Б.Д., К.С., С., Х. употребляли у него дома спиртное, при этом он заметил, что у него резко ухудшилось самочувствие, появилась сильная усталость, слабость. Ночью в квартиру зашел К.А., который показал удостоверение, сказал всем проехать в милицию, ударил его в плечо. Их с М. посадили в машину, по дороге завязали глаза, привезли в дом. При всех им сказали, что они должны отдать свою квартиру, иначе никогда отсюда не выйдут. К.А. угрожал ему убийством, если он не подпишет доверенность на квартиру. На него и М. надели наручники, посадили в погреб. В погребе они находились неделю, за это время его избили, а также давали пить разведенный спирт с каким-то привкусом, после чего хотелось смеяться и были галлюцинации. В дом приезжала нотариус, опасаясь за себя и М., он подписал доверенность на квартиру, после него квартира была продана. Охраняли их К.С., Х. и другие.
Данные показания объективно согласуются и с показаниями осужденных, данными ими на предварительном следствии.
Так, из показаний Х. следует, что Т. отвез его, Б.Д., К.С. и С. к дому М.Г., поскольку Ч. сказал, что нужно распивать спиртное с хозяевами, чтобы завладеть квартирой. В течение двух дней они распивали с М.Г. и М. спиртное, затем Т. привез К.А., который представился работником милиции, и их отвезли в дом на ул. Калибровщиков, при этом Т. видел, что им завязали глаза, а перед этим Т. и К.С. разговаривали по телефону с Ч., который сказал завязать им глаза. Затем он уехал домой, а на следующий день приехал Т. и сказал, что нужно охранять М.Г. и М., которых затем несколько дней держали в погребе. За это время М.Г. заставили сказать, где находятся документы на квартиру. За ними ездили К.А., Ч. и Т., и затем, когда приехала юрист, М.Г. подписал документы на квартиру.
Из показаний Б.Д. следует, что по указанию Ч. они несколько дней распивали спиртное с М.Г. и М., при этом К.С. добавляла им в спиртное лекарство "Седуксен" из ампул. Со слов К.С. и С. он узнал, что когда М.Г. и М. вывезут, то их будут поить спиртным с "Седуксеном", пока они не подпишут документы на квартиру. Затем приехал К.А. и на машине Т. их отвезли в частный дом. Ч. сказал ему, что нужно оформить доверенность от М.Г., после чего он переоформит его квартиру и продаст ее.
Из показаний К.А. следует, что Ч. сказал ему, что нужно вывезти человека из квартиры, перевезти в другое место, чтобы отобрать у него квартиру. В присутствии Т. Ч. передал ему корочки удостоверения сотрудника милиции с тем, чтобы зайдя в квартиру, потребовать выйти из квартиры для следования в милицию, а затем потерпевших посадить в машину и перевезти в частный дом. Т. слышал это, и по его поведению было видно, что он знает о предстоящем похищении. Когда потерпевших вывели из дома, посадили в машину, Т. сказал, что сначала нужно запутать потерпевших, чтобы они не запомнили дорогу, а затем ехать в дом. Также Т. видел, что потерпевшим завязали глаза. Когда М.Г. и М. удерживались в доме, он с Т. возил туда спиртное и продукты.
Из показаний К.С., которые она подтвердила и в судебном заседании, следует, что по указанию Ч. она, С., Б.Д. и Х. употребляли с М.Г. и М. спиртное, при этом она потерпевшим добавляла медицинский препарат из ампулы, и они находились под его воздействием. Затем пришел К.А., представился сотрудником милиции и сказал проехать в милицию. На автомашине под управлением Т., при этом она считает, что Т. знал о совершаемом преступлении и непосредственно сам участвовал в этом, потерпевших привезли в частный дом. В доме К.А. сказал М.Г., что их привезли сюда, чтобы он отдал квартиру, если он откажется это сделать, то никогда не выйдет отсюда, что приедет нотариус для переоформления квартиры. Затем, надев им наручники, спустили их в погреб, где потерпевшие находились несколько дней. К приезду нотариуса М.Г. из погреба достали, а затем вновь его туда поместили. За участие в преступлении К.А. заплатил ей и С. по 5000 рублей, а Х. - 3000 рублей.
Вышеприведенные показания осужденных и потерпевшего судом обоснованно положены в основу приговора по данному эпизоду, поскольку они получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, объективно согласуются как между собой, так и с другими исследованными по делу доказательствами.
Из показаний свидетелей А. и З., являющейся нотариусом, следует, что Ч. представил документы на квартиру и копию паспорта на М.Г., пояснил, что сам М.Г. болен и согласен оформить доверенность на продажу квартиры. Приехав вместе с Ч. в частный дом, они с участием М.Г. оформили доверенность на продажу квартиры.
Из показаний свидетеля С. следует, что по просьбе Ч. она по доверенности от имени М.Г. продавала его квартиру, Т. и Ч. привезли ее в регистрационную палату, где и был оформлен договор купли-продажи квартиры.
В материалах дела имеются также доверенность от 20 августа 2004 года, согласно которой М.Г. уполномочил С. продать его квартиру, и договор купли-продажи этой квартиры от 23 августа 2004 года, который составлен и подписан в Магнитогорском филиале регистрационной палаты.
По заключению судебно-медицинской экспертизы, у М.Г. обнаружены ушибы лица, грудной клетки, проявившиеся в виде обширного кровоподтека лица слева, кровоподтека в проекции тела, грудины, кровоподтека и участка осаднения передней поверхности грудной клетки.
Из протокола осмотра домовладения № 12а, где содержались потерпевшие, следует, что в погребе дома обнаружены одеяло и куртка.
Обнаружение у К.А. при задержании наручников и ампул с "Седуксеном" подтверждается показаниями свидетелей П., Р., показаниями осужденного Б.Д.
При проведении обыска в квартире Синебрюховой в вещах, принадлежащих Ч., обнаружены коробка от медицинского препарата "Седуксен" с тремя ампулами и инструкция на этот препарат.
Из сообщения Управления здравоохранения администрации г. Магнитогорска, показаний свидетеля Т. следует, что препарат "Седуксен" назначают при заболеваниях, связанных с нервными расстройствами, его применение приводит к сонливости, головокружению, мышечной слабости, галлюцинациям, спутанности сознания. Применение "Седуксена" с алкоголем запрещается и считается опасным, имелись случаи, когда употребление "Седуксена" с алкоголем приводило к смерти, отпускается в аптеках только по рецепту врача.
По заключению экспертизы, на внутренних поверхностях одной из бутылок и стаканах, изъятых при осмотре места происшествия - квартиры, где проживал М.Г., - присутствуют следовые количества апрофена, который отнесен к психотропным веществам.
Таким образом, суд обоснованно пришел к выводу о доказанности вины осужденных в совершении в составе организованной группы захвата М.Г. и М., перемещении их из места постоянного жительства и последующем насильственном удержании в другом месте с целью принуждения М.Г. к передаче своего имущества, т.е. с целью получения выгоды от завладения и реализации квартиры потерпевшего, при этом на потерпевших оказывалось физическое давление, высказывались угрозы. При совершении преступлений также использовались спиртные напитки в сочетании с медицинским препаратом "Седуксен", что являлось опасным и создавало угрозу для жизни и здоровья потерпевших.
Доводы К.А. и Х. о непричастности к совершению преступлений в отношении потерпевшей М. опровергаются следующими доказательствами.
Из показаний Х., данных им на предварительном следствии, следует, что К.А. говорил о якобы имевшихся связях М. с милицией, в связи с чем ее нельзя оставлять в живых. Ночью он и К.А. решили выяснить, знает ли М. Ч. К.А. задрал юбку у М., стал бить ее кулаками по лицу, а он закрывал ей рот, чтобы не было слышно ее криков. По указанию К.А. он нашел во дворе брусок около двух метров и принес его К.А., который сказал ему раздвинуть ноги М. и удерживать их, а сам К.А. вставлял брус во влагалище в течение нескольких минут, при этом М. кричала, а он закрывал ей рот и держал ногу. Когда К.А. вытащил брус из влагалища, то 5 - 6 раз затушил о половые органы М. горящие сигареты. Он также два раза затушил сигарету о половые органы потерпевшей. По команде К.А. он дал ему бутылку со спиртом. К.А. облил спиртом промежность М. и поджег ее. М. кричала, он закрывал ей рот. В дом забежала С., и огонь они погасили.
Оснований считать, что Х. оговорил себя и К.А., не имеется, поскольку Х. допрашивался с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в присутствии адвоката, а также данные показания Х. объективно подтверждаются другими исследованными по делу доказательствами.
Из показаний осужденной С. следует, что, когда в доме с потерпевшими находилась она, К.А. и Х., К.С. спала, по указанию К.А. она вышла из дома, поскольку К.А. собирался о чем-то поговорить с М. Находясь во дворе, она слышала крики из дома, увидела в окно вспышки света. Зайдя в дом, увидела, что М. лежит на полу, ее рука пристегнута к батарее наручниками. М. была без юбки, нижняя часть ее тела была в огне. Рядом с М. стояли К.А. и Х. К.А. топтал М. ногой по телу. Когда она находилась во дворе, то из дома выходил Х., который взял деревянный брусок, примерно полтора метра в длину, занес его в дом. После случившегося Х. рассказывал, что брус они пытались протолкнуть во влагалище потерпевшей и о ее половые органы тушили сигареты. К.С. в этом участия не принимала.
Из показаний К.С. следует, что со слов С. ей известно о том, что горело тело М. в районе половых органов. Рядом с М. находились К.А. и Х. Огонь затушила С. Х. толкал деревянный брус в промежность М. В это время она спала, будучи пьяной.
Из показаний Б.Д., данных им на предварительном следствии, следует, что когда М.Г. и М. вылезли из погреба, то он увидел, что лицо и ноги у М. были в крови, на ногах были синяки и ссадины, передвигалась она с трудом. Он понял, что К.А. и Х. били ее, пока он отсутствовал.
Из показаний потерпевшего М.Г. следует, что после того, как М. сказали выйти из погреба, он слышал, как ее избивали, она кричала. Когда ее спустили в погреб, она сказала, что ее били палкой по ногам, тушили сигареты в промежности, толкали палку во влагалище, потом облили спиртом и подожгли. В погребе они находились еще несколько дней, М. медицинскую помощь не оказывали, хотя ей было очень плохо, она теряла сознание.
По заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть М. наступила от термического ожога пламенем лобковой области, промежности, половых органов, ягодиц общей областью 7%. Данное повреждение причинено воздействием пламени, возможно горящей жидкости, и причинило тяжкий, опасный для жизни вред здоровью. Заживление ожоговых ран осложнилось развитием гнойно-воспалительных очагов в области ожогов, общей интоксикацией организма продуктами их распада, острой почечной недостаточностью. Также обнаружены прижизненные повреждения в виде закрытых переломов шести ребер слева, в том числе с повреждением пристеночной плевры, разрывов слизистой оболочки преддверия влагалища, кровоподтеков и ссадин на лице, задней поверхности грудной клетки, правом бедре, левой кисти, передних поверхностях обеих голеней.
Таким образом, выводы суда о виновности К.А. и Х. в совершении по предварительному сговору в отношении М. насильственных действий сексуального характера и причинении ей тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, с особой жестокостью, издевательством и мучениями для потерпевшей являются обоснованными и подтверждаются совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, органами предварительного следствия и судом не допущено, при этом суд обоснованно отказал Т. в удовлетворении ходатайства о допуске в качестве защитника его матери Т.Е., поскольку она была ранее допрошена как на предварительном, так и судебном следствии в качестве свидетеля, а в соответствии с ч. 1 ст. 72 УПК РФ защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он ранее участвовал по данному делу в качестве свидетеля. Кроме того, согласно ст. 49 УПК РФ допуск в качестве защитника наряду с адвокатом одного из близких родственников подсудимого или иного лица является правом, а не обязанностью суда.
При назначении наказания судом учтены характер и степень общественной опасности совершенных осужденными преступлений, данные, характеризующие их личности, обстоятельства, смягчающие наказание: у Б., К.С., С. - признание вины, активное способствование раскрытию преступлений, у К.А. и Х. - наличие малолетних детей, у Т. - состояние здоровья.
Вместе с тем Судебная коллегия находит, что отягчающее обстоятельство у Б.Д., К.А., К.С., С., Т., Х., Б. - совершение преступлений с использованием лекарственных препаратов - подлежит исключению из приговора, поскольку применение лекарственных препаратов при похищении М.Г. и М. явилось основанием для осуждения по квалифицирующему признаку "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья", а при вымогательстве имущества М.Г. - являлось одним из способов применяемого насилия. Судебная коллегия находит, что в связи с вносимым изменением в приговор наказание снижению не подлежит, поскольку наказание назначено с учетом обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности совершенных осужденными преступлений.
Кроме того, как уже указывалось выше, в связи с исключением из приговора квалифицирующего признака совершения Б., Т., В. похищения Д. с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и этого же признака при совершении К.С., С., Б., Х. похищения Л. наказание, назначенное В. и Х., подлежит снижению, а в связи с тем, что Б., К.С., С. и Т. за совершение данных преступлений назначено минимальное наказание, предусмотренное ч. 3 ст. 126 УК РФ, оснований для снижения наказания, а также для применения ст. 64 УК РФ ввиду отсутствия исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенных ими преступлений, не имеется.
Также в соответствии с требованиями ч. 5 ст. 69 и ст. 70 УК РФ К.А. необходимо было вначале назначить наказание по совокупности преступлений на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, а затем назначить окончательное наказание по совокупности приговоров в соответствии со ст. 70 УК РФ, в связи с чем приговор в этой части подлежит изменению.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Челябинского областного суда от 28 декабря 2004 года в отношении Б., Б.Д., В., К.С., К.А., С., Т. и Х. изменить.
Исключить у Б.Д., Б., К.С., К.А., С., Т., Х. обстоятельство, отягчающее их наказание, - совершение преступлений с использованием лекарственных препаратов.
Исключить квалифицирующий признак совершения Б., Т., В. похищения Д. "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья".
Наказание, назначенное В. по ст. 126 ч. 3 п. п. "а", "в" УК РФ (похищение Д.), снизить до 8 лет 8 месяцев лишения свободы.
Исключить квалифицирующий признак совершения К.С., С., Б., Х. похищения Л. "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья".
Наказание, назначенное Х. по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ (похищение Л.), снизить до 8 лет 6 месяцев лишения свободы.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 126 ч. 3 п. п. "а", "в", 126 ч. 3 п. п. "а", "в" УК РФ, путем частичного сложения наказаний назначить В. 11 лет 8 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 126 ч. 3 п. "а", 126 ч. 3 п. "а", 163 ч. 3 п. "а", 163 ч. 3 п. "а", 163 ч. 3 п. "а", 132 ч. 2 п. "б", 111 ч. 3 п. "а" УК РФ, путем частичного сложения наказаний назначить Х. 14 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
На основании ст. 69 ч. 5 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 163 ч. 3 п. "а" УК РФ (вымогательство имущества у М.Г.), ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ, ст. 132 ч. 2 п. "б" УК РФ, ст. 111 ч. 3 п. "а" УК РФ, ст. 163 ч. 3 п. "а" УК РФ (вымогательство имущества у Г.), путем частичного сложения наказаний назначить К.А. 15 лет лишения свободы.
В соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров частично присоединить неотбытое наказание по приговору от 10 августа 2004 года и окончательно назначить К.А. 16 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
В остальной части приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденных и адвокатов - без удовлетворения.
